Кому «дачная амнистия», а кому и кукиш
Два года назад ко мне как члену Общественной палаты города Москвы обратились жители поселка Мещерский города Москвы с просьбой помочь в общении с чиновниками, которые всячески ставят препоны при регистрации принадлежащего им имущества. Я взялся за дело, будучи уверенным, что уж с такой-то мелочью разобраться – раз плюнуть. Ведь мне в свое время удалось даже включить по просьбе жильцов целый дом в программу по реновации и еще два дома – также по просьбе жильцов, подкрепленной соответствующим решением общего собрания – из этой же программы исключить. В общем, я думал, что легко решу вопросы общения с Департаментом городского имущества города Москвы, а также с Росреестром.
Однако реальность превзошла все мои ожидания. Два года я пытаюсь как-то помочь жителям поселка Мещерский, но упираюсь буквально в стену. Про ДГИ г.Москвы я, если получится, расскажу отдельно. Пока же – слово жителям поселка о том, как они бодаются с Росреестром.
Рассказывает владелец одного из домов Владимир. Наша история тянется уже 15 лет, с тех пор, как государство решило радикально упростить процедуру регистрации, приняв в 2006 году закон о так называемой «дачной амнистии». Но не тут-то было – чиновники на местах всегда могли придумать причины, по которым именно ваш случай под упрощённую регистрацию не проходит. Наш земельный участок на территории московского городского района Солнцево в посёлке Мещерский ещё в 1938 году был предоставлен по договору застройки для ведения личного подсобного хозяйства, но оригинала договора в архиве мы с соседями найти не смогли, так как Одинцовский архив, в котором хранились оригиналы наших документов, в декабре 1941 года сгорел при артобстрелах, а ксерокопии из районного БТИ органы Росреестра категорически отказывались признавать. Ситуация складывалась тупиковая.
Что-то начало меняться в 2012-13 годах, когда Росреестр при отсутствии оригиналов первичных договоров застройки начал принимать архивные копии похозяйственных книг. Однако сотрудники Росреестра и здесь не «сплоховали». По закону приватизировать земельный участок могут владельцы полных 100% долей дома, построенного на выделенном земельном участке. У нас же 1/18 часть нашего общего домовладения в 1967 году решением Гагаринского исполкома была списана с учёта жилой площади. Несмотря на предоставленные архивные копии данного решения о списании, нам было предложено идти в суд, чтобы пересчитать оставшиеся доли в 100%.
Дело, казалось, было несложное, но к этому времени, а шёл уже 2017г, суды даже чисто техническое решение в пользу граждан могли принять только при условии, что ответчики, представляющие государство, возражать не станут. Беда лишь в том, что юристов от государственных органов, а в нашем случае это был ДГИ города Москвы, в суд посылают с требованием отказываться от признания любых поданных исков. То есть, очевидное решение – списанную долю признать, от требований отказаться, было юристами проигнорировано.
Наша судья тянула 9 месяцев, откладывая под разными предлогами судебные заседания, но юристы ДГИ были непреклонны, и в итоге в нашем иске судья нам отказала, сославшись на закон, который был принят лишь через 20 лет (!) после года списания 1/18 доли, который к нашему случаю вообще не подходил, и просуществовал всего 3 года до 1990 года. Казалось бы, это классный повод для отмены неправосудного решения, но ещё через полгода осенью 2018 года Мосгорсуд, верный своей репутации – даже в таком вопиющем случае - решение районного Солнцевского суда оставил без изменений, хотя всё, что смог придумать при этом для мотивировки: «…решение суда было верно по-сути»(!?). То есть, наша приватизация снова встала.
Прошло ещё пару лет, и мы подумали: если мы подадим документы на приватизацию снова, то не факт, что новый регистратор нам откажет по причине списанной доли. Мы не ошиблись. Действительно, претензий по долям на этот раз (осенью 2020 года) не было, но регистрация всё равно была приостановлена. Регистратор решил, что договор раздела приватизируемой нами земли обязательно должен быть заверен нотариально, хотя это требование по закону относится лишь к многоквартирным домам с площадями общего пользования, а наш договор должен быть в простой письменной форме.
