Вадим Радаев о революции пива и снижении цен на водку

Вадим Радаев: Я благодарю за возможность рассказать вам свою историю. Она будет про алкоголь. Потребление алкоголя. Я увлекся этой темой в последние годы. Более того, пытаюсь втянуть в это дело своих коллег, иногда успешно. Кроме того, что тема интересная, должен сказать, что сегодня происходят довольно важные события. Некоторые мы замечаем, некоторые нет. Но они существенно изменяют и скоро сильно изменят наши представления и об алкоголе, и об употребляющей его стране. Скоро мы обнаружим, что становимся другой страной. Об этом я попытаюсь рассказать. Начну с фрагмента весьма прозаического. Ровно неделю назад правительством РФ была принята дорожная карта (сейчас все любят принимать дорожные карты) про стабилизацию алкогольного рынка. Ну, и еще что-то там, развитие конкуренции. Чего хотят уважаемые джентльмены? Они хотят, во-первых, чтобы употребление алкоголя в России продолжало снижаться. И в то же время хотят, чтобы росли поступления в государственный бюджет от продажи алкоголя. И выросли в ближайшие годы примерно на 20%. Вы спросите, как это возможно? В первую очередь, как предполагается, за счет сокращения теневого оборота алкоголя. И об этом вся эта история. Весь текст, кстати, действительно, выполнен в терминологии запретов. Но запреты касаются не алкоголя как такового, а всяких нехороших, неблаговидных, незаконных действий, связанных с его производством, хранением, распространением и так далее. Речь в нем идет про пресечение, введение ответственности, усиление ответственности, и так далее. А в частности, что сейчас активно обсуждается, кажется, окончательно собираются запретить продажу алкоголя через интернет. А также экзотическая часть – запретить продажу сухого алкоголя. Не знаю, пробовали ли вы сухой алкоголь. Есть советский старый анекдот, когда мужчину, естественно, пьющего, крепко пьющего, как положено, спрашивают: «Зачем вы пьете водку?» Он говорит: «Если бы она была сухая, я бы ее грыз». Так вот тогда не знали еще о том, что это свершится, и сухой, порошковый алкоголь появится. Так вот, грызть мы не будем, потому что это будет запрещено. Важное ли это событие – принятие дорожной карты? Я не думаю. Но важно понимать, что существует цепь мелких событий, из которых складывается канва этой истории. Важно, отойти чуть-чуть и увидеть картину чуть более общим планом, посмотреть и понять, что мы находимся в центре событий и довольно крупных тенденций. Об этом я и собираюсь сегодня рассказать. Где мы стоим на карте мира? Да, мы по-прежнему, пьющая страна. Достаточно крепко пьющая, мы занимаем 4-е место (2013 год) в мире по уровню душевого потребления. Впереди нас только страны СНГ, наши братья. Душевое потребление в России при этом более чем в два раза выше, чем среднегодовое. Мы занимаем 2-е место по доле расходов на алкоголь в общих потребительских расходах. Впереди нас только Эстония, тоже наши братья бывшие. Что важно? Россия характеризуется как страна с так называемым нордическим или северным стилем потребления. Это означает, что у нас высока доля крепких спиртных напитков, которая раза в три превышает некую идеальную общемировую структуру. Считается, что доля должна составлять примерно процентов 15%, а она у нас даже сейчас более 40%. У нас распространено так называемое чрезмерное, тяжелое потребление, выше нормы. И велика доля разного рода не регистрируемого алкоголя, о котором мы тоже сегодня поговорим. Его доля оценивается тоже по-разному. Всемирная организация здравоохранения оценивает ее где-то на уровне ¼, мы здесь никак не выделяемся. Но если смотреть на другие оценки, то нелегального алкоголя, не регистрируемого в РФ, побольше. По моим данным — около 40%. Называют даже и до 60%. Но до 60% — это уже, наверное, было бы чересчур. Что происходит сегодня? На что я намекал в начале своего разговора? Во-первых, в России сейчас проводится, видимо, самая длительная и, вероятно, наиболее широкая антиалкогольная реформа. По крайней мере, в новой