Пьер Хельг: Швейцария заинтересована в российских работниках

В то время когда мир сотрясают многочисленные конфликты, Швейцария вот уже два столетия держится от них в стороне. О политике нейтралитета, работе швейцарских инвесторов в Крыму, а также о причинах, побудивших швейцарцев отказаться от ежемесячных выплат от государства в размере 2,5 тысячи франков (около 165 тысяч рублей), в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Марии Киселевой рассказал посол Швейцарии в Москве Пьер Хельг, завершающий свою миссию в России. — Швейцария всегда имела репутацию политически нейтральной страны. Но буквально на прошлой неделе швейцарские власти вслед за Евросоюзом добавили в санкционный список десять физических лиц, связанных с правительством Сирии. А в прошлом году российский бизнес жаловался на то, что крупные швейцарские банки закрывают счета российских клиентов с активами менее 5 миллионов долларов, хотя стоит отметить, что позже они эту информацию опровергли. Также не секрет, что Швейцария является довольно крупным экспортером оружия. Неужели с нейтралитетом покончено? right— Швейцарский нейтралитет — это то, что определено международным правом. Это, в частности, означает, что наша страна не участвует в войнах и не занимает ничью сторону в случае, когда два государства находятся в конфликте. Мы также не имеем права поставлять оружие ни той ни другой стороне. Что касается санкционного списка по Сирии, это связано с тем, что Швейцария входит в шенгенское соглашение. Это общая система допуска в шенгенское пространство, но люди, входящие в санкционный список, все равно могут въехать в Швейцарию по нашей национальной визе. Например, в октябре к нам приезжала спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко, с визитом был и секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев, хотя они находятся под санкциями. Теперь по теме банковских операций. Швейцария не вводит собственных санкций, но мы предпринимаем меры с тем, чтобы нашу страну не использовали с целью обхода санкций ЕС или контрсанкций России. Пока компании занимаются обычным бизнесом, никто им в этом не препятствует, то есть если идет взаимодействие между российской и швейцарскими компаниями, проблем нет. Но если вдруг происходит какая-то необычная новая транзакция между ними, то существует обязательство проинформировать об этом швейцарские власти и объяснить цели данной финансовой операции. Если окажется, что на самом деле это не российско-швейцарское взаимодействие, а противоречащее режиму санкций взаимодействие между контрагентами из РФ и ЕС, то эта операция не будет одобрена. И такой порядок касается не только России, мы так действуем в отношении любых стран, налагающих друг на друга санкции. Сами же мы присоединяемся только к санкциям ООН. rightЕсли же частные банки вводят какие-то условия или ограничения для своих частных клиентов, то это вопрос их взаимоотношений между собой и предмет для их коммерческих переговоров, а отнюдь не вопрос санкций или каких-то предписаний со стороны правительства. Что касается поставок вооружений — да, мы экспортируем оружие, и очень хорошее, но не тем странам, которые воюют. Международное право определяет, какие государства находятся в конфликте. — Но, насколько я понимаю, Швейцария экспортирует оружие Саудовской Аравии, которую называют одним из основных спонсоров сирийской оппозиции… — Когда нет прямого вооруженного конфликта между двумя странами, мы принимаем суверенное решение. В той ситуации, которую вы назвали, слово будет за нашими юристами-международниками. — Ранее были сообщения, что швейцарские инвесторы посещали Крым. Какие варианты сотрудничества здесь возможны с учетом того, что официальный Берн не признает полуостров частью России? — Частные компании Швейцарии вольны делать то, что они хотят, в рамках существующих законов. Мы не вмешиваемся, если эти компании действуют самостоятельно, не обращаясь к государственным органам. Но они знают, что Швейцария считает Крым территорией Украины. И если им нужна, скажем, виза для посещения Крыма, то им необходимо обращаться не в Россию, а на Украину. А я, как официальное лицо, не могу поехать в Крым, это может сделать мой коллега в Киеве. — То есть это выбор