Если бы, как раньше, можно было попасть на приём к регистратору, то мы это недоразумение конечно бы разрешили, но в последние годы человек не только не может пройти в кабинет к исполнителю, но даже позвонить ему по телефону. Решение этого вопроса в суде, благодаря своему негативному опыту, мы даже не рассматривали, зная заранее конечный результат, и стали искать нотариуса, который согласится заверить наш договор. Но простое дело неожиданно оказалось практически нереальным. Нотариусы, боясь потерять свою лицензию, не хотели заверять договор, который заверять не положено. Обойдя и обзвонив несколько десятков нотариусов, одного, готового рискнуть, всё же найти удалось.
Только в процессе получения выписок из ЕГРН выяснилось, что у нашего дома, совладельцами которого мы являемся, Росреестр на нашем земельном участке по чьей-то халатности зарегистрировал дубль нашего дома. Нотариус, естественно, после этого заявил, что вернётся к нашему делу после исправления ошибки.
Если вы думаете, что на аннулирование дубля Росреестру и недели было много, то ошибаетесь. Уже много месяцев пишутся письма: от межевателей в Росреестр, Росреестр – в БТИ, БТИ – в Росреестр, мы – межевателям, в Росреестр и в БТИ, создана рабочая комиссия, на которой должен решаться этот элементарный вопрос, только вот уже 8 месяцев (!) почему-то не решается. Трудность решения этого вопроса Росреестр объясняет нам тем, что дубль, который должен быть убран, имеет площадь большую, чем дом, дублем которого он является. И хотя ясно, что дом этот тот же самый, и год постройки у него 1938, и собственников у него нет, а просто исправить свою ошибку и убрать заведомо лишний дом Росреестр никак не решается. Когда им звонишь (телефон удалось раздобыть просто чудом), то ещё и обижаются – у них так много дел, а мы всё с этим никак не успокоимся!
Такая вот интересная история, которую я веду, повторюсь, уже два года.
И это – отнюдь не уникальный случай. Вот, например, что пишут в Яндексе в комментариях о работе Росреестра.
Варвара Журавлева возмущается, что для того, чтобы исправить техническую ошибку, Росреестру понадобился год: «Совершенно ужасная структура. Чтобы внести правку в данные о собственности (была смена фамилии), мне понадобился ГОД! Год, Карл! Исправить тех.ошибку люди, тут за это отвечающие, сподобились лишь после подачи мной на эту организацию двух жалоб помимо тех, что были оставлены на сайте Росреестра. Работать не хотят совершенно. Сроки постоянно срываются. Попасть на личный прием - нечто из разряда фантастики». Ирина соглашается с Варварой: «Отвратительное отношение к людям. Дело приостановили незаконно. Ещё на карантин закрыли нет приема. Дозвонится невозможно. Элементарно проверить пакет документов не могут». Алексей пишет: «Телефоны не отвечают, сроки не соблюдаются».
Замечу, что все это относится даже не к самому Росреестру, а к одному из его региональных отделений. Сам Росреестр из Яндекса недавно был убран и комментариев к нему на Яндексе не найти. В том числе и диких историй о том, как мать одиночка два года пытается убрать себя из списка владельцев трехкомнатной квартиры, к которой она никакого отношения не имеет. Владелица там – ее полная тезка, отличающаяся лишь датой рождения. Но Росреестр два года тянет резину по казалось бы, вполне себе очевидному вопросу. А мать одиночка не может получить полагающиеся ей социальные выплаты, так как ей везде указывают, что она, дескать «владеет» крутой собственностью, а потому на выплаты рассчитывать не может.
Таких историй были сотни. Но сейчас в комментариях лишь 17 отзывов.
Впрочем, можно зайти на «Отзовик.ру» и там прочитать комментарии такого вот типа: «...по телефонам в Росреестре разговаривают только между собой, вероятно, курить выйти договариваются».
К сожалению, в последнее время, ситуация в Росреестре не улучшается, а лишь ухудшается.
