Аркадий Дворкович: новую стратегию "Сколково" утвердят до конца июня

Об особенностях новой стратегии инновационного центра, будущем экосистемы, программе по привлечению иностранных резидентов и примерных сроках появления беспилотных автомобилей на общих дорогах в интервью ТАСС рассказал председатель фонда "Сколково" Аркадий Дворкович.

— Новая стратегия развития "Сколково" должна быть принята в июне. На каком этапе сейчас разработка стратегии? На какой срок она рассчитана?

— Стратегия "Сколково" рассчитана на десять лет, с четко выделенным первым периодом до 2024 года, поскольку в нем легче прогнозировать отдельные процессы и формулировать конкретные задачи, например ключевые показатели эффективности.

Я бы выделил три основные особенности. Первая — это уроки из накопленного десятилетнего опыта. Мы смогли для себя сформулировать, что для наших партнеров и клиентов важно. И фактически говорим о том, что "Сколково" — это полноценная система сервисов. И если раньше мы об этом говорили вскользь, то сейчас акцентированно. Мы оказываем услуги инновационным компаниям и тем, кто хочет внедрять инновационные разработки, услуги полного цикла под ключ. Это и малые инновационные компании — стартапы, и крупные индустриальные партнеры. Также часть сервисов инновационной экосистемы "Сколково" востребована непосредственно государством. И отсюда вытекает вторая особенность стратегии. Под ключ мы не можем делать все, поскольку "Сколково" не обладает некоторыми необходимыми ресурсами. Здесь нам на помощь приходит решение, которое принято в конце прошлого года. Решение о том, что "Сколково" будет действовать в контуре ВЭБа. И как раз вместе с ВЭБом и другими компаниями в его периметре мы можем оказывать полный спектр услуг. Где-то это наши внутренние компетенции и услуги, от экспертизы до выращивания стартапов, акселерации, поддержки патентования, защиты прав интеллектуальной собственности. А где-то речь идет уже о венчурном, проектном финансировании, о масштабировании результатов. Там нужны уже компетенции партнеров.

И третья особенность — использование всей нашей инфраструктуры и нетворка для ведения до пяти крупнейших комплексных проектов. Это уже поддержка не просто стартапов, а крупных проектов, связанных с национальными целями развития страны. Какие это будут проекты, мы сейчас обсуждаем. В правительстве РФ обсуждаются так называемые проекты-маяки, которые могут вытягивать развитие. Часть этих проектов лежит в сфере компетенции Сколтеха, и вообще роль Сколтеха в этой стратегии очень велика. То есть если вначале он был таким стартапом, можно сказать, сам по себе, сейчас это уже университет почти с десятилетней историей и с блестящим составом профессоров, сильными исследовательскими центрами и выстроенным взаимодействием с крупными компаниями. Проекты в области квантовых технологий, генетики, создания новых материалов, 6G могут быть флагманскими для всего "Сколково". И некоторые другие, мы сейчас такой список обсуждаем. Этого раньше в стратегии не было. Раньше мы все время говорили, что главное — стартапы, а вокруг этого существует еще университет, компании и еще что-то. Сейчас мы говорим о том, что мы модерируем всю эту цепочку от университета до масштабирования проектов. И каждый участник — университет, стартапы, крупные компании — и финансовый ресурс в лице поддержки со стороны фонда "Сколково", и ВЭБа, и венчурных фондов, и государства, конечно, играют в этом большую роль. Это три основных кита. Еще есть сопровождающие вещи, тоже очень важные, которые сейчас удалось сформулировать более четко. То, что "Сколково" работает по всей стране, наша экстерриториальность. Она у нас была, потом отменили, потом мы добились ее возвращения. И теперь формулируем очень четко, что мы работаем для стартапов по всей России. У нас уже 17 региональных операторов, до конца года будет, может быть, 20.

—Уфа, Башкирия, я так понимаю, да?

— Последний оператор, которому только что был присвоен статус, — Байкал. Центр в городе Байкальске, дочерняя структура ВЭБ. И это очень важно. На очереди Уфа и Иваново.

— Регионы не хотят от вас уходить.

— Нет, теперь не надо уходить. Компании могут находиться везде в стране, а мы им оказываем весь спектр услуг. И это многим нравится, потому что далеко не все хотят переезжать. Особенно из крупных центров. Из Питера, например, зачем стартапу переезжать, здесь и так хорошо. Или из Казани, где их холят и лелеют и там все прекрасно. Многие другие города и регионы, где еще этого нет, стремятся получить такой же набор компетенций, услуг. Только что с обсуждали возможность в Ханты-Мансийске создать оператора, в Кемеровской области.

И еще одна тема, как раз уже московская, а не региональная — это наше взаимодействие с Москвой в рамках Московского инновационного кластера, особенно по медицинской тематике, поскольку у нас международный медицинский кластер внутри "Сколково" функционирует под управлением Москвы, мы совместно делаем проект по площадке для тестирования беспилотных летательных аппаратов в условиях городской среды на территории "Сколково". Москва, как крупнейший партнер и крупнейший регион, несомненно, важна для "Сколково". Важна и как элемент всей экосистемы, и как площадка для тестирования и пилотирования новых технологий, как образовательная среда. И кроме того, вместе с властями столицы мы обустраиваем "Большое Сколково".

