Россия без крестьянина? Почему число малых сёл в России резко сокращается

Заросшие бурьяном и сорняком бескрайние поля. Звенящая тишина опустевших пастбищ. Чёрные глазницы крестьянских изб, наспех заколоченные крест-накрест, напоминают кладбищенский погост. Заупокойная по российской деревне... Таким могут увидеть отечественное село наши потомки уже через десяток лет. Как возродить фермерскую Россию? Ответ на этот непростой вопрос мы пытаемся отыскать вместе с президентом Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств, кооперативов и других малых производителей сельхозпродукции (АККОР) Ростовской области Александром Родиным. Село без людей Ирина Ароян, «АиФ на Дону»: С начала 90-х годов площадь обрабатываемых земель в России сократилась на 30 млн гектаров, а поголовье скота уменьшилось в 2,5 раза. В чём причина стремительной деградации российской деревни, а вместе с ней и всего отечественного сельского хозяйства? Александр Родин: Главная причина происходящего - вымирание российского села. Исторически наша страна была аграрной, и 70% всех населённых пунктов России сегодня - это малые деревни и сёла с населением менее 100 человек. Согласно переписи 2010 года в Донском регионе таких сёл насчитали 694. Но уже тогда 33 из них оказались заброшенными. Полагаю, на сегодняшний день ситуация более критическая. К примеру, в Центральном федеральном округе России из 47,7 тысячи малых населённых пунктов почти 10 тысяч уже обезлюдили. Трудовые ресурсы в Северо-Западном и Центральном округах забирают Москва и Санкт-Петербург, поглотившие уже 12 процентов всего населения России, и в первую очередь жителей сельской глубинки. Для сравнения: в двух крупнейших городах США - Нью-Йорке и Лос-Анджелесе проживает всего 3,8% населения Америки. - Но агрохолдинги растут, как грибы после дождя. По идее, они должны развивать село, создавать рабочие места. - На практике всё происходит с точностью до наоборот. Агрокомплексы способствуют вымиранию деревень. В их пользовании находятся миллионы гектаров земли, но они всячески пытаются перетянуть пайщиков на свою сторону и прибрать к рукам фермерские угодья. Когда на территории поселения строится крупная ферма - на 1200 голов, более мелкие фермы ликвидируются. Сокращаются рабочие места, и люди вынуждены уезжать из населённых пунктов. Ведь народ там в первую очередь удерживает работа, а не социальная инфраструктура. Из нашего кармана - С научно-техническим прогрессом не поспоришь: агрохолдинги - носители новых технологий. А значит, их рентабельность на порядок выше фермерской и цены более конкуренто­способные. - Давайте разбираться по пунктам. Технологии российских агрохолдингов давно устарели. К примеру, в свиноводстве на крупных европейских комплексах уже отказались от кормления животных одним комбикормом, потому что это провоцирует у них болезни желудочно-кишечного тракта с последующим приёмом антибиотиков. Российским фермерам закупать комбикорм невыгодно, а потому порядка 40% рациона животных в подсобных хозяйствах составляют грубые корма. Что касается рентабельности производства, то чем крупнее сельскохозяйственный комплекс, тем значительнее его издержки - на подвоз кормов и рабочих кадров, вывоз навоза, тем более в условиях растущих энерготарифов и цен на горючее. В фермерском хозяйстве стоимость скотоместа в 3 - 5 раз дешевле, чем в крупных комплексах. А ведь именно этот показатель определяет эффективность капитальных вложений в животноводство. Для крупного предприятия нужно подобрать земельный участок, подвести туда коммуникации. В населённых пунктах всё это уже есть. - Если, как следует из ваших слов, агрохолдинги менее рентабельны, чем фермерские хозяйства, значит, и стоимость их продукции должна быть намного выше. - Агрохолдинги получают солидную поддержку от государства. А