По каким отраслям экономики России США нанесут следующий удар
Эффект, который новый пакет санкций произвел на российские рынки, дает Вашингтону стимул играть по принципу «цель оправдывает средства». Теперь США будут методично искать в экономике РФ слабые звенья, проверяя на прочность все сегменты, так или иначе встроенные в глобальный рынок. Но на какую отрасль придется следующий удар?
Логика новых американских санкций, основной ущерб от которых достался Олегу Дерипаске и его холдингу «Русал», становится понятнее, если ретроспективно взглянуть на все четыре года «санкционных войн». Ограничения образца 2014 года касались двух направлений – нефтегазовой отрасли как основного источника валютных поступлений бюджета и финансового сектора, на тот момент сильно зависевшего от дешевого западного фондирования. Расчет при этом делался на то, что российскую экономику постигнет если не коллапс, то резкое и затяжное падение.
В итоге экономика России действительно пережила кризис, но его основным драйвером было падение мировых цен на нефть, а не санкции. Но, вопреки прогнозам многих адептов «неуглеродной экономики», цена на черное золото обвалилась до 20 долларов за баррель, а закрепилась в диапазоне 60–70 долларов. Не схлопнулся и финансовый сектор, хотя многие коммерческие банки, чья модель бизнеса строилась главным образом на перепродаже дешевых западных денег в России, были вынуждены покинуть рынок.
На этом фоне ощущение, что санкции не работают, крепло с каждым месяцем. Первое время после их введения западные компании, конечно, выжидали, но примерно к концу 2015 года стало понятно, что запас внутренней прочности у российской экономики выше, чем предполагалось, и многие заметно активизировали свои долгосрочные планы. Уже по итогам трех кварталов прошлого года оказалось, что приток прямых иностранных инвестиций в нефинансовый сектор РФ составил 23 млрд долларов, что стало абсолютным максимумом за последние четыре года.
На этом фоне публикация властями США так называемого кремлевского доклада вызывала иронию – слишком уж топорным было его исполнение. Составители «хит-парада» потенциальных кандидатов на персональные санкции попросту скопировали российский рейтинг миллиардеров Forbes и список высших должностных лиц РФ. Однако дальнейшие события продемонстрировали, что рейтинг Forbes в Вашингтоне изучали внимательно, ведь именно Олег Дерипаска в конце прошлого года смог организовать крупнейшее за время санкций IPO российской компании на Лондонской бирже: инвесторы оценили стоимость его холдинга En+, которому принадлежит пакет «Русала» в 48,13%, в 8 млрд долларов. Но всего за несколько часов после введения санкций капитализация UC Rusal упала в два раза, а сокращение личного состояния Дерипаски тот же Forbes оценил в 1,3 млрд долларов.
Металлурги на очереди
Формально размещение акций, проведенное En+, никакого отношения к санкциям США не имело, но повод для персональных мер в отношении Дерипаски нашелся очень быстро. Как известно, в начале марта Дональд Трамп ввел пошлины на импорт в США алюминия и стали, и санкции против российского «алюминиевого короля» выглядят логичным продолжением этого шага. Теперь же, увидев незамедлительный эффект, Вашингтон может переключить свое внимание на российскую черную металлургию, благо простор для действий в этой сфере немалый.
Новолипецкий металлургический комбинат (НЛМК), основным владельцем которого является новый лидер российского рейтинга Forbes Владимир Лисин, имеет в США производственные мощности в объеме 3 млн тонн стали.
Незадолго до решения Трампа ввести пошлины на металлы комбинат уже заявил о приостановке проекта по их расширению, хотя Штаты для НЛМК являются премиальным рынком.
Крупное подразделение в Америке имеет и российский металлургический холдинг Evraz, одним из основных акционеров которого выступает Роман Абрамович. В конце прошлого года в СМИ появилась информация о том, что компания Evraz Rocky Mountain Steel, входящая в североамериканский дивизион Evraz, может вложить 500 млн долларов в новое рельсовое производство.
«Администрация США последовательно атакует те российские бизнесы, которые на внутреннем рынке самих США имеют хоть какие-нибудь конкурентные преимущества. Под «раздачу» уже давно попали немногочисленные высокотехнологичные российские компании, действующие в США, такие как «Лаборатория Касперского» – конкретно эту компанию обвинили в том, что её продукция представляет угрозу для кибербезопасности. Теперь же США принялись за конкурентный российский бизнес более низких переделов: уже взялись за алюминий, а стало быть, возникает подозрение, что чёрная металлургия будет следующей на очереди», – прогнозирует независимый экономический аналитик Александр Полыгалов.
По его словам, чтобы понять, какие еще российские компании и конкретные бизнесмены могут оказаться под ударом, полезно проанализировать структуру экспорта из РФ в США. Наибольшую его долю – более 35% – занимают нефть и нефтепродукты, однако этот экспорт в основном носит характер взаимозачётов: российские нефтетрейдеры поставляют продукцию сторонним компаниям, а те одновременно поставляют ее в США. Кроме того, для внутреннего рынка Америки эти поставки не слишком значительны по объёму: 1,5–2 млн тонн нефти и 15–20 млн тонн нефтепродуктов в год при общем потреблении в районе 870 млн тонн.
