Лаборатория Касперского Vs Microsoft: защита конкуренции против защиты исключительных прав
Дело против Microsoft по заявлению Лаборатории Касперского поднимает три любопытных вопроса. Во-первых, вопрос отношений европейского антитраста и современного российского антимонопольного законодательства. Во-вторых, традиционный для европейской дискуссии вопрос о соотношении базовых права собственности и исключительных прав и целей антимонопольной политики. И, наконец, позволяет оценить перспективы частного правоприменения российского антимонопольного права. Обращаясь к вопросу о роли европейского опыта по защите конкуренции, можно заметить, что данное дело удивительно похоже на ряд других дел против Microsoft, уже рассмотренных Еврокомиссией и европейскими судами. Наш закон многое позаимствовал из статей 101 и 102 TFEU, поэтому следует учесть и уже совершенные ошибки, и концепции, созданные прецедентами. Кроме того, идентичность и поведения Microsoft, и требований Лаборатории Касперского может быть еще одним доказательством того, что экономические законы и реакции рынка не менее важны в вопросах антимонопольной политики, чем непосредственно буква закона. При этом законы рынка одинаковы для всех юрисдикций. Камнем преткновения в спорах подобного рода, как и в делах об отказе заключить договоры и принудительном лицензировании, является тот факт, что аргументы в защиту прав собственности сталкиваются с аргументами антимонопольного права об эффективности[1]. В ЕС отношения подобного рода регулируются доктриной доступа к основным объектам (essential facilities), и Microsoft уже был неоднократно ответчиком по подобного рода спорам. Доступ к объектам доминирующей компании в ЕС предоставляется на основе статьи 102 TFEU[2], в соответствии с которой доминирующие компании получают некоторые ограничения в распоряжении объектами собственности или исключительных прав, если эти права используются неадекватно[3]. Хотя ряд исследователей считает, что такой баланс целей антимонопольного регулирования и защиты исключительных и прочих прав ведет к увеличению выгод для потребителей[4], все же влияние ограничений исключительных прав на экономическое благополучие потребителей остается неясным[5], поэтому концепция вмешательства антитраста в такого рода права еще формируется и аналогичные дела решаются на «case-by-case» основе. Изначально преобладал ортодоксальный подход (Renault[6] и Volvo v Erik Veng[7]) и суды исходили из того, что сами по себе исключительные права не могут быть несовместимы с целями антимонопольной политики, потому что иная интерпретация статьи 102 разрушила бы систему защиты таких прав[8]. Однако с 2000-х ситуация стала меняться. В деле по иску Magill[9] суд счел злоупотреблением доминирующим положением тот факт, что производители телепрограмм отказались предоставлять информацию для публикации в местном издании, что стало препятствием для возникновения нового продукта на рынке. Подобная позиция с вариациями проявилась и в ряде других дел[10] и вызвала критику из-за очевидных рисков для держателей различных патентов и производителей программного обеспечения[11]. Особого внимания заслуживают аргументы по делу Microsoft[12], отказавшегося предоставить другому производителю программного обеспечения информацию, необходимую для разработки другой операционной системы. Решение Еврокомиссии, обязавшей Microsoft раскрыть необходимую информацию и предоставить истцу необходимые лицензии, существенно расширило сферу ограничений для исключительных прав. По сути, это решение отклонило аргументы, связанные с легальностью использования исключительных прав, и провозгласило ряд критериев злоупотребления доминирующим положением для подобных дел: Отказ в предоставлении необходимой информации сделал невозможным создание конкурирующей операционной системы. Без этой информации конкуренты не могли создавать продукты, совместимые с операционными системами, производимыми Microsoft. Отказ в предоставлении информации, в конечном счете, мог нанести вред интересам потребителей[13]. Таким образом, из-за вольного и широкого толкования критериев необходимости вмешательства в исключительные права в деле Microsoft возможность использования исключительных прав для защиты в антимонопольных делах стала довольно призрачной. На сегодняшний день аргументация европейских институтов по подобным спорам сводится к следующему: Magill: доминирующая компания не вправе использовать свои преимущества на производных рынках. IMS: исключительные права не могут негативно влиять на возможности развития новых продуктов, поскольку главное назначение этих прав – инновации. Microsoft: требование добросовестной конкуренции на