истории. Мы о горбачевской реформе тоже поговорим. Она была, конечно, очень резкая, но была в то же время и короткая. В следующем году мы отпразднуем десятилетнюю годовщину некоторых системных действий в этой области. Второе. Происходят широкомасштабные сдвиги в том, что люди потребляют у нас в стране. То есть меняется структура потребления, композиция алкогольных рынков. Причем это началось до этой алкогольной реформы. Конечно, последние годы, последнее пятилетие на всю эту историю, на всю эту реформу, на все эти сдвиги, непонятные пока, наслаивается кризис, рецессия, которая опять переходит в кризис, опять в рецессию и так далее. Основные вопросы, о которых я собираюсь сегодня говорить, в какой степени этот северный стиль потребления является нашей судьбой. А можно как-то чуть-чуть это прибить, как-то ограничить, запретить что-нибудь, но фундаментальных изменений здесь не будет. Или все-таки что-то меняется? А если меняется, то что все-таки меняется с течением времени, в какой-то длинной перспективе, в короткой перспективе? Что влияет на это? Влияет ли на это экономический кризис, политические кампании, которые начинаются и заканчиваются, какие-то законы, которые принимают и вводят какие-то очередные запреты? Есть ли какие-то культурные сдвиги, которые мы непосредственно не видим, не ощущаем, а которые потом начинают проявляться. Другая важная тема — как соотносятся рынки легального алкоголя, нелегального, не регистрируемого. Мы сосредоточимся на наших днях. Но небольшой экскурс в историю здесь необходим. Первое, что нужно сказать, историки утверждают, что исконная традиция пьянства среди русского населения отсутствовала. Любые традиции, обычаи или стили – например, северный стиль потребления, — он возник, значит, не исключено, что когда-нибудь он и завершится. Что же касается относительно древних времен, то пили-то удивительно мало, даже по европейским меркам того времени. В Европе, в Германии, например, или южнее, люди за едой ежедневно употребляли: севернее – пиво, южнее – вино. У людей просто был дефицит хорошей воды. Вода была источником всякой заразы. Люди пили алкоголь как замену воды. У славян такой проблемы не было. С водой. И пили не так много. Пили, что называется, слабоградусные напитки. Это медовуха, пиво варили, виноградное вино появилось в X веке. Водки не было. Водка начала появляться к концу XV века, в XVI веке. «Злые языки» утверждают, что это была не экономика запретов, но экономика наслаждения. Водка, на самом деле, активно вводилась, чуть ли не насаждалась государством через государевы питейные дома, они же кабаки, и так далее. Новая культура вводилась довольно активно. Зачем? Алкоголь с тех времен и по сей день является хорошим источником для пополнения государственной казны. И фискальные интересы государства всегда присутствуют во всех реформах, антиреформах и так далее. Да, речь шла о водке. И именно поэтому в первую очередь водка была государевым делом, поэтому водка стоила дорого. Высокие цены дожили до революционных дней. До Первой мировой войны. Где у нас пьют? Пьют у нас на селе – есть такой стереотип. Тогда такого не было. Если где и пили, то пили в городе. Итак, дорогая водка приводит к тому, что появляется самогоноварение – наша, как мы считаем, исконная традиция. Она появляется не сразу. В первой половине XX века потребление тоже находилось на невысоком уровне, пили мало. Это 3-4 л в пересчете на чистый алкоголь на душу населения. Сейчас — около 14 л. Что сдерживало? 