Другое дело – металлы и изделия из них, на которые приходится порядка 30% российского экспорта в США (все прочие статьи малозначимы, особенно в объёме соответствующего внутреннего рынка Штатов). Экспорт конкретно алюминия – это порядка 2 млрд долларов в год и более 19% от совокупного экспорта. «В результате санкций лоббисты протекционистской политики – алюминиевая компания Alcoa, давний конкурент «Русала» в ряде регионов, в том числе на рынке самих США – получают то, чего добивались, только несколько иным путём, – заявил Полыгалов газете ВЗГЛЯД. – Вместо протекционистских пошлин, которые бы сократили присутствие всех иностранных поставщиков алюминия в США, с рынка уходит лишь один иностранный поставщик, при этом являющийся крупнейшим в мире производителем алюминия».
Следующая по значимости статья экспорта – это как раз чёрные металлы и изделия из них: порядка 900–950 млн долларов в год и более 9% от совокупного экспорта.
От машин к самолётам
Стоит отметить, что под санкции попал не только «Русал», но и группа компаний «ГАЗ», акционером которой также является Дерипаска. Теперь у нее могут возникнуть проблемы с развитием совместного предприятия с «Фольксвагеном», которое было создано относительно недавно. Это, в свою очередь, теоретически выгодно для американских автомобильных компаний, присутствующих в России.
В той же логике рассуждает управляющий партнер компании «ФОК (Финансовый и организационный консалтинг)» Моисей Фурщик:
«Наиболее высока вероятность новых санкций в тех отраслях, где Трамп пытается проводить протекционистскую политику. Прежде всего это черная металлургия и производство вооружений. Также серьезные шансы оказаться под санкциями у агропромышленных холдингов, производителей удобрений и банков – последние уже частично под санкциями, но они могут ужесточиться».
В зоне риска оказывается и российский ближнемагистральный самолет Sukhoi Superjet, разработка которого велась в рамках международной кооперации.
Далее – везде?
Дальнейшее расширение американских санкций может принять очень значительный размах, их потенциал высок, полагает руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений Василий Колташов.
«США не были заинтересованы в том, чтобы вываливать на Россию сразу все, на что способны, – отмечает он. – Не думаю, что России сейчас запретят долларовые расчеты и отключат систему международных банковских переводов SWIFT, но мы вполне можем столкнуться с запретом для американских компаний на любое сотрудничество с Россией, причем не только с бизнесом, но и, например, с вузами. Под санкциями могут также оказаться российские интернет-компании и социальные сети – их легко назвать источником пропаганды и вторжения в выборы».
При этом, полагает Колташов, дальнейшее расширение ограничительных мер будет зависеть от того, как будет складываться компромисс между Трампом и Конгрессом.
«Фактически Трамп разменял Россию на Китай, главной для него является торговая война с КНР. Это принципиальный вопрос для американского среднего бизнеса, а именно его интересы выражает Трамп. Россия же для этой группы американского бизнеса вообще не существует. Вся антироссийская борьба будет вестись ровно до того момента, пока в США не убедятся, что взломать российский рынок невозможно, или же пока он не будет взломан. Исходя из этого и должна строиться стратегия противодействия. До недавнего времени она строилась на представлении, что не нужно слишком провоцировать агрессора, пока стороны не сошлись в открытом конфликте или же на нашей стороне не созрела серьезная коалиция. У нас по-прежнему сильна вера в то, что удастся сохранить режим свободной торговли, в которую не должна вмешиваться политика. Но текущие события заставляют думать иначе: одно дело – иллюзии экономистов, другое – сведения, которые получают военные и дипломаты», – заявил эксперт газете ВЗГЛЯД.
О том, что новые санкции США могут затронуть весьма широкий спектр отраслей российской экономики, говорят и другие эксперты. Профессор НИУ ВШЭ Дмитрий Евстафьев, например, считает, что удар будет наноситься по трем направлениям.
Первое – инвестиционные компании, включая компании из стран СНГ, которые используются российскими игроками, поскольку у американцев здесь есть явный мотив – напугать страны ближнего зарубежья, максимально поссорить их с Россией.
Второе направление – химическая промышленность, где у России в последние годы наблюдается явный рост, который нужно подорвать под предлогом борьбы с химическим оружием и т.д.
Наконец, третье направление – новый цикл максимально жестких санкций по оборонке.
«Американцы восприняли наши успехи очень болезненно. Будут пытаться подорвать конкурентоспособность», – заявил Евстафьев газете ВЗГЛЯД. «Под непосредственный удар автоматически попадают большинство сырьевых и экспортных компаний, – соглашается его коллега, доцент ВШЭ Павел Родькин. – Однако здесь можно ожидать и других «сюрпризов», так как эскалация санкций в финансовой сфере отчетливо выявит все те отрасли российской экономики и бизнеса, которые существуют в рамках модели офшорного капитализма. Проблема заключается в том, что перспективы становления экономической альтернативы и этим компаниям, и этой модели весьма туманны».
