Алексей Фетисов, Т1: «Весь мир уходит от сверхбольших баз данных в более гибкий софт»
О технологическом суверенитете, ситуации и трендах в IT-отрасли в интервью BFM.ru рассказал генеральный директор холдинга Т1 Алексей Фетисов.
Импортозамещение в IT, наверное, один из главных трендов последних полутора лет, и поэтому интересен ваш взгляд на этот процесс: как он идет, есть ли у нас успехи?
Уход западных вендоров в прошлом году дал сильный толчок к развитию отечественного IT-рынка. Освободилось много новых ниш, появился очень серьезный запрос со стороны заказчиков, которые привыкли к лучшим решениям в мире, на то, чтобы повышалось качество нашего ПО и увеличилось количество решений. На рынке сейчас преобладает гибридный стэк — это комбинация сохранившихся западных решений и нового российского ПО на базе современных технологий. Можно посмотреть на реестр отечественного софта. За прошедший год количество разработчиков в этом реестре выросло на 42%, а количество решений — на треть. Это говорит о том, что мы продолжаем двигаться вперед. Растут запросы на сопутствующие услуги, такие как сопровождение различных видов ПО, операционных систем. В области аппаратного обеспечения, конечно, сложнее. Мы решили тактические проблемы, наладили новые каналы импорта, но крайне важно стратегически усилить переход на свое оборудование. У нас есть качественное отечественное оборудование с достаточно глубоким уровнем локализации. В апреле прошлого года западные аналитические агентства прогнозировали падение российского IT-рынка почти на 40%. Но аналитики нашего холдинга провели собственное исследование, используя данные Росстата, и оценили объемы по итогам 2022 года на уровне 2,4 трлн рублей. То есть спад по отношению к 2021 году составил 2%, что является хорошим показателем. Я думаю, что в 2023 году будет рост и цифры окажутся еще лучше. Вы недавно возглавили один из крупнейших IT-холдингов в России. Какие цели вы перед собой ставите в части развития компании? Какие новые направления бизнеса считаете перспективными?
Алексей Фетисов:
У нас амбициозная стратегия, и думаю, мы будем поднимать планку еще выше. Мы планируем расти и увеличивать свое присутствие на публичном рынке. Кстати, недавно мы расширили диапазон доступных финансовых инструментов, необходимых для развития. 27 октября мы завершили размещение облигаций на 2 млрд рублей. Оно прошло достаточно хорошо, мы увидели интерес игроков рынка. Это стало удачным стартом публичной истории на бирже. В этом году мы запустили собственного вендора НОТА, который предоставляет свои программные продукты — решения enterprise-уровня — по вендорской модели. Мы собираемся как увеличивать портфель этих продуктов, так и выстраивать партнерскую экосистему для их распространения. Второе направление — это рост нашей технологической экспертизы и участие во все более серьезных, комплексных проектах, требующих глубокой инженерной экспертизы. Это инженерные системы САПР, системы автоматизации производства — решения, крупные вендоры которых ушли с нашего рынка, но крайне востребованы, например, в секторе тяжелой промышленности. Мы активно планируем развивать новые направления, в частности это информационная безопасность, беспилотные авиационные системы. Беспилотие — очень быстро растущая отрасль, на которую обращено серьезное внимание государства. Современные беспилотники крайне востребованы в некоторых индустриях — логистика, сельское хозяйство, они готовы к коммерческому использованию, и на этом рынке очень хочется занять свою нишу. Также нам интересно радиоэлектронное направление, развивать его в части аппаратного обеспечения. А какие-то новые проекты от Т1 в ближайшее время мы увидим?
Алексей Фетисов:
Мы оказались в интересной ситуации, перевыполнив большую часть планов, которые наметили себе до конца 2024 года. Сейчас актуализируем стратегию, учитывая в ней уже достигнутый уровень. О новых продуктах пока не буду детально рассказывать, но — да, мы точно покажем новые решения, в первую очередь в области информационной безопасности. Еще мы активно работаем над развитием и практическим применением элементов искусственного интеллекта. Помимо уже ставших индустриальным стандартом систем, которые позволяют промышленно и массово использовать модели в работе организации, мы еще прорабатываем возможность использования генеративного искусственного интеллекта. В первую очередь для своих нужд, для помощи разработчикам, но, возможно, определенные продукты на его базе будем предлагать рынку. Возвращаясь к импортозамещению. Что касается CPU: недавно сообщалось, что Россия начала закупки китайских процессоров Loongson. Можем ли мы, что называется, пересидеть некоторое время на китайских процессорах, пока у нас не появятся свои технологические линии по производству микрочипов?
Алексей Фетисов:
Да, процессоры Loongson вполне можно использовать в российских проектах. Но важно договориться о равнозначном партнерстве с китайскими коллегами, чтобы в обмен на проникновение этих процессоров на наш рынок мы тоже могли бы выйти на рынок Китая с собственными решениями и технологиями. Я думаю, что появление техники на китайских процессорах не повлияет на отечественные разработки и планы. Слишком серьезный на них сейчас фокус: Минцифры и правительство активно поддерживают движение к отечественной микроэлектронике. Из всех задач достижения технологического суверенитета в IT это, пожалуй, самая сложная область. Во-первых, раньше у нас было недофинансирование отечественной микроэлектроники. Во-вторых, эта ситуация усугублена тем, что мир перешел к модели Fabless Foundry: когда ты только проектируешь чипы, заказывая их потом у стороннего производителя. Так мы и делали раньше, до известных событий.
Алексей Фетисов:
Абсолютно верно. Наша надежда и гордость, один из отечественных процессоров на ARM-архитектуре, оказался заложником геополитической ситуации, потому что фабрики на Тайване просто отказались их производить. Но государство многое делает для решения проблемы. В 2020 году финансирование микроэлектроники не превышало 10 млрд рублей, а сейчас, в 2023 году, — это 147 млрд, и, думаю, оно вырастет в 2024 году. Поддержка колоссальная, и она позволит к 2027 году создать в стране производство микроэлектроники, причем по очень хорошим технологическим процессам: можно будет освоить 28 нанометров и ниже. Все почему-то думают, что мы должны научиться делать чипы, которые можно вставить в самые современные смартфоны. Это, конечно, хорошо, но, наверное, есть задачи, которые можно решить, используя чипы предыдущих поколений?
Алексей Фетисов:
Я даже больше скажу: есть области применения, где нельзя использовать тонкие техпроцессы по разным причинам. Это, например, индустриальное оборудование, оборудование для самолетов. Учитывая условия эксплуатации, тонкие техпроцессы просто не подойдут. При этом цель освоить тонкие техпроцессы абсолютно точно нужна. В России привыкли к высокому качеству электронных сервисов, услуг, устройств и так далее. Мне кажется, наша задача — это качество поддержать. Вы абсолютно правы, для большого числа применений действительно супертонкие техпроцессы могут быть и не нужны. Но если сосредоточиться на простых задачах, то высокой цели можно и не достичь. Поэтому я считаю, что нужно быть реалистом, использовать активно те мощности, те возможности, которые у нас есть, но при этом ставить амбициозные цели и активно работать над их достижением. «Тяжелый» корпоративный софт у нас и раньше был, но до последнего времени многие использовали западные разработки. Сейчас что у нас происходит? Каждый делает что-то свое по мере возможностей? Появится у нас свой Oracle или нет?
Алексей Фетисов:
Время Oracle прошло: это сверхбольшая база, которая стоит как самолет из золота и хранит в себе абсолютно все, поэтому если один элемент оказывается нарушен, то останавливается весь бизнес. Время такого паттерна развития софта прошло. Например, у одного из наших крупных заказчиков с широкой сетью клиентских офисов вся система была на большой базе Oracle. Даже небольшого локального сбоя в ней было достаточно, чтобы по всей стране во всех офисах останавливалась деятельность. Происходило это, к сожалению, достаточно регулярно, так как зависело от особенностей технологии. Потом заказчик при нашей поддержке перешел на импортозамещенное решение, которое представляет собой несколько сотен небольших баз. За полтора года работы не было ни одной аварии. И такие переходы стали общим трендом, не только в России. Весь мир уходит от сверхбольших баз Oracle в более гибкий, «мелко нарезанный» софт. Это микросервисная архитектура, у нее есть огромное количество плюсов. Опыт наших клиентов показывает, что помимо стабильной работы появляются и другие ценности для бизнеса
—
ускорение time-to-market, надежность, скорость. Некоторые процессы, которые занимали на мегабазе часы, на современной архитектуре укладываются в минуты или даже секунды. Сейчас много говорят о нейросетях, постоянно появляются новые разработки в области искусственного интеллекта. Сколько во всей этой истории хайпа и сколько реальных задач, которые нейросети помогают решать бизнесу?
Алексей Фетисов:
Нейросети — это уже не будущее, а практически настоящее. По некоторым оценкам, в финансовой сфере 95% отечественных игроков так или иначе используют элементы искусственного интеллекта, а в целом по стране это примерно треть всех компаний. Сейчас максимальный хайп вызывают большие языковые модели для генеративных задач: картинки, натуральный диалог. Но есть практическое использование и для айтишников. Проект Copilot от Microsoft — помощник разработчиков, который позволяет достаточно эффективно генерировать код по запросу, решать такие рутинные задачи, как создание автотестов. На нашем рынке есть примеры отечественных реализаций подобных задач. Я считаю, что это жизненно важный инструмент для IT-индустрии, и мы тоже рассматриваем разные варианты, как применить свои компетенции в этой сфере. В плане практического применения генеративные языковые модели сейчас в основном используются для повышения производительности. Они еще не могут работать за человека. Например, в кол-центре нет возможности гарантировать, что генеративная модель ответит в заданных рамках. Но есть большое количество других моделей — классических нейронных сетей, которые методом машинного или глубокого обучения тренируются для решения определенной задачи. Они используются массово, мы видим запросы на решения MLOps: это как конвейер, который позволяет одновременно эксплуатировать большое количество разных моделей, правильно их обновлять. Такие модели уже востребованы для реальных задач. А где они используются?
Алексей Фетисов:
Практически везде. Самый интересный пример — это рекомендательный движок. Что такое рекомендация? «Алиса» утром читает вам утренние новости — для этого берет их с определенных ресурсов, подбирает под ваши интересы. Помогает ей это делать модель, которая на больших данных анализирует, что было вам интересно, историю поиска и так далее, и пытается предсказать, какие из новостей будут вам интересны. ML-модели используются и для правильного построения транспортной сети, управления логистикой, предсказанием товарных остатков. Это все искусственный интеллект. А вот что касается блокчейна. На эту технологию несколько лет назад возлагали большие надежды, а сейчас как будто все немного поутихло. У нас есть сейчас интересные проекты на основе блокчейна в России?
Алексей Фетисов:
Да, есть. Где в основном задействован блокчейн? В криптовалютах. Для чего они сейчас активно используются? Для трансграничных переводов. Но, к сожалению, с ними связано и большое количество нелегитимных транзакций. Интересное применение блокчейна — это инструмент для проверки чистоты трансграничных переводов, который позволяет выстроить единую цепочку криптовалютных транзакций, определить риск того, что это fraud или преступность, и выйти на участников нелегальных схем. В рамках «Финополиса» мы представили собственный инструмент «Инчейн», который охватывает 90% от общего объема криптовалютного рынка и отслеживает движение уже более 30 криптовалют. К продукту есть очень серьезное внимание рынков Турции и ОАЭ, потому что в этих странах активно пользуются криптовалютами. Мы считаем, что у «Инчейна» большое будущее на рынке. Какой вы видите российскую IT-отрасль, допустим, через год или в какое-то ближайшее время? И какое место на этом рынке будет занимать Т1?
Алексей Фетисов:
По прогнозам Strategy Partners, российский IT-рынок будет расти в среднем на 12% в год. Ожидается, что он достигнет 7 трлн рублей к 2030 году и почти 3 трлн из этой суммы будет приходиться на сегмент программного обеспечения и IT-услуг, которые тоже покажут рост. Мы, айтишники, всегда оптимисты, и наша отрасль — одна из самых мобильных, гибких и готовых приспосабливаться. Хочется верить в этот прогноз, в рост, в развитие. С точки зрения кооперации — пока еще редкой на нашем рынке — мы видим, что будут альянсы, консорциумы. Суперсложные задачи, которые одной команде не по плечу, возможно, будут решаться на уровне этих альянсов. Сильно вырастет значимость продуктов в области информационной безопасности. По некоторым оценкам, в этом году количество атак на инфраструктуру компаний выросло на 65%. Поэтому информационная безопасность в разных ее качествах — пентесты, ПО для контроля, ПО для защиты — точно будет развиваться. По очевидным причинам этот рынок будет полностью отечественным. Мы видим себя ведущим игроком на рынке в тех областях, которые нам интересны, а область наших интересов очень широка. Мы точно хотим быть лидерами в области технологического суверенитета в плане программного обеспечения, в крупных корпоративных решениях, специализированных инженерных решениях, в области информационной безопасности, в области систем управления производством. У нас есть потенциал, есть средства, от заказчиков есть невероятный импульс к развитию и повышению качества. Для российских айтишников сегодня уникальное окно возможностей для того, чтобы все свои мечты, стремления и желания воплотить в реальных продуктах, которыми будет пользоваться бизнес.