10 лет «сухого закона», который был принят еще при царском режиме, продлился при большевистском правительстве. Это военные потрясения. А в период войн, как демонстрирует история, алкоголизация и вообще потребление алкоголя снижается. Как и вообще в трудные времена. То, что в трудные времена люди пьют больше, это всего лишь предположения. На самом деле, когда наступают трудные времена, люди пьют меньше. А времена, повторяю, были трудные, и уровень материального благосостояния населения оставлял желать лучшего. Была высока доля домашнего алкоголя, самогона, в первую очередь, на протяжении этого периода. Но сколько было на самом деле, мы не знаем. Потому что нормальной статистики никакой не было. Есть какие-то оценки, что самогона было в 4-5 раз больше, чем водки. Но правда это или нет, мы в точности не знаем. Итак, все было на минимальном уровне, пока не наступило послевоенное время. В послевоенное время как раз начинает складываться то, что можно назвать советской моделью, советской культурой, советской структурой потребления. В это время, в 60-е годы, как раз благосостояние начинает расти и вместе с ним начинает расти и потребление алкоголя, легального алкоголя, обычного алкоголя. Кстати, это происходит везде или почти везде, в европейских странах тоже. Уровень потребления алкоголя растет вместе с уровнем жизни. И с 60-х годов за пару десятилетий вырастает в два, потом в три раза. И к 80-м годам мы вышли на уровень 14 л. В это время водка, легальная водка, становится основным алкогольным напитком. Это не означает, что все пьют одну только водку, но, тем не менее, более половины потребления уходит на это. Кстати, советские люди пили довольно много вина. Не могу сказать, что была развита какая-то винная культура, но, вина советские люди пили в несколько раз больше, чем мы пьем сейчас. Вино было очень разное. Если качество водки все-таки на выходе оказывалось довольно высоким, вино, конечно, было очень разное по качеству, начиная с действительно хороших вин, кончая жуткими– «огнетушители» их называли, «бормотуха» и так далее. Это 0,7 или 0,5 л, которые стоили 1.2-1.12 рубля, что было в пять раз дешевле, чем бутылка водки. Что касается пива, мы не были пивной страной, если сравнивать с другими. Потребление пива по международным меркам было умеренным. Многие помнят, что это было за пиво, это же кошмар какой-то. Импортного было очень мало, а отечественное оставляло желать лучшего. Водка была дорога. Бутылка водки, вы знаете примерно соотношение, если здесь пьющий народ, ну, и в магазины ходите, наверное. Бутылка водки стоила примерно столько же, сколько 4 бутылки вина и раз в 15 дороже, чем бутылка пива. И поскольку водка была дорогая, практики самогоноварения, конечно, довольно сильно развивались. Итак, вот эта структура росла в 70-е, 80-е годы, пока не произошел двойной слом этой модели. Первый надлом – это горбачевская антиалкогольная реформа, начавшаяся в 1985 году. Второе – это либерально-экономическая реформа, которая сильно смешала карты. Горбачевская реформа была довольно резкой, пытались запретить все подряд. Занялись вырубанием виноградников, уничтожением хмельных полей и так далее. Но в результате всех этих мер, достаточно жестких, потребление легального алкоголя упало довольно быстро почти наполовину. Эффект был очень велик. Правда, почти половина этого падения была замещена так же быстро потреблением самогона. И, соответственно, падение было не столь драматичным. Что пострадало очень сильно и пострадало на долгие годы вперед? Резко упало производство вина. В несколько раз. В 1987 году поняли, что так больше нельзя, народ раздражен, и, к тому же, нужно собирать деньги в бюджет. Запреты были сняты, фактически реформа была свернута, и легальный алкоголь начал расти. Но он начал расти в первую очередь за счет крепкого алкоголя – за счет водки. Почему? Потому что водочное производство легче всего восстановить, оно меньше всего пострадало. Попробуй восстанови культуру винного производства. С пивом у нас и так было не очень хорошо. Важный второй шок – это либерализация 1992 года, когда мы имеем либерализацию торговли. В этот период, когда снимаются, разово были сняты всевозможные по длинному списку запреты, то произошел как раз резкий рост производства, импорта алкоголя. В первую очередь, опять-таки, крепкого алкоголя. Это сопровождалось массовым заходом и ввозом алкоголя импортного, включая чистый спирт и напитки сомнительного качества, включая прямой фальсификат, разного рода контрафактные изделия. Везде