Столица джаза, мафии и стартапов: Чем Чикаго лучше Кремниевой долины

Чикаго всегда ассоциировался с джазом и мафией, но вскоре этот перечень может пополниться еще одним пунктом — стартапами. В новом отчете KPMG Чикаго упоминается среди претендентов на роль международного центра инноваций. В прошлом году чикагские стартапы привлекли финансирование на сумму более $1,7 млрд, а один из них — Uptake — даже обошел Slack и Uber в рейтинге самых привлекательных компаний 2015 года. Рассказываем, почему Чикаго вскоре может потеснить Кремниевую долину, и как отсутствие венчурного капитала может сыграть этому городу на руку (спойлер: чикагцы привыкли «жить на свои») Чикаго уже занимает первые места в США по росту числа рабочих мест в технологическом секторе. Это неудивительно, учитывая, как много успешных IT- и техно-компаний имеют офисы в Чикаго и поблизости (среди них — Salesforce, Google, CareerBuilder, Orbitz, Groupon, Redbox, Motorola). Но если присмотреться, можно заметить, что инновационный потенциал города не ограничивается одним только ростом в технологическом секторе. Конечно, приток венчурного капитала, талантливых специалистов и новых успешных стартапов — это прекрасно, но лучший, по-настоящему уникальный актив Чикаго в итоге можно описать одним словом: культура. Кремниевая долина привлекает самых ярких технарей, Нью-Йорк — манит тех, кто хочет крупно заработать, а в Чикаго стремятся уже знающие толк в бизнесе деловые лидеры. Это мегаполис с ощущением маленького провинциального городка, и его культура основана на ценностях тяжелой работы, дисциплины и самоотверженности. Чикагцы прагматичны и не гоняются за журавлями в небе. Но главное — ими движет стремление произвести революцию, и именно поэтому этот город станет следующим глобальным центром инноваций. Действительно, прагматизм может ограничивать творчество и способность к нестандартному мышлению. Но в случае с Чикаго никакого противоречия нет. Я сейчас все объясню. Кремниевая долина уже не торт Сегодня в технологической экосистеме венчурный капитал доступен как никогда. Конечно, это может показаться благом для инноваций, но увы — во многих отношениях все получилось ровно наоборот. Благодаря доступным деньгам в сообществе сложилась культура, в которой приоритет получили вовсе не инновации. Сегодня лидеры технологических компаний больше похожи на знаменитостей, чем на изобретателей, особенно после того, как на них обратили внимание всесильные венчурные капиталисты. Например, Эван Шпигель, генеральный директор Snapchat, появился на обложке модного журнала аккурат в то время, когда его компания была близка к бесславному падению. Подобным поведением отличились и Марисса Мэйер, и Дэвид Карп, и Денниса Кроули; все свидетельствует о том, что сегодняшние технологические лидеры больше ориентированы на внимание публики, чем на инновации. Стартапы Кремниевой долины привлекают лучших специалистов со всего мира и привлекают миллионы долларов, чтобы придумать пару новых применений для свайпа и тапа по экрану смартфона. Цифровая революция порождает больше миллионеров, чем когда-либо, и это приводит нас к нисходящей спирали: теперь мы создаем новое, потому что можем, а не потому, что оно того стоит. С момента изобретения интернета мы собираем самые блестящие умы на планете, чтобы решить проблемы знакомства, покупки и обмена фотографиями. А теперь вспомните величайшие инновации человеческой истории, такие как электричество, водопровод, воздухоплавание, теория относительности — изобретения и открытия, которые сформировали эволюцию нашего вида. Увы, есть веские признаки того, что Кремниевая долина лишилась того, что когда-то превратило ее в центр инноваций: прогрессивной культуры стремления в будущее, страсти и сотрудничества. И теперь образовавшийся вакуум вполне может занять Чикаго. Прибыльность — лучшая мера успеха Чикаго недолюбливает стартапы, которые не способны быстро выйти на прибыль, потому что это… не прагматично. К сожалению, последние несколько десятилетий, пока самые революционные компании занимались лишь поиском клиентов, эта культура скорее препятствовала инновациям. Например, таким компаниям, как Google, Uber и Facebook, потребовались годы, чтобы начать получать прибыль. В чикагском сообществе, где прибыль служит мерилом всего, они вряд ли смогли бы преуспеть. Чикагские предприниматели не умеют гнаться за ростом числа пользователей, отложив мысли о монетизации на потом. Большинство компаний здесь ориентированы на денежный поток. Конечно, в результате здесь заключается значительно меньше сделок, но и доходность венчурного капитала в Чикаго — самая высокая в стране. Чикагцы отвергают популярное представление о том, что ошибаться нужно «быстро и часто». Зато оно глубоко укоренилось в культуре Долины — там многие стартапы плохо представляют, кто их клиенты, и не уверены, в правильном ли направлении они движутся. Риски они пытаются смягчить с помощью венчурного капитала. В то время как прагматичные чикагские бизнесмены с самого начала охотятся за деньгами клиентов, видя в них лучшее подтверждение правильности своих бизнес-идей. К слову, остается загадкой, почему у Чикаго исторически было меньше доступа к венчурному капиталу, — то ли он не был доступен, то ли сами предприниматели в нем не нуждаются. В городе и сейчас ощущается недостаток интереса со стороны венчурных капиталистов, из-за чего порог входа для многих новых компаний здесь более высокий, чем на побережьях США. Однако отсутствие финансирования может даже оказаться полезным — в таких условиях будут заметны действительно самые революционные начинания. Как обойтись без внешнего финансирования Хорошим примером того, как рождаются величайшие инновации в истории человечества, может послужить история братьев Райт, изобретателей самолета. Их компания Wright Cycle Company занималась изготовлением и продажей велосипедов двух моделей, а именно Dan Cleve и St. Clair. Вырученные деньги братья тратили на финансирование своих авиационных экспериментов. Используя ресурсы своего основного предприятия, им удалось сохранить издержки на низком уровне и успешно разработать первый самолет. Такой прагматичный подход позволяет новаторам правильно распоряжаться ресурсами и формировать стратегию, основанную на спросе, а не на пожеланиях инвесторов. Этим же подходом руководствовался Джейсон Фрид, который сумел довести число пользователей своей компании Basecamp до 15 млн, вообще не привлекая внешнего финансирования. Basecamp появился в качестве внутреннего инструмента управления проектами веб-студии 37 Signals. В какой-то момент клиенты начали обращаться с просьбами разрешить им использовать этот инструмент в собственных проектах; аудитория росла, и в итоге у компании не осталось иного выбора, кроме как выпустить Basecamp на рынок. Сегодня это один из самых популярных инструментов управления проектами. Теперь, когда Кремниевая Долина начинает терять свое обаяние, технологическая индустрия нуждается в более прагматичной культуре, и, возможно, настало самое время для чикагской системы ценностей. Зависимость от венчурного капитала стала главной проблемой для стартап-культуры Кремниевой долины, и Чикаго ее успешно избегает. Ведь если ваша жизнь и смерть зависят от венчурных инвестиций, вы будете стремиться очаровать инвесторов, а не создать по-настоящему ценный продукт. Как можно надеяться произвести переворот в технологической сфере, если ваш бизнес убыточен и постоянно приходится беспокоиться о том, чем платить зарплаты или покрывать накладные расходы? В Долине высоко ценится умение справляться с подобными стрессами, но чикагцы считают его совершенно лишним. Прибыльность — лучшая мера успеха. Когда вокруг больше шума, чем инноваций, именно она позволяет отделить зерна от плевел и однажды сделает «второй город» США первым на пути прогресса.