— Когда, кстати, стратегия "Сколково" будет принята?

— До 30 июня будет рассмотрена стратегия и всего ВЭБ, и организаций, которые входят в его контур. У нас запланировано заседание совета директоров, до конца июня все должно быть утверждено согласно дорожной карте, которая была принята правительством 31 декабря прошлого года.

— "Сколково" всегда славилось выстраиванием очень правильных и плодотворных взаимоотношений с иностранными партнерами. Как сейчас это идет?

— Нормально. Санкции иногда замедляют какие-то процессы, но не влияют напрямую. Конечно, если кто-то хочет купить оборудование, которое прямо под санкциями, этого нельзя сделать. Но таких примеров мало. И в любом случае можно выбирать проекты, не требующие приобретения подобного оборудования. Наверное, в "Сколково" бы приехало, если бы не санкции, больше американских компаний со своими RnD-подразделениями. В остальном мы не ощущаем какого-то существенного влияния. То есть все компании, которые хотят с нами работать, все равно работают, просто стараются делать это в соответствии с принятыми у них правилами. Вот и MiT продолжил сотрудничество, несмотря на санкции.

— В 2019 году фонд запустил программу по привлечению иностранных высокотехнологичных компаний Skolkovo Softlanding Program. Как разворачивается сотрудничество?

— Некоторые иностранные партнеры уже прошли эту программу и реализовали проекты. Другие стали резидентами. Третьи продолжают просто работать над своими проектами, не становясь резидентами.

— Откуда приходят в основном? Из Европы, Азии?

— Больше из Азии, но не только, есть компании и из Европы.

— Как они воспринимают "Сколково"? Для них это еще одна площадка или основной элемент на их инновационном пути?

— Это те, кто думает о работе на российском рынке.

— Их тут не съедят, да?

— Нет, конечно. К слову, недавно я был в Узбекистане, общался с компаниями, которые прошли программу Softlanding. Были компании, которые приехали с одним проектом в "Сколково", а в результате осуществили другой. Потому что в ходе общения друг с другом инноваторы раскрываются и зачастую становится понятно, что новый проект может быть востребован больше, чем изначальный. Более того, нередко компании, которые прошли программу, находят коллабораторов в России — и рождаются абсолютно новые совместные проекты.

— Вы для меня всегда были визионером. Можно ли серьезно говорить о том, что у нас появятся беспилотники, беспилотный транспорт, как легковой, так и грузовой, на горизонте 10–15 лет?

— Грузовой — я практически уверен — появится. Потому что по грузовому технологии понятны. И там рисков все-таки меньше, чем в пассажирском. Уже сейчас эти решения работают на закрытых промышленных территориях, например в угольных разрезах. Следующим шагом будет внедрение беспилотного транспорта на выделенных маршрутах. Например, Москва — Санкт-Петербург. То, что в правительстве сейчас рассматривается для грузового беспилотника, — абсолютно понятная тема. Ну будет ехать с определенной скоростью машина по трассе Москва — Санкт-Петербург. Да, конечно, для этого нужно построить инфраструктуру — датчики, систему управления, учесть много нюансов.

— И новое законодательство.

— Конечно, и законодательство. Но регуляторная песочница позволяет это делать. Поэтому, если сейчас правительство такое решение примет — знаю, что эта тема обсуждается, — значит, будем все вместе работать над реализацией.

— Какой прогноз, на ваш взгляд?

— По срокам — 2024 год.

— Так близко?

— По конкретному пилотному маршруту это возможно. Но, еще раз повторю, если правительство примет соответствующее решение. Потому что это потребует серьезной координации многих игроков, многих партнеров: инфраструктура, элементы связи, сама машина, датчики.

По легковому транспорту я не столь оптимистичен по срокам. Там рисков гораздо больше. Я не могу сказать, что они громадные, но они есть. И даже не могу сказать, больше ли они, чем при наличии водителя. Это вопрос восприятия скорее. А возвращаясь к грузовому беспилотнику — хотя бы в этой машине людей нет и все очевидно. Да, еще есть тема воздушных беспилотников, дронов, в том числе грузовых.

— С летающими, кстати, я так понимаю, у вас довольно-таки хорошо. Сколковские стартапы, занимающиеся автономными дронами, вдохновляют. Ваш прогноз по поводу летающих?

— В тестовом режиме в пилотных районах это может начаться довольно быстро, например в Новой Москве. Я не уверен, что внутри МКАД это возможно, хотя кто знает — может быть, там тоже есть варианты.

— По поводу права фонда "Сколково" быть учредителем инновационных компаний, это право уже получено?

— Право — да, но пользоваться им нужно с умом. У нас есть "Сколково Венчурс", который может инвестировать частные деньги в сколковские проекты. Что касается фонда "Сколково", то возможно, в рамках проектов национального масштаба мы войдем в капитал компаний. А в стартапы мы все-таки не хотим входить, это создаст конфликт интересов и неправильные конкурентные условия. Но там, где крупные масштабные проекты, "Сколково" вполне может быть участником.

Андрей Резниченко