стояла водка «Абсолют» шведская, которая производилась в Польше. В киосках на улицах днем и ночью можно было купить бутылки чистого спирта, спирт «Рояль», качество, которого было не всегда понятно. В это же время начинает распространяться употребление алкогольных суррогатов. Возник еще один рынок – это спиртосодержащие жидкости, которые делятся на три категории: лекарственные препараты, продающиеся в аптеках и содержащие спирт, парфюмерные изделия, содержащие спирт, и бытовая химия – жидкости для мойки стекол и так далее. В 90-е годы начался резкий рост смертности среди населения, в первую очередь, среди мужского населения. Сначала некоторые «горячие головы» бросились обвинять реформаторов в этом, указывая, что люди мрут, потому что они шокированы радикальными реформами. Но вскоре нашлись нормальные экономисты, которые показали тесные корреляции между динамикой смертности и динамикой потребления алкоголя, в первую очередь, крепких спиртных напитков – водка, спирт и так далее. И все встало на свои места. С 1995 года начинается светлая эпоха, которую можно назвать десятилетней пивной революцией. Когда потребление пива увеличивается в разы. Что, собственно, происходит? Именно в это время вводятся запреты на рекламу водки на телевидении, а пиво остается. Был массированный шквал рекламы в прайм-тайм пивных продуктов. Но главное другое. В это время в Россию приходят глобальные производители, начинают инвестировать в производство пива. В итоге они приобрели все наши лучшие предприятия, сейчас основная часть производства принадлежит глобальным компаниям. Они ставят сюда импортное оборудование и начинают производить нормальный продукт, который мы имеем сегодня. В советское время это называлось пивом, и сейчас это называется пивом, но, конечно, разница между двумя этими продуктами колоссальная, просто два разных напитка. 1998 год тоже способствует локализации, потому что рубль упал в четыре раза сразу, поэтому импорт на какое-то время, 2-3 года, стал относительно невыгоден, начали переносить мощности сюда и делать из отечественного сырья, и базироваться здесь. Это тоже изменило ситуацию. Потребление водки падало, снижалось с середины 90-х. А потребление пива резко выросло, потом оно стабилизировалось. Потребление вина тоже устойчиво росло, но до определенного времени. Складывается новая структура потребления. С одной стороны, растут продажи легального алкоголя в 2000-е. Почему? Растут реальные доходы населения. Это период с 1999 по 2007 год – период довольно устойчивого экономического роста и довольно быстрого роста реальных располагаемых доходов населения. Вместе с ними растет и потребление алкоголя. Появляется новая тенденция, возникшая еще в 90-х, заимствованная из 90-х, наблюдается снижение потребления крепких алкогольных напитков. То, что у нас называется ликеро-водочные. При этом все не так плохо обстоит с более экзотичными напитками, такими как виски и сопряженные. Уровень их потребления растет. Даже в кризисное время. Но пока объемы не очень велики, поэтому нельзя сказать, что мы бросили пить водку и начали пить виски. Что важно. В определенный момент в 2000-е годы мы становимся пивной страной. Доля потребителей пива пересекает кривую и опережает долю потребителей водки. Этот процесс необратим. Многие говорят, что у нас легальный алкоголь дорог. Водка дешевеет, но уровень потребления все равно падает. По сравнению с советским временем, водка подешевела в несколько раз относительно покупательных способностей населения и относительно других алкогольных напитков. Даже в 1991 году можно было 14-15 бутылок пива купить вместо 1 бутылки водки, а к концу десятилетия только четыре. В 2000-е уже 4-5, но сейчас чуть больше. Значит, на среднюю заработную плату можно было купить 50-51 бутылку водки к концу 90-х, а сейчас 189 бутылок. Ну, и на пенсию можно купить чуть ли не в 4-5 раз больше. Водка реально дешевеет по отношению к чему хотите, и потребление ее все равно падает. То есть она более доступна, а потребление падает.