Неопределенное будущее мировой экономики
В начале 2018 года почти вся мировая экономика переживала синхронное циклическое восстановление, что, как казалось, предвещало длительный период устойчивого роста и конец затянувшегося на десятилетие тяжёлого периода после резкого спада в 2008 году. Несмотря на шок Брексита, штормовые тучи над Ближним Востоком и Корейским полуостровом, а также непредсказуемость поведения президента США Дональда Трампа, на горизонте виднелся рост инвестиций и зарплат, а также падение уровня безработицы. Да, как я предупреждал ещё в январе, «в глобальных настроениях страхи перед политическими рисками сменились желанием о них забыть, несмотря на то, что многие из этих рисков по-прежнему весьма серьёзны». И хотя все глобальные индикаторы, которые я считаю важными, указывали на дальнейший рост, я, тем не менее, тревожился по поводу продолжения этого роста во второй половине 2018 года, учитывая предсказуемые затруднения, например, ужесточение монетарной политики в развитых странах, прежде всего в США. И действительно, прошла половина 2018 года, и некоторые из тех же самых индикаторов уже больше не выглядят такими уж радужными. Индекс деловой активности PMI, составляемый американским Институтом управления снабжением (ISM), в июне оставался на очень сильном уровне, однако результаты аналогичных опросов в других странах мира оказались совсем не так сильны, как всего шесть месяцев назад. Самое важное: замедлилась деловая активность в Китае и Европе. Ещё один ключевой индикатор — торговая статистика Южной Кореи, которая публикуется ежемесячно, причём раньше, чем в любой другой стране. 1 июля мы узнали, что в июне 2018 года экспорт Южной Кореи сократился по сравнению с июнем прошлого года. Если 2017 год стал рекордным для номинальных экспортных показателей страны, то 2018-й демонстрирует замедление экспорта уже несколько месяцев. Ирония в том, что данный спад совпадает с улучшением отношений с Северной Кореей, в то время как хорошие показатели прошлого года были достигнуты, несмотря на то, что Корейский полуостров балансировал на грани ядерной войны. Снижение южнокорейского экспорта означает, что надо будет тщательно анализировать последующие данные, причём не только торговую статистику других экономически крупнейших стран, но и данные Южной Кореи за июль, которые будут опубликованы 1 августа. На фоне вызывающей тревогу эскалации, вызванной введением Трапом пошлин на импорт и ответными мерами, которые предпринимают Китай, Евросоюз и другие страны, будет неудивительно, если ослабление глобальной торговли продолжится. Тем не менее, не следует делать вывод, будто снижение цифр торговли является прямым следствием введения пошлин. У нас пока ещё нет полной разбивки показателей экспорта по регионам. Но исходя из тех данных, которые уже есть (за первые 20 дней июня), мы можем сделать вывод, что южнокорейский экспорт в США и Китай остаётся достаточно сильным; ослабление экспорта связано со странами Ассоциации государств юго-восточной Азии (АСЕАН) и Ближнего Востока. Если эта тенденция подтвердится, тогда у нас будет меньше поводов тревожиться по поводу возможного разворота траектории показателей глобальной торговли, которые были высокими на протяжении последних 12-18 месяцев. Всё дело в том, что мы живём в таком десятилетии, когда состояние мировой экономики определяется активностью в США и Китае. По моим расчётам, начиная с 2010 года, 85% прироста номинального ВВП в мире приходится на именно эти две страны, причём на США приходится 35%, а на Китай — 50%. И поэтому, пока в Китае и США всё в порядке, можно ожидать, что мировая экономика будет сохранять годовые темпы роста ВВП на уровне 3,4%. Что касается остального мира, то, начиная с лета прошлого года и до первых месяцев 2018 года, экономические индикаторы указывали на выздоровление многих стран, демонстрировавших ранее слабые показатели. В номинальном долларовом выражении Бразилия, ЕС, Япония и Россия переживали небольшой спад после 2010 года, но в 2017 году эти страны демонстрировали признаки улучшения состояния экономика. Например, летом прошлого года казалось, будто в ЕС начинается уверенное, масштабное циклическое восстановление экономики. Так больше уже не кажется. Ключевые страны, например, Франция и Германия, испытывают замедление, которое, возможно, вызвано страхами перед глобальной торговой войной. И, естественно, медленный ход переговоров о Брексите; новое, выступающее против истеблишмента правительство Италии; внутриполитический кризис в ЕС из-за иммиграции — всё это повысило уровень экономической неопределённости. Особенно иммиграционный кризис может иметь серьёзные последствия как для правительства канцлера Германии Ангелы Меркель, так и для сплочённости Евросоюза. Конечно, экономическое замедление в Европе может оказаться временным: индекс деловой активности PMI в странах еврозоны немного укрепился в июне после пары месяцев заметного спада. Но будет безрассудством исключать вероятность худшего. Впрочем, как мы уже видели, устойчивость глобального экономического роста зависит в основном от США и Китая. Очевидно, что, если эти два экономических гиганта намерены начать обмениваться торговыми ударами, вводя пошлины по принципу зуб за зуб, тогда обе страны проиграют, а с ними и мировая экономика. Для США, где на долю потребления приходится примерно 70% ВВП, позитивное состояние международной торговли и стабильный, дружественный инвестиционный климат критически важны для поддержания устойчивого роста. Остаётся надеяться, что какой-нибудь человек, близкий к Трампу, сумеет переубедить его до того, как проводимая им политика остановит так долго ожидавшееся восстановление мировой экономики.