сельскому фермеру, чтобы получить годовую субсидию в две тысячи рублей, нужно собрать множество бумажек, доказать чиновникам, что он сельхозпроизводитель, открыть текущий счёт в банке, обслуживание которого подчас в два раза превышает саму субсидию. Сегодняшняя ставка по кредиту для фермера составляет 10 - 15%. Эта ноша для него неподъёмна. Когда фермерское движение только зарождалось в нашей стране, ЦБ выдавал льготный кредит под 0,75%. Сейчас обещают ввести небольшие квотированные заёмы под 5%, а разницу будет доплачивать Минфин. Но есть опасения, что и эта квота до фермеров не дойдёт. Проблема в том, что крупный бизнес тесно связан с властными структурами и 90% субсидий и льготных заёмов получают всё те же агрохолдинги. В итоге за последние пять лет количество фермерских хозяйств по стране сократилось на 43,3%, а по области на 37,5%: если в 2011 году в области на учёте состояло 13090 крестьянских хозяйств, то согласно предварительным данным сельхозпереписи на сегодняшний день их насчитывается только 8178. - Правильно ли я понимаю, что в итоге страдает не только фермер, но и потребитель сельхозпродукции: цены на продукцию растут, а бюджетные деньги налогоплательщиков идут на поддержку агрохолдингов? - Совершенно верно. Цены диктуют монополисты. И когда полагают, что цена на хлеб выросла в результате возросших цен на зерно, то глубоко ошибаются. В цене на хлеб стоимость зерна составляет меньше 4%. А дальше идут накрутки. Крупный бизнес закладывает туда все свои траты, в том числе и кредиты, взятые на капвложения. Торжество перекупщика - Тем не менее крупные сельхозкомбинаты существуют во всём мире и при этом прекрасно уживаются с фермерскими хозяйствами. Как это у них получается? - В Европе и Америке власть регулирует их взаимодействие. К примеру, может существовать такая же фирма, как «Евродон», но выращивание индюков при этом размещено в фермерских хозяйствах. Головная структура производит индюшат. Потом молодых птенцов поставляют в фермерские хозяйства, где их выращивают до товарного веса, после чего возвращают в головную фирму, которая в свою очередь перерабатывает птицу и поставляет в торговые сети. В первую очередь такая схема эффективна с точки зрения эпидембезопасности и снижает риски заболевания, к примеру, птичьим гриппом. К тому же она позволяет сельскому населению получить прибыль. А у нас же крестьянам достаются только «ароматы» индюшиного навоза. - Российские антисанкции помогли отечественному селянину? - У тех, кто занимается экспортом зерна, ситуация улучшилась. Но фермеры к этому не имеют отношения. Потому что, продавая своё зерно, не они назначают цену, а покупатель, связанный с экспортёрами, который не стремится поднять цену. К тому же незначительный рост фермерской прибыли с лихвой компенсируется ростом возросших затрат на удобрение, горючее, запчасти. В итоге отечест­венный фермер в этой ситуации только проигрывает, так как основная прибыль ложится в карман перекупщику. - Ваш рассказ не оставляет надежды. Но так ведь не бывает. Практически всегда есть разумный выход. - Как гласит народная поговорка, худа без добра не бывает. Полагаю, что охвативший страну экономический кризис за­ставит чиновников считать деньги и повернуться лицом к российскому крестьянину... В крошечной Дании (в 2 раза меньше нашей области) 45 тыс. фермеров выращивают 25 млн свиней, а у нас во всей России свинопоголовье 23 млн. Урожай зерна всё тех же датчан составляет 80 - 100 центнеров с гектара, а мы не добираем и до 50. В Европе дорога с твёрдым покрытием проложена к каждой ферме. А у нас 40% населённых пунктов не имеют надёжной дорожной связи. Без поддержки со стороны государства российский фермер просто не выживет.

Россия без крестьянина? Почему число малых сёл в России резко сокращается
© АиФ Ростов