Россия заняла третье место в мире по военным расходам
Отгремел парадами и салютами День Победы. Это день исторической памяти, и его сегодняшний бренд — «Бессмертный полк». Это главный праздник страны. А я бы подтянул до его уровня День космонавтики. Почему? Потому что День Победы, при всей громадной исторической значимости, зовет не только помнить, но и вооружаться и противостоять, а День космонавтики — прежде всего развиваться и внедрять. С оружием у нас все в порядке, но его для успешного развития мало. Давайте обратимся к экономике. Статистика как судебное дело. Вроде разбирательство уже закончено, приговор вынесен, но появляются новые данные, и «дело» можно возвращать на новое рассмотрение. «МК» уже взорвал «бомбу первого квартала», которую заложил Росстат данными о развитии промышленности. Но потом вышел апрельский ежегодный доклад Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI), в котором приводятся данные о военных бюджетах стран мира, конечно, включая Россию. И появился повод вернуться к теме сравнения развития российской экономики в целом с военными расходами. Напомню, «бомба» первого квартала 2017 года в том, что обрабатывающая промышленность провалилась относительно четвертого квартала 2016 года на 25,1%. Мы увидели ее «заряд» в падении военных расходов. Так же прокомментировал агентству «Прайм» доклад SIPRI президент Академии геополитических проблем Константин Сивков: «В 2017 году Россия сократила расходы более чем на 26%». Если военные расходы уже сократили на 26%, а обрабатывающая промышленность упала за квартал на 25%, то можно подумать, что вся обрабатывающая промышленность напрямую зависит от военных расходов. Это, конечно, не так. Сивков, наверное, поторопился с прошедшим временем, но все равно приведенные цифры-близнецы говорят о многом. Что же получается: драйвер обрабатывающей промышленности, а вместе с ней и всей экономики в России, оказывается на гусеничном ходу, с броней и пушками? Если бы все было именно так, было бы проще. Наращивай военные расходы, раздавай вице-премьерам брюки с лампасами — и убеждайся, что промышленность и ВВП набирают ход. Но не получается. Весьма поучителен доклад SIPRI, вышедший в апреле 2014 года. Шведские исследователи констатировали еще одно российское удвоение: «За последние десять лет российские военные расходы увеличились на 97%». Увы, прямой зависимости с динамикой ВВП больше нет. Можно взять для примера 2016 год. За этот год, по оценке SIPRI, российские военные расходы выросли на 5,9%, до $69,2 млрд (если считать в рублях, то рост будет значительно больше), а экономика не выросла вовсе, рост же обрабатывающей промышленности измерялся всего 0,5%. Кризис оказался сильнее. В конце концов, Россия давно и прочно заняла третье место в мире по абсолютным военным расходам (в долларовом исчислении), пропустив вперед США и Китай. Но США и Китай располагают, соответственно, первой и второй экономиками мира, России же до третьего места по масштабам экономики еще очень далеко. Что же касается сокращения военных расходов, то и здесь Россия оригинальна. Именно среди нефтедобывающих стран, испытавших шок от падения нефтяных цен, SIPRI в 2016 году наблюдал масштабное сокращение военных расходов. Наибольшие были в Венесуэле (-56%), Южном Судане (-54%), Азербайджане (-36%), Ираке (-36%) и Саудовской Аравии (-30%). Россия же, как мы уже видели, в 2016 году продолжала наращивать военные расходы, отложив сокращения на потом. Странно, что в России, с ее военными расходами, мягко говоря, не соответствующими экономическому потенциалу, не выведен алгоритм связи военных расходов с общеэкономической динамикой. Если бы такая работа была проведена, то, несмотря на грифы секретности, результаты в той или иной форме все-таки просочились бы на поверхность. Пока же можно констатировать следующее. Во-первых, есть текущие военные расходы, а есть военные расходы, связанные с перевооружением. Последние имеют больший мультипликативный эффект и существеннее влияют на развитие обрабатывающего сектора промышленности. Во-вторых, синусоидное финансирование не способствует ни конверсии военного производства, ни постоянному повышению качества собственно военного производства. Это, в частности, означает, что возникают «паузы», в течение которых военные расходы оказывают минимальное влияние на макроэкономическую динамику. Именно в такой полосе российская экономика оказывается сейчас. В-третьих, «призовое» место России по военным расходам вряд ли стоит считать достижением. Да, оно позволяет России успешно конкурировать на рынке вооружений, но разрыв между уровнем военных расходов и масштабами экономики рано или поздно может привести к «советскому» эффекту. Одним из существенных факторов развала советской экономики был непосильный груз военных расходов. «Танк» если и может быть драйвером экономики, то, как мы уже убедились, непостоянно, его в этом качестве необходимо подкрепить чем-то еще. Идеальный вариант — высокотехнологичным и в значительной мере ориентированным на экспорт производством. Его и необходимо поддерживать экономически и даже внешнеполитически. Пока этого не происходит. Николай Вардуль, главный редактор "Финансовой газеты"