компаний — работать или не работать в Крыму? — Да. И очевидно, что эти фирмы принимают во внимание существующие риски. Например, если некая компания будет очень активно работать в Крыму, в каких-то странах могут сказать: "О-о, нам это не нравится". Это их собственный риск. Но Швейцария не налагает никаких запретов на частные фирмы. — Швейцарские инвесторы, как известно, просчитывают все на длительную перспективу и предпочитают долгосрочные вложения. В каких областях российской экономики швейцарские бизнесмены видят перспективы для вложений? — Для наших инвесторов Россия является привлекательной страной. У нас есть большие компании, которые уже сотню лет работают в вашей стране, есть и новые. Швейцарский бизнес видит Россию как перспективную страну, несмотря на сегодняшнюю политическую дискуссию. Западные рынки стабильны, но особого потенциала для их дальнейшего расширения нет. В России же есть масса секторов экономики, которые еще только развиваются, и это интересный рынок, имеющий к тому же и долгосрочную перспективу. Швейцарские компании в настоящее время фокусируют внимание на тех секторах, в которых заинтересована Россия и в которых российские фирмы пока не слишком широко представлены, например в области экологически чистых технологий, фармацевтики. Наши инвесторы также ищут варианты сотрудничества с различными компаниями из российских регионов. Кроме этого, Швейцария заинтересована в российских ученых для проведения совместных разработок, и такое партнерство выгодно для обеих сторон. У нас также есть совместная российско-швейцарская комиссия по научно-техническому сотрудничеству, которая задает направление кооперации в этой сфере. И сейчас уже налажено немало партнерских связей, в них задействованы исследовательские центры и инновационные фирмы — и те и другие и из России, и из Швейцарии. — Идет ли сейчас обсуждение возможности сотрудничества швейцарского бизнеса с РЖД, Сколково? — У нас активно развивается сотрудничество по целому ряду направлений в области железнодорожного транспорта, в Швейцарском центре содействия бизнесу (Swiss Business Hub) при посольстве есть даже отдельный сотрудник, представляющий в России Ассоциацию железнодорожной промышленности Swissrail. У нас есть более 100 компаний, которые работают в железнодорожной индустрии и создают как вагоны для поездов, так и сложные системы для строительства и обслуживания путей. Сейчас, кстати, только что завершился визит в Москву и Петербург государственного секретаря по экономике Швейцарии госпожи Инайхен-Фляйш, которая прибыла в Россию в сопровождении представителей швейцарского бизнеса. Помимо встреч в экономических министерствах, у них прошла и встреча с топ-менеджерами РЖД. — Нет ли у швейцарского бизнеса каких-либо опасений относительно ведения дел в России в связи с задержанием министра экономического развития РФ Алексея Улюкаева? — Это отдельное криминальное происшествие, если действительно претензии к нему обоснованы. Мне кажется, бизнесмены не перестанут приезжать в Россию, потому что министр задержан и может оказаться нечестным. Причина задержания, как сообщается, это внутрироссийская сделка. Она не имеет отношения к иностранным делам. — Какой бизнес в Швейцарии, в свою очередь, нуждается в российских инвестициях? — Швейцария всегда была привлекательной страной для иностранных компаний. Она настолько политически стабильна, что многие даже не знают, как зовут нашего нынешнего президента. Она в хорошем смысле предсказуема, у нас с 1850-х годов не было войн, а банковская система идеальна. В университетах большая часть профессоров — иностранцы, лучшие умы со всего мира. В Швейцарии очень разумная система налогообложения. Кроме того, у нас очень гибкое трудовое законодательство. Все это уже привлекло около 400 российских компаний, у которых есть офисы в Швейцарии. В каких секторах интересно взаимодействие? Например, в области IT, биологических и медицинских технологий — здесь сильны и мы, и вы. Швейцария заинтересована в привлечении прежде всего инновационного бизнеса, для его развития есть вся необходимая инфраструктура — огромное количество технологических парков, при которых действуют программы инкубаторов, акселераторов. Отличительная черта Швейцарии — это тесная связь между наукой и бизнесом, что позволяет достаточно быстро внедрять результаты разработок в производство. Для российских компаний интерес может также представлять центральное положение страны, то есть это своего рода платформа для выхода на международные рынки для компаний, которые к этому готовы. В целом мы заинтересованы в российских работниках, российских инвесторах, российском бизнесе. Уже упомянутый мною Швейцарский центр содействия бизнесу при посольстве может стать их проводником в Швейцарию. Но и, конечно, мои коллеги из Центра работают и со швейцарским бизнесом, который хочет прийти в Россию. Мы также приветствуем российских студентов. В настоящее время в некоторых швейцарских школах 30% учеников являются выходцами из России. — В конце октября глава МЧС РФ Владимир Пучков посетил Швейцарию, где обсудил с коллегами вопросы доставки гуманитарной помощи пострадавшему населению юго-востока Украины. Не могли бы вы поподробнее рассказать об этом взаимодействии? В чем именно заключается помощь Берна? Почему Швейцария приняла решение помогать Украине? — Гуманитарная активность является следствием нашей политики нейтралитета. Во всех конфликтах мы активны в гуманитарной сфере. И в районы конфликта на востоке Украины мы также доставляем гуманитарную помощь. Так, мы обеспечиваем население системами очистки воды. Взаимодействие с Россией важно, так как РФ также доставляет гуманитарную помощь, и было бы неправильно, если бы мы делали одно и то же. Россия концентрируется на обеспечении нуждающихся продуктами питания, одеждой, мы же фокусируемся на очистных механизмах. То же самое мы делаем в Сирии. Очень важно координировать наши усилия, и у нас с Россией такое взаимодействие есть. Швейцарское управление по развитию и сотрудничеству и МЧС РФ сотрудничают уже давно. — Не могли бы вы пояснить, о какой именно помощи Сирии идет речь? — Мы не формируем конвои в Сирию, поскольку это очень далеко. Наше правительство делает пожертвования в организации, которые работают на месте. Например, мы даем значительные суммы в Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев. — Ожидаются ли в ближайшее время визиты швейцарских официальных лиц в Россию помимо тех, что вы уже упомянули? — В этом году состоялось много встреч на довольно высоком уровне, некоторые я уже назвал, могу добавить состоявшийся весной визит нашего министра иностранных дел Дидье Буркхальтера в Москву и встречу нашего президента Шнайдер-Аммана с премьером Медведевым на саммите АСЕМ этим летом. Что касается будущего взаимодействия, до конца года состоятся консультации на уровне послов по финансовой проблематике, по противодействию коррупции. В следующем году в Россию приедет председатель нижней палаты нашего парламента вместе с другими парламентариями. Они встретятся с новым спикером Госдумы. В настоящее время мы прорабатываем даты этого визита. — В России многих удивили результаты референдума в Швейцарии по так называемому безусловному доходу. Не могли бы вы рассказать, почему, по вашему мнению, швейцарцы проголосовали против ежемесячных выплат в размере 2,5 тысячи франков? Русскому человеку это довольно сложно понять. — Как вы знаете, в Швейцарии действует прямая демократия. Когда необходимо принять решение по совершенно любому вопросу, это делает народ. Наши люди очень прагматичны: хорошо, подумали они, если нам будут платить просто так, то, во-первых, сколько это будет стоить и, во-вторых, откуда на это возьмутся деньги — если мы не будем ничего делать, наша стабильность и процветание растает как туман. И поэтому они сказали "нет". — Вы завершаете свою дипломатическую деятельность в России. По чему вы будете больше всего скучать? — Я приехал в Россию пять лет назад, когда президентом был Дмитрий Медведев. Для профессионального дипломата это самое интересное место в мире, потому что каждый день происходит что-то новое. Мне нравится открывать вашу страну — я уверен, что я посетил больше мест в России, чем среднестатистический россиянин: от Мурманска до Дагестана, от Калининграда до Владивостока. И больше всего я буду скучать по этому безграничному пространству. Я очень люблю эти квадратные километры нетронутой человеком природы. Это фантастическая страна.