Интернет хочет избежать ошибки идеологов СССР
Закон об обеспечении устойчивой работы российского сегмента интернета в случае его отключения от глобальной инфраструктуры Всемирной сети вступил в силу 1 ноября. Для краткоости и образности его окрестили законом о «суверенном интернете». И это лишь начало процесса, за который государство взялось очень серьезно. Объективные предпосылки для внесения изменений в Федеральный Закон «О связи» возникли совсем не в головах чиновников, которые решили выслужиться. В интернете просто стало слишком много денег для того, что он мог и дальше оставаться без внимания важнейших государственных контролеров – спецслужб, налоговиков и Центрального Банка. Согласно прогнозу Института экономической политики им. Егора Гайдара, к 2024 году объем российского рынка электронной торговли составит 2,78 трлн рублей. Это довольно консервативные расчеты, но даже они говорят о том, что через три года около 9% розничного оборота уйдет в сеть. Шопингом в интернете сегодня занимается не менее 55–60 млн человек. Это все экономически активное население России. Еще больше денег крутится в системах быстрых платежей. Россия входит в первую пятерку стран вместе с Китаем и Японией, где почти все население привыкло платить с помощью смартфона. В 2018 году переводы с карты на карту составили 27,4 трлн руб. За год объем платежей в этой системе вырос почти на 50% и впервые превысил объем снятых наличных. При этом нужно понимать, что не менее трети этих денег идет на теневую оплату услуг. Сегодня с помощью мобильного телефона платятся даже мелкие взятки. Наличные деньги стремительно уходят из оборота. Безналичная оплата товаров и услуг в 2018 году выросла в 1,3 раза, до 21 трлн руб. Эти цифры – они тоже про интернет, между прочим. Именно поэтому, люди, отвечающие за финансовую безопасность страны, начали задавать вопросы вроде «а если кто-то решит перекрыть нам трубу?» еще несколько лет назад. Объяснения про то, что «труб» очень много, их не устроили. В 2015 году российские финансовые власти уже столкнулись с возможностью ограничений со стороны мировых платежных систем. Тогда была оперативно запущена отечественная платежная система МИР. Многие не верили, что это получится, но получилось. И при известной настойчивости государства, Центрального Банка и маркетинговом бюджете, МИР вполне может стать тем же, чем для китайцев является Union Pay. Насколько я могу судить о логике государственных чиновников, система, которая обеспечивает работу финансовой системы страны, не может находиться вне государственного контроля. Никакие разговоры про экстерриториальность впечатления на государственного чиновника произвести не могут. Его сознание – алармистское, он мыслит крайними сценариями и это вполне нормально. Есть еще одна причина, почему государство будет настойчиво пытаться взять интернет под контроль. Мы целиком и полностью разоблачились в сети. Ей известно про нас абсолютно все. Сколько мы зарабатываем, на что тратим, наши маршруты передвижения, социальные связи, привычки, секреты, болезни и мечты. Все эти данные день за днем собираются интернет-гигантами и используются для управления нашим поведением. Скандалы с утечкой данных из банков – это лишь вершина пирамиды. Наши данные хранятся десятками организаций, с которыми мы, не глядя, подписываем соглашение о передачи этих самых данных и тут же об этом забываем. Мы внутри цифровой системы и сами уже давно имеем своего цифрового двойника. Обмануть систему уже сейчас невозможно. Выйти из нее тоже не получится. Например, через 3-5 лет тридцатилетний человек без профиля и истории в социальных сетях будет вызывать очень много вопросов – что он скрывает? Каждое слово, каждый лайк будут взвешены, проанализированы суперкомпьютером – именно так составляется ваш социальный портрет. Китай уже сегодня осваивает систему социального рейтинга. Не нужно отмахиваться и говорить, что это коммунистический тоталитаризм. В США нынче банят даже не за слово, а за эмодзи. Так что где нынче больше тоталитаризма – это большой вопрос. Все, что касается персональных данных людей – это зона ответственности, во-первых – налоговиков, а, во-вторых – спецслужб. Налоговики – важнее. Уже сегодня работодатели проверяют кредитную историю кандидата. Человека с высокой кредитной нагрузкой просто не возьмут на работу, связанную с деньгами и бюджетом. Чтобы он не попытался решить свои финансовые проблемы за счет компании. Налоговые органы с помощью бигдаты смогут с точностью до долей процента рассчитывать реальный уровень доходов каждого и начислять налоги вообще без всяких деклараций. Пресловутый контроль за потреблением, о котором двадцать лет говорили наши депутаты, будет установлен даже быстрее, чем они могут предположить. И последнее. Конечно же, «суверенизация» интернета имеет идеологическую составляющую. Контроль за умами – вещь не пустая, хотя разговоров про нее гораздо больше, чем реального значения. Спецслужбы и государственная пропаганда освоили интернет-технологии и цифровые медиа быстрее и лучше всех остальных госструктур. Ошибки идеологов Советского Союза, когда КПСС пыталась контролировать умы с помощью тотальных запретов, включая поп-музыку и моду, больше никто повторять не собираетс. Как показывает опыт последних десятилетий, активное управление медиа-процессами работает гораздо лучше запретов, тем более что запреты Роскомнадзора легко обходятся даже школьниками. Но тот факт, что сети тщательно мониторятся специально обученными людьми на предмет всевозможного экстремизма – это вполне разумная реальность, которая работает во всех крупных странах, в том числе и в России. Так что ничего принципиально нового здесь мы не увидим.
