Новый российский инвестфонд получил странных участников
В феврале этого года в России должен появиться новый крупный игрок на рынке венчурных инвестиций – Фонд фондов перспективных промышленных и инфраструктурных технологий. Среди его участников называют и государство, и частных инвесторов. Но не получится ли так, что новый фонд станет просто очередным инструментом по перераспределению финансовых потоков из госбюджета на счета «авторитетных бизнесменов»? Как сообщают СМИ, изначально идея Фонда фондов предполагала объединение государственных средств, страховых компаний, пенсионных фондов и частных инвесторов с последующим вложением их в перспективные проекты, которые будут отбираться самими участниками «на основе наработанных экспертиз». Механизм достижения такого консенсуса пока не ясен, что очевидным образом создает возможности для всевозможных злоупотреблений.
Даже поверхностное знакомство со списком участников Фонда фондов только усугубляет эти подозрения – так, наряду с РФПИ, Минфином, Минэкономразвития и другими там упоминаются Григорий Березкин и Дмитрий Мазепин. Ранее они фигурировали в сомнительных сделках и в той или иной степени испытывали серьезные затруднения с бизнесом.
В частности, владельцу группы ЕСН Березкину СМИ приписывают не только «золотой» кипрский паспорт, но и массированный вывод активов за рубеж через офшоры. Есть данные о том, что этот предприниматель владеет по меньшей мере тремя десятками компаний во Франции, Монако и Люксембурге, а правоохранительные органы Германии интересовались переводом 17 млн евро с Кипра на личные счета бизнесмена.
Дмитрий Мазепин, вероятно, является самым проблемным участником Фонда фондов – по оценке аналитиков рынка, его основные активы – «Уралхим» и «Уралкалий» – близки к банкротству по причине многомиллиардной задолженности. Кроме того, рейдерская атака Мазепина на «Тольяттиазот» в последние годы стала причиной разбирательств в британских судах, а в перспективе это дело может дойти и до американского суда, причем квалифицируясь по крайне суровому закону RICO – The Racketeer Influenced and Corrupt Organizations Act, направленному на борьбу с рэкетом и коррупцией, сообщало издание «Лента.ру».
Таким образом, бизнес Мазепина сталкивается с серьезными проблемами вне российской юрисдикции. Назначение на пост главы внешнеполитического ведомства США Энтони Блинкена – известного сторонника санкционной политики в отношении российского бизнеса – только усугубляет ситуацию. Бизнес-проекты предпринимателя в Африке, о которых много говорилось несколько лет назад, в последнее время практически не упоминаются, что заставляет предположить, что и там все идет не совсем гладко.
Один из последних скандалов вокруг этого бизнесмена разразился уже в этом году и был связан с попыткой продать акции компании «Трансаммиак» вопреки решению суда. После того, как выяснилось, что торги назначены по существенно заниженной стоимости акций, судья Центрального района Тольятти наложила на них запрет. Но ни устроитель аукциона, ни ответственные за процедуру судебные приставы на этот запрет никак не отреагировали. «Это продолжение рейдерского захвата со стороны господина Мазепина. Я-то думал, что девяностые годы закончились, а они, оказывается, вернулись, и теми же незаконными методами они успешное предприятие пытаются прикарманить забесплатно», – прокомментировал происходящее Сергей Махлай, бывший председатель Совета директоров «Тольяттиазота», продукция которого поставляется по трубопроводу «Трансаммиака», которого цитировали «Форбс» и другие издания.
Появление таких акторов в числе людей, определяющих инвестиционную политику крупнейшего венчурного фонда, не может не вызывать опасений. Ведь если они будут определять направления финансирования и выбирать конкретные проекты для получения финансовой поддержки, то практически неизбежен соблазн воспользоваться средствами госбюджета для решения своих собственных деловых проблем. Тем более что, например, Дмитрий Мазепин не так давно уже обращался к правительству страны с просьбой о господдержке «отечественной химической отрасли», в которой как раз и находятся все его проблемные активы. А если ему самому требовалась поддержка, то за счет каких средств он собирается поддерживать новый фонд, в котором «входной билет» – миллиард рублей.
Кроме того, не совсем понятно, как предприниматель, доведший свои компании практически до предбанкротного состояния, сможет оценивать эффективность того или иного стартапа – ведь его «наработанные экспертизы» не сработали даже на собственных предприятиях. Так что пока вся ситуация с Фондом фондов выглядит достаточно абсурдно.