Китайская стратагема. Развитие в противофазе

Современную китайскую модель развития можно условно назвать «развитием в противофазе». Эквивалентом из повседневной жизни является стратегия «делать всё наоборот». Этой стратегии, например, следуют некоторые горнолыжники, приезжающие в горы за нетронутым снегом в межсезонье. Мировая экономика окончательно стала глобальной примерно на рубеже столетий. Последним относительно локальным кризисом был 1998 год, в то время как финансовый кризис 2008 года уже был «мировым». В новой экономической парадигме все стали напрямую соперничать друг с другом. Если раньше каждая страна находилась на своем собственном маленьком горнолыжном курорте, то теперь в мире все вышли на один склон и конкурируют за один и тот же снег. Каждая страна вынуждена по-своему адаптироваться к глобальной конкуренции. Китай использует стратегию противофазы, что впервые отчетливо проявилось во время предыдущего кризиса. Когда в 2005 – 2007 годах мировые потоки капитала массово направлялись на рынок недвижимости, закладывая основу для финансового кризиса, Китай, наоборот, размещал свои резервы в тогда непопулярных — и потому относительно дешевых — американских государственных долговых бумагах. Когда же после 2008 года целый ряд правительств (США, ЕС, Японии), следуя программам количественного смягчения (QE), начали скупать свои собственные долговые бумаги (более подробно в материале «Сардины для торговли: чем финансовая политика США грозит долларовым активам»), стоимость этих бумаг, а с ними и стоимость китайский резервов, выросла колоссально. Только от американской программы количественного смягчения стратегия противофазы принесла Китаю, как крупнейшему владельцу американских казначейских облигаций, прибыль более четверти триллиона долларов. Это стало одной из самых высокодоходных сделок в истории, уступая, пожалуй, лишь покупке Америкой Луизианы у Франции и Аляски у России. Пекин продолжил придерживаться стратегии «от обратного» и непосредственно в сам кризис, одним из наиболее значимых проявлений чего стала программа поощрения внутреннего потребления, запущенная в 2009 году. Как мы помним, большая часть развитых государств тогда боролась с последствиями чрезмерного потребления первой половины 2000-х. Соответственно, основными средствами борьбы стали экономия, урезание затрат и снижение потребления. Китай же пошел прямо противоположным путем. Падение потребления западных стран ставило под угрозу главный источник доходов Пекина – экспорт товаров потребления. Чтобы компенсировать снижение экспорта, Пекин ввел первую – экспериментальную — программу поощрения потребления внутри страны. Программа была нацелена на сельских жителей – государство предложило им субсидии в 13% на покупку телевизоров, холодильников, телефонов, кондиционеров и солнечных нагревателей воды. Крестьяне откликнулись мгновенно, и всего за год по программе было куплено более 100 миллионов единиц бытовой техники общей стоимостью 41 миллиардов долларов США. Это позволило сгладить падение экспорта. Важно обратить внимание на две главные причины, почему программа оказалось успешной. Во-первых, к тому моменту был накоплен большой объем отложенного спроса – в сельских районах тогда даже обычные холодильники были далеко не во всех домах. Во-вторых, высокая степень управляемости китайского потребителя позволила запустить программу всего за несколько месяцев. Массовый потребитель очень чутко реагирует на внешние стимулы — часто бывает достаточно лишь нескольких телевизионных репортажей, чтобы вызвать очереди в магазинах. Помимо этого, в китайском обществе с его развитыми горизонтальными связами очень сильно влияние окружающих — если одна семья купила холодильник или автомобиль, многие соседи спешат поступить так же. Таким образом, благодаря своему масштабу, результативности и хорошей управляемости программа стимулирования внутреннего потребления идеально подошла на роль главного инструмента стратегии противофазы. Почему это особенно важно сегодня? Потому что Пекин готовится снова использовать эту стратегию для балансирования очередного циклического падения мировой экономики. Новый экономический цикл Со времени последней рецессии прошло девять лет, что уже превышает средне-историческую длительность одного экономического цикла. За это время в мировой экономике снова накопилось большое количество долга, являющегося классическим «топливом» любого экономического кризиса. Маятник кредитного цикла, как показывают беспрецедентно низкие процентные ставки, находится в той стадии, когда инвесторы вместо сбережения капитала стараются от него избавиться (многие даже готовы за это платить). Одновременно с этим мировой фондовый рынок находится в стадии эйфории — индекс S&P500 с 2009 года вырос на 200%, в то время как прибыль компаний, его составляющих, увеличилась менее чем на 100%. Стоимость акций (мультипликатор P/E) в среднем выросла до 25 годовых прибылей, что выше, чем перед каким-либо кризисом за последние 100 лет. Иными словами, оценка инвесторами состояния экономики сейчас намного более оптимистична, чем экономика того заслуживает. Все это является стандартными предпосылками приближающейся циклической рецессии. Динамика подобных циклов в прошлом хорошо описана в книге «The Most Important Thing: Uncommon Sense for the Thoughtful Investor» Говарда Маркса, управляющего Oaktree Capital.