Борис Титов: «Новая приватизация возможна только снизу»

Уполномоченный при президенте России по защите прав предпринимателей Борис Титов во время выступления на «Столыпинском форуме» ответил на вопросы, касающиеся идеи Алексея Кудрина начать в России новый этап приватизации. Омбудсмен высказался и о «Лондонском списке» бизнесменов, сбежавших на Запад от преследования российскими правоохранительными органами. Титов также рассказал, почему запрет на использование бренда «шампанское» иностранцами — это не протекционизм и почему нужно вводить должность уполномоченного по правам чиновников, ответив в том числе на дополнительные вопросы NEWS.ru.

— Ранее глава Счётной палаты Алексей Кудрