Цифровая перестройка в промышленности: топ-5 вызовов и решений
Олег Логвинов - Эксперт по цифровой трансформации, генеральный директор компании «Логвинов Консалтинг Сервис». Цифровая трансформация промышленности сегодня остается в числе главных приоритетов для российской промышленности. Несмотря на существующие риски, предприятия продолжают реализацию инвестиционных проектов в этой области — так, вкладывать в цифровое развитие в 2024 году продолжают более 70% российских промышленных предприятий, а более 30% увеличивают вложения в это направление. Вместе с тем для большинства производств задача все еще остается нерешенной, и российские компании в этом не одиноки — согласно оценкам BCG, лишь треть мировых проектов цифровизации являются успешными. Какие же вызовы не дают переломить в корне ситуацию и есть ли возможности по их устранению? Изображение от freepik Рамки бюджета Банально, но нехватка финансирования или ограниченность бюджета все еще остаются важным препятствием для цифровой трансформации. Для промышленных предприятий фактор значим особенно. По сравнению с разработкой онлайн-приложения для банка или, например, маркетплейса (эти сегменты много лет были и остаются в авангарде цифровизации), ИТ-модернизация производственных объектов требует куда более значимых вложений — прежде всего, из-за необходимости формировать стратегии, новые подходы, модернизировать ключевые бизнес-процессы, обучать сотрудников (а это сотни миллионов рублей!). Вот поэтому по темпам цифровизации промышленность и отстает от «передовых» сегментов. Для многих промпредприятий переход в «цифру» сегодня ограничивается внедрением «1С:Бухгалтерии». А вот о покупке инструментов, таких как «организация управления данными» или внедрение программ инженерного анализа, компьютерного моделирования и проектирования, речь идет не всегда. Не говоря уже о технологиях ИИ. Хотя именно эти технологии и квалификации и обеспечивают рост производительности труда, обеспечивают объемы выпускаемой продукции; минимизируют брак, сокращают проценты возвратов; наконец, позволяют повысить качество промышленных изделий. Цифровая инертность И все же барьером для цифровой трансформации нередко оказывается не только отсутствие финансовых средств. Подножки ставит инертность, а зачастую и сопротивление, пусть и скрытое, среди исполнителей — менеджеров среднего звена, технических специалистов, рабочих разной квалификации и пр. Конечно, любой коллектив всегда в той или иной степени сопротивляется изменениям. А там, где речь идет о «цифре», — тем более. Пожалуй, в моей практике не было ни одного проекта, где бы не пришлось эту косность преодолевать. Не случайно такое сопротивление входит в топ-3 барьеров на пути к подлинной цифровой трансформации компаний. Выход тут один: создание не просто «цифровой», а всеобъемлющей бизнес-стратегии, которая предусматривает формирование карты сквозных бизнес-процессов, создание эффективных механизмов двусторонних коммуникаций, объединение конкретных высококвалифицированных специалистов в команду под задачу. И тут ключевая роль принадлежит лидеру, который будет способен преодолеть такую инертность. А значит, уже в самом начале проекта нужна экспресс-подготовка спецов, внедрение специальных программ и методологий обучения. Вот поэтому, как я говорил многократно, техническим вузам нашей страны так важно добавить в свои программы обучение макродисциплинам, таким как психология межличностных отношений, развитие эмоционального интеллекта и пр. Кадровый голод Кадровый голод на нашем рынке — реальная головная боль, причем далеко не первый год. Причин этому много — и недостаточная научно-образовательная база подготовки специалистов, и меняющиеся правила игры, и еще много чего. Но сегодня, на мой взгляд, чуть ли ни основная проблема — несправедливая конкуренция производств с банками и интернет-компаниями. Сегодня именно банки, маркетплейсы и крупные интернет-бизнесы могут платить айтишникам достойную зарплату, а машиностроители, увы, — нет. Показательный пример: порой находишь студента-звездочку где-то в нестоличном городе, растишь его три года на, например, оборонном заводе, а потом он уходит на многократно большую зарплату в какой-то крупный банк. Вот в такой несправедливой конкуренции выживают наши машиностроители. При том, что именно они являются (или должны являться) флагманами отечественной экономики. И все же проблему решать нужно не только перераспределением средств и зарплат, тем более в такой ситуации, ведь многое зависит и от нематериальной мотивации. Таланты остаются в команде и выкладываются в общее дело далеко не всегда лишь за деньги. Многим важно, насколько им комфортно работать с конкретным лидером и в данном коллективе. Людям интересны и важны идеи, которые в них закладывает руководитель. По опыту успешных проектов знаю: на самом деле, умные люди живут идеями. И именно идеи определяют наше поведение. 100%-е импортозамещение В числе наиболее важных задач для промышленности сегодня остается достижение технологического суверенитета. Но стоит ли трактовать эту задачу как необходимость полного отказа от всего импортного? Да нет, конечно! Хотя бы потому, что для создания сложных отказоустойчивых систем entreprise-уровня требуется не один и не два года, а десяток лет! И это не говоря о том, что потребуются серьезные инвестиции, квалифицированный штат, которых в стране переизбытка нет. Увы, все это подтверждается текущими реалиями рынка тяжелых промышленных ИТ-систем: импортозамещение PLM- и ERP-решений пока еще не реализовано должным образом; самолеты и корабли мы продолжаем проектировать на решениях Siemens, AVEVA, Dassault, и 50% ВВП России производится компаниями, работающими на SAP. И это при том, что российские вендоры разработку ведут, и делают это активно. Не будет ли более верным форматом сначала заняться локализацией импортного ПО в России (а это требует куда меньше затрат и усилий, чем создавать что-то с нуля), одновременно сосредоточившись на создании российской инженерной базы, постепенном развитии экспертизы российских вендоров, наращивании их продуктовых портфелей? Не хватает кооперации Кооперация — самый важный аспект производства сложных продуктов. Знаете, чем можно измерять уровень развития общества? Кооперацией. 50 тысяч лет назад один человек изготавливал копье с наконечником за один час. А что нужно, чтобы создать самолет или ракету сейчас? Кооперация миллиона человек. И чем она слабее, тем сложнее создать что-то сверхсложное и нужное. Но кооперация требует изменения базовых парадигм, таких, например, как «каждый незнакомец — не враг, а друг». Необходимо искать решения в «чужой голове», подавлять собственное эго. И тщательно работать с культурой организации общества. Особенно важной в этой связи выглядит именно координация действий российских разработчиков ПО. Увы, сегодня разбалансировка на этом рынке достигла апогея — десятки компаний предлагают нам похожие, да попросту дублирующие друг друга продукты, оставляя множество незаполненных продуктовых ниш. Свои собственные продукты пытаются развивать и промышленные предприятия. Получается криво, а экспертиза распыляется. И общая цель отодвигается. Это не дело. Нужно, на мой взгляд, лучшим ИТ-компаниям страны объединить усилия и создать единую линейку высококлассных продуктов, которые бы покрыли весь спектр потребностей отечественных потребителей, в том числе, и прежде всего, в промышленном секторе. Компонентная база Пожалуй, один из наиболее сложных вызовов, с которым сталкивается отечественная промышленность на пути цифровой трансформации, это зависимость от импортной компонентной базы. И именно с отсутствием массового производства российских процессоров, микросхем, полупроводников во многом (хотя и не только) и связны трудности с импортозамещением. Напомню, согласно оценкам РАНХиГС, российское станкостроение все еще зависимо от импорта на 95,3%, микроэлектроника — на 92%, судостроение — на 64,4%, медпромышленность — на 60,1%, авиастроение и химическая промышленность — на 52,8% и 53% соответственно. Справиться с этим вызовом позволят системные госпрограммы по развитию отечественной микроэлектроники. Но, даже согласно государственным ориентирам, доля российского оборудования в особо критичных базовых технологических процессах должна достигнуть 70% только к 2030 году. А значит, отказываться от зарубежной базы предстоит постепенно, без огульного исключения импортных компонентов сразу на 100%. Мягкий переход на отечественные составляющие в сложных технических устройствах может стать способом избавления от зависимости и как минимум не будет препятствовать программам цифровой трансформации в промсекторе. Иными словами, «есть слона» — будь то создание отечественной компонентной базы или собственного ПО — стоит все-таки по частям. В таком случае шансов на успех несоизмеримо больше. Как и на удачную цифровую трансформации страны в целом.