производных рынках не выполнено, если продукт был выбран не из-за его характеристик, а из-за его «связанности» с основным продуктом[14]. Magill: никакие исключительные права не должны создавать неблагоприятных для потребителей ситуаций и вынуждать их платить больше, чем если бы спорный продукт был выпущен на рынок[15]. Главным аргументом аналитиков против таких подходов остается риск разрушения мотивации для инноваций из-за ситуации, когда бизнес, создающий инновации, оказывается в неравном положении с конкурентами из-за обязательства поделиться результатами инновационной деятельности[16]. Очевидно, что из-за конфликта интеллектуальных прав и необходимости защиты конкуренции аргументация по подобного рода делам в европейских судах остается очень сложной задачей. Однако в российских условиях это может быть отягчено еще и практически полным отсутствием успешного частного правоприменения по антимонопольным делам и, соответственно, нехваткой критериев для разрешения подобного рода сложных экономических споров и балансирования прав бизнеса и целей антимонопольной политики. Поскольку многие подходы российского антимонопольного права уже заимствованы из законодательства ЕС, аргументация европейских институтов по аналогичным делам может быть актуальна и для наших условий. [1] James Turney ‘Defining the Limits of the EU Essential Facilities Doctrine on Intellectual Property Rights: The Primacy of Securing Optimal Innovation’ (2005) 3 Nw. J. Tech. & Intell. Prop. 180, 180 http://scholarlycommons.law.northwestern.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1034&context=njtip [2] http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=CELEX:12008E102:EN:HTML [3] Parke, Davis & Co v. Probel (24/67) [1968] ECR 55, [1968] CMLR 47 http://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?uri=CELEX:61967CJ0024 [4] Patrick Rey, David Salant ‘Abuse of dominance and licensing of intellectual property’ (2012) 30 International Journal of Industrial Organization 518, 523 http://www.sciencedirect.com/science/journal/01677187/30 [5] James Turney ‘Defining the Limits of the EU Essential Facilities Doctrine on Intellectual Property Rights: The Primacy of Securing Optimal Innovation’ (2005) 3 Nw. J. Tech. & Intell. Prop. 180, 185 http://scholarlycommons.law.northwestern.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1034&context=njtip [6] Conzorzio Italiano della Componentistica v Regie National des Usines Renault (Case 53/87) [1988] ECR 6039 [1990] 4 CMLR 265 http://curia.europa.eu/juris/showPdf.jsf;jsessionid=9ea7d2dc30d545fdd893a5704087b2dabee2aaf570a0.e34KaxiLc3qMb40Rch0SaxuSbxv0?text=&docid=95151&pageIndex=0&doclang=EN&mode=lst&dir=&occ=first&part=1&cid=909000 [7] Volvo v Erik Veng (Case 238/87) [1988] ECR 6211, [1989] 4 CMLR 122 http://curia.europa.eu/juris/showPdf.jsf;jsessionid=9ea7d0f130d58ca3ced35c9e42e39909d29b32006377.e34KaxiLc3eQc40LaxqMbN4OchiOe0?text=&docid=95470&pageIndex=0&doclang=EN&mode=lst&dir=&occ=first&part=1&cid=105970 [8] Paul Nihoul ‘The Limitation Of Intellectual Property In The Name Of Competition’ (2009) 32 Fordham Int'l L.J. 489, 490 https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=1862787 [9] Magill TV Guide/ITP, BBC and RTE (Joined Cases C-241/91 P and C-242/91 ) [1989] OJ L 78/43 CMLR 757 http://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?uri=CELEX:61991CJ0241 [10] IMS Health & Co. OHG v. NDC Health GmbH & Co. KG (Case 418/01) [2004] ECR 5039 http://curia.europa.eu/juris/liste.jsf?pro=&lgrec=en&nat=or&oqp=&dates=&lg=&language=en&jur=C%2CT%2CF&cit=none%252CC%252CCJ%252CR%252C2008E%252C%252C%252C%252C%252C%252C%252C%252C%252C%252Ctrue%252Cfalse%252Cfalse&num=C-418%252F01&td=%3BALL&pcs=Oor&avg=&page=1&mat=or&jge=&for=&cid=273594 [11] Richard Whish, David Bailey Competition Law (7th edn, Oxford University Press 2012) 798 [12] Microsoft (Case COMP/C-3/37.792) Commission Decision 2007/53/EC [2007] OJ L 32/23 http://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?uri=CELEX:32007D0053 [13] Microsoft Corp. v. Commission ( Case T-201/04) [2007] 5 CMLR 11 para 780 http://curia.europa.eu/juris/liste.jsf?language=en&num=T-201/04 [14] Paul Nihoul ‘The Limitation Of Intellectual Property In The Name Of Competition’ (2009) 32 Fordham Int'l L.J. 489, 496 https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=1862787 [15] Хотя данный аргумент и остается крайне спорным с точки зрения целей антимонопольного права по защите именно конкуренции [16] Paul Nihoul ‘The Limitation Of Intellectual Property In The Name Of Competition’ (2009) 32 Fordham Int'l L.J. 489б 498 https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=1862787
