США и Китай навязывают Евросоюзу более жесткую конкуренцию

Свободная конкуренция, равный доступ на рынок для производителей, низкие цены для потребителя — декларируя эти красивые принципы, Еврокомиссия предприняла атаку на крупнейший бизнес-проект последних лет. Нет, речь пока не о газе. Это про скоростные поезда. Европейские лидеры отрасли — французская компания Alstom и немецкая Siemens — последние два года готовили сделку по слиянию активов. Брюссель ее забраковал. "Наше исследование показало, что слияние двух компаний приведет к значительному снижению конкурентоспособности на рынке высокоскоростных поездов", — заявила Маргрет Вестагер, европейский комиссар по вопросам конкуренции. Скоростное железнодорожное сообщение — самая капиталоемкая отрасль с точки зрения технологий и инфраструктуры: на рынке — жестокая драка за миллиарды. Слияние затевалось с целью успешнее противостоять конкурентам из США, Японии и Китая. Дали по рукам — ваши планы не соответствуют европейскому законодательству. "Данное решение Еврокомиссии — плохое. Это — большой шаг назад для европейской промышленности. Как мне представляется, принималось оно на основы ложных исходных данных. Яснее некуда", — отметил Эдуар Филипп, премьер-министр Франции. "Мы хотим доминирования Китая и США на этом рынке? Или у нас все же есть амбиции для участия? Это будет возможно только при одном условии — слиянии активов двух компаний", — уверен Петер Альтмайер, министр экономики Германии. Разочарование — колоссально, но они сами писали эти законы. Распространить их действие на проекты с третьими странами европейцы попытались 8 февраля. Это уже про "Северный поток-2". Поправки в газовую директиву ЕС должны были передать контроль за строительством и эксплуатацией газопровода в компетенцию Еврокомиссии. По сути, она получила бы возможность оставить трубу пустой, если бы захотела. Берлину это совсем "не улыбалось", и за сутки до голосования немцы — в панике: президент Франции заявил о поддержке поправок, что резко усложняло для них задачу отбиться. Но что-то случилось, и вскоре Меркель с облегчением докладывала: все согласовано. "Что касается газовой директивы ЕС, то мы достигли договоренности. Это стало возможно только благодаря тесному сотрудничеству Германии и Франции", — сказала канцлер. Поправки в газовую директиву приняты, но их использование отнесено к ведению национальных правительств — Германия сохранила возможность самостоятельно регулировать отношения с "Газпромом". Это не точно, но на финальную позицию Франции мог повлиять отказ Еврокомиссии одобрить сделку по скоростным поездам, о чем было объявлено тоже 8 февраля: мстительность и шантаж все чаще проявляют себя как движущая сила и инструмент политики европейских столиц в отношении друг друга и Брюсселя. Тот же демарш Макрона перед голосованием по поправкам в газовую директиву, к тому же сопровождавшийся отказом приехать в Мюнхен на конференцию по безопасности, отчасти мог быть связан с элементарным желанием попортить нервы Меркель, потому что она все время стоит у него над душой. Макрон пришел к власти как проводник тех идей, на страже которых после долгового кризиса Еврозоны встали немецкий канцлер и финансовые институты ЕС: меньше власти профсоюзам, больше — работодателям, ограничение бюджетного дефицита, трудовая и налоговая реформы. Макрон реализовывал это непопулярный курс, пытаясь добрать рейтинг за счет громких общеевропейских инициатив, до тех пор, пока рост налогов и тарифов не взорвал Францию и президент не оказался в тисках между Меркель с ее представлениями о финансах и экономике и тем, что думает о жизни парижская улица, над которой носится лозунг "Отобрать и поделить". "Большие европейские корпорации имеют астрономические доходы и раздают дивиденды своим акционерам. То есть всего 10% населения владеют 80% денежной массы и активов, что абсолютно неприемлемо. "Желтые жилеты" требуют более честной политики и справедливого распределения благ в каждой стране", — заявил Жан-Клод Ренье, лидер "желтых жилетов". "Кризис "желтых жилетов" является следствием разочарования части французского общества, которая не разделяет политику Макрона, нацеленную только на то, чтобы отвечать на запросы Евросоюза. Макрон пытается привлечь капиталы и инвестиции предприятий, понижая налоги для самых богатых, и это не отвечает потребностям людей, так как финансирование идет за счет увеличения налогов среднего класса", — отметил экономист Давид Кела. Отменив налог на богатство с целью остановить отток капиталов из Франции, Макрон теперь вынужден думать о его восстановлении. Мало того что выглядеть это будет непоследовательно, еще и не факт, что ему удастся помириться с бедными и середняками. Зато с богатыми точно рассорит. Президента Франции напрягает то, что ни Меркель, ни Евросоюз, в интересах которых он вроде бы действует, не способны помочь ему в беде, грозящей крахом карьеры. Более того, Меркель может позволить себе быть упрямой в своих требованиях, поскольку ее личные перспективы в политике определены и ограничены 2021 годом. К тому же немцы не так легки на социальный подъем, как французы, хотя снижение стандартов и качества жизни заметны и в Германии. Все меньше тех, кто может позволить себе хорошую квартиру, машину и отпуск два раза в год; все больше тех, кто живет от получки до получки. "Нужно понимать, что в Германии очень высокие расходы на аренду жилья и электричество. У нас нужно заплатить 400 евро за небольшую квартиру, к этому добавляются траты на дорогие продукты и основные потребности. А результате в конце месяца вообще денег не остается Сейчас люди постепенно начинают понимать, что даже после того, как они расплатились по всем кредитам и ипотекам, у их детей дела идут не так хорошо. Даже если их дети получили хорошее образование, им платят настолько мало, что они вынуждены обращаться с своим бабушкам с дедушками за помощью", — сказал экономист, публицист Йенс Бергер. "Ожидания, которые мы связываем с немецкой экономикой, уже не такие большие, как в прошлые годы. Главный вопрос, на который Германия должна найти ответ: что должно лечь в основу нашей экономики? ФРГ крайне зависима от своего экспорта, поэтому ухудшение отношений с другими странами немедленно сказывается на нашей стране. Достаточно вспомнить Brexit и нынешнее состояние диалога с США", — считает Гезине Летцш, экс-глава партии "Левые", депутат Бундестага. Зависимость от внешней конъюнктуры — уязвимое место немецкой экономики. Конъюнктура — негативная. Правительство ФРГ вынуждено было снизить прогноз роста ВВП в этом году с 1,8% до 1%, что фактически — стагнация. В соответствии с этим снизились и ожидания относительно всей европейской экономики. Америка Трампа и Китай навязывают Германии и Евросоюзу более жесткую конкуренцию. США — еще и откровенный протекционизм. И становление новых правил игры в мире сопровождается вполне драматическими изменениями социального и даже культурного фона. Неизменными остается только образ мыслей и действий политической надстройки ЕС, плодящей запреты и ограничения.