Традиционное государство и гражданское общество

Павел Родькин, кандидат искусствоведения, доцент НИУ ВШЭ, член Зиновьевского клуба МИА "Россия сегодня" Неолиберальная альтернатива государству в виде концепции гражданского общества является циничной и двусмысленной попыткой навязать государству отказ от социальных обязательств и ведет к американизации России. Сегодня российскому обществу необходимо быть особенно острожным и критически ответить на предлагаемые и внедряемые суррогаты государства и внешне привлекательные идеологические бренды современного западного общества. Государство как постоянный объект критики Государство является постоянным объектом критики, причем с точки зрения противоположных идеологий. Для Маркса государство является отчужденной от общества машиной эксплуатации капиталом пролетариата, для идеологов либерализма и тем более неолиберализма — государство назначено главным ограничителем свободы частного капитала с неизменной апелляцией к обществу в целом. Государство не есть навсегда данная форма организации общества. Его историческое завершение и переход к новой общественной формации объявляется неизбежным, хотя, как показал исторический опыт советского коммунизма, такая формация может быть построена и в рамках традиционного государства. Концептуальное торжество так называемого гражданского общества пришлось на момент разрушения СССР как конкурентной и альтернативной глобальному либеральному капитализму системы. С этого момента о воспроизводимой государством нестерпимой тоталитарности, о его ненужности и необходимости модернизации в России говорится столь же уверенно, как о необходимости повышения пенсионного возраста. Само собой, передача государственных функций в руки частного капитала, отказ от социальных обязательств и т.п. инициативы обосновываются экономической неэффективностью государства. В этом принципиальном отторжении и отрицании государства заключался, в том числе, пафос так называемых болотных протестов 2011-2012 годов в Москве. Государство для либеральной части российского общества, политического класса и бизнеса является единственным злом: вне зависимости ни от чего, виновато всегда государство и поддерживающее его большинство. Ирония заключается в том, что, отвергая власть и насилие государства, его критики охотно готовы принять любую корпоративную эксплуатацию как этически и психологически приемлемую. Гражданское общество, выискивая нарушения и злоупотребления государственных институтов, которые, действительно, не преодолены ни в одной социально-политической системе, при этом беспрекословно подчиняется гегемонии частного монопольного капитала. Гражданское общество как политический бренд и идеологическое оружие Вопрос о существовании государства — это вопрос о власти. Субъект власти менялся, однако форма государства до сих пор оставалась неизменной, что до сих пор позволяет "маскировать" возникновение новых субъектов власти и проводимую ими политику под привычными вывесками. Либерализм на первый план выносит привлекательные вариации "бренда" свободного, открытого и гражданского общества, впрочем, под обществом (и человеком) как и в классическом капитализме понимается класс собственников. Демократия, свободная конкуренция и гражданское общество сегодня являются политической "приманкой" одного ряда, по крайней мере в их практическом применении. Гражданское общество в силу привлекательности уже самого названия превратилось в идеологическое оружие по взлому традиционного государства, как утверждается, без негативных последствий для общества. Позитивный бренд должен снимать и нейтрализовать все опасения. Реальное содержание, современного гражданского общества ближе к Марксу, чем переосмыслившему его в ХХ веке Антонио Грамши, и уж тем более бессмысленно искать его в неолиберальной теории Поппера, фон Хайека, Рэнд и прочих видных атлантов. Гражданское общество — пространство реализации частных интересов в буржуазном обществе, к которому Россия вернулась после 1991 года. Современное гражданское общество является законченным американским конструктом, в котором государство имитируется, от него остается только полая оболочка. Именно эта конструкция переносится в Россию, и в ее жестких рамках ни о какой традиции европейской демократии или самоорганизации общественных коллективов (что легло в конечном счете в основу размышлений Грамши) речи быть не может. В рамках тотальной американизации и вне зависимости от политических лозунгов частные институты присваивают функции государства, но снимают с себя любую социальную ответственность. Методическое разрушение государственного сектора в России приведет к воспроизводству западной системы: плохому государственному образованию и медицине для масс и качественным закрытым соответствующим структурам для избранного меньшинства. Нужно ли бороться за сохранение традиционного государства? rightИнститут государства несовершенен, государство имеет массу неприглядных сторон, может является источником насилия и несправедливости. Означает ли это, что обществу нужно поскорее от него избавится, тем более что нам так навязчиво предлагают "заменители" государства в виде всевозможных негосударственных фондов или НКО? Прежде всего, российскому обществу необходимо ясно отдавать себе отчет, что замена государственных институтов частными означает фактический конец общедоступной и пока еще бесплатной медицины и образования. Такой сценарий имеет катастрофические последствия для общества и потерю всех прогрессивных завоеваний советского государства. Ведь сами представители тех же НКО исповедуют специфическую неолиберальную идеологию и ценности, конечной целью которых является уничтожение государства. Похоже, традиционное государство и настоящее гражданское общество имеют общего врага. Деформация и уничтожение государства выгодна только социальным субъектам, занявшим надгосударственную и надобщественную позицию и, как и старая буржуазия, рассматривающую общество как ресурс эксплуатации. От того, сохранится ли традиционное государство зависит существование традиционного общества. Реальная демократия, как политический и социальный идеал, возможна именно в рамках государства и им же может охраняться. Но что делать, если само государство стремится перестать быть выразителем интересов общества и проводит реформы, призванные разрушить и заменить себя общественными отношениями такого типа, какое рельефно описаны в западных антиутопиях?right