Орешкин назвал условия перехода России на четырехдневку

«Что бы такого съесть, чтоб похудеть?» — этот мем, пожалуй, лучше всего характеризует обсуждения о переходе на четырехдневную рабочую неделю. Только главная проблема рынка труда в России не в том, как меньше работать, а в том, как работать лучше и больше зарабатывать. И производительность труда даже при нынешней неделе в России такая низкая, а государство такое забюрократизированное, что хоть следуй заветам Джека Ма, назвавшего шестидневку по 12 часов благословением.

Министр экономического развития Максим Орешкин назвал главные условия возможного перехода страны на рабочую четырехдневку. Этими условиями он резонно считает достижение более высокого уровня доходов населения и повышение производительности труда.

Впервые об идее в будущем перевести страну на четырехдневную рабочую неделю заговорил премьер-министр Дмитрий Медведев – в Женеве на международной конференции по труду. Но там был подходящий контекст: обсуждались возможные трансформации глобального рынка труда, отрицать которые невозможно. Во-первых, мир имеет дело с рекордной в истории человечества вертикальной (из страны в страну) и горизонтальной (внутри одной страны) трудовой миграцией. Люди меняют место жительства и место работы так часто, как никогда раньше. Во-вторых, все больше людей работают удаленно, и этот тренд будет только нарастать. Но обе эти тенденции все-таки не имеют отношения к идее законного третьего выходного. Особенно для России.

В середине августа 2019 года сокращение продолжительности рабочей недели при обязательном сохранении зарплат на уровне «пятидневки» поддержали профсоюзы, после чего премьер-министр поручил Минтруду до 30 сентября оценить влияние этой идеи на производительность труда и социальную сферу. Честные оценки должны дать однозначный ответ: «Нет».

Оба условия перехода на рабочую четырехдневку, которые назвал министр Орешкин, Россия пока успешно проваливает.

По данным Росстата, среди 20 миллионов россиян, имеющих доходы ниже официального прожиточного минимума, примерно треть — более 6 миллионов — постоянно работают. Это означает, что даже наличие работы зачастую не позволяет людям сводить концы с концами. Какая уж тут четырехдневная рабочая неделя?

Кроме того, различные опросы и исследования дают нижнюю оценку количества самозанятых в 14-15 миллионов человек. У них рабочая неделя ненормированная, и государство повлиять на нее в сторону уменьшения точно не в силах.

Что касается производительности труда, тут у России дела обстоят еще хуже, чем с доходами работающего населения. К слову, при сокращении рабочей недели надо будет учитывать доходы всех россиян, а не только работающих — ведь у многих работников есть еще и семьи, которые надо кормить. По итогам 2017 года аналитики издания Market Watch сопоставили данные 36 крупнейших мировых экономик, оценив ВВП на душу населения, а также уровень производительности, и выяснили, в каких странах зарабатывают больше всего денег за меньшее количество времени. Россия в этом чемпионате мира среди 36 крупнейших мировых экономик по производительности труда заняла «почетное» 34-е место, опередив только Коста-Рику и Мексику.

К слову, наш народ пока и сам не горит желанием получить третий выходной, поскольку слишком хорошо знает родное государство и понимает возможные негативные последствия такой «халявы» для собственных кошельков.

В ходе июньского опроса ВЦИОМа 48% россиян высказались против сокращения рабочей недели, поскольку боятся потерять в деньгах.

Кроме того, в России только что начали повышать пенсионный возраст — в том числе из-за нехватки рабочих рук, чтобы прокормить новых пенсионеров при низкой производительности труда и растущей средней продолжительности жизни. Как можно работать меньше, если и при пятидневной рабочей неделе люди не могут ни сами заработать на достойную жизнь, ни обеспечить детей и стариков? Тех, кто работать — еще или уже — не может по объективным причинам.

Неслучайно во всем мире нарастает тенденция к сокращению рабочей недели в часах, а не в количестве рабочих дней. Собственно, идея Генри Форда, который ради повышения производительности труда сократил рабочее время с 48 до 40 часов в неделю, стала одной из самых универсальных для регулирования продолжительности рабочей недели. При этом, хотя эксперименты по введению четырехдневки проходят во многих частных компаниях, в том числе достаточно крупных (тут рекордсмены японцы и американцы, а третьим выходным чаще всего становится среда, которую у нас в народе принято называть «маленькой пятницей»), пока ни одно государство не решило узаконить такой график работы в общенациональном масштабе. Слишком дорогое удовольствие.

У миллионов россиян, кстати, уже есть опыт четырехдневной рабочей недели или частичной занятости, и он им точно не нравится. Спросите об этом рабочих российских автозаводов.

Работодатели в России ради экономии зарплат принудительно переводят людей на неполную занятость, а потом Минтруда и Росстат рассказывают нам о рекордно низкой официальной безработице в стране.

Разумеется, государство и частные работодатели обязаны создавать людям достойные условия труда в рамках действующих законов. Разумеется, чрезмерная эксплуатация людей ухудшает результаты их работы. Есть исследования, согласно которым, например, оптимальное время эффективного, с точки зрения трудовых подвигов, пребывания офисных работников даже в самом комфортном офисе составляет 6 часов в сутки. А не 8,10 или 12. Но обсуждать четырехдневую рабочую неделю в нынешней российской экономической ситуации — примерно то же самое, что сидя, на печи, мечтать, что она вдруг сама станет космическим кораблем и воспарит в небеса.

В России в 2018 году при номинальном росте зарплат почти на 10% реальные доходы населения все равно упали и продолжают падать шестой год подряд. Даже наличие постоянной работы для миллионов россиян – это существование на грани выживания. При этом до сих пор каждый из нас в повседневной жизни сталкивается с людьми, которые проводят рабочее время точь-в-точь по известной советской присказке: «Государство делает вид, что платит нам зарплату, мы делаем вид, что работаем».

Массовые увольнения медперсонала из-за нищенских окладов, сохраняющиеся задолженности по зарплатам, порядка 20% трудоспособного населения, находящегося на теневом рынке труда — вот о чем должно думать государство.

Можно сделать хоть семь пятниц на неделе или семь воскресений, но если людям не на что жить, они все равно будут вынуждены думать о том, как заработать. Или отнять и украсть.

Несмотря на сохранение множества льгот для разных категорий граждан, Россия пока не сильно похожа на социальное государство прежде всего потому, что не обеспечивает большинству работающих россиян достойные доходы и условия труда. При этом давно узаконенная в России 40-часовая рабочая неделя сама по себе не так уж обременительна и (чисто арифметически) вполне соответствует стандартам самых развитых стран мира. Просто дело не в количестве часов, которые вы проводите на работе. Дело в том, как вы их проводите и сколько вам за это платят.

Пока мы пока слишком бедны, чтобы позволить себе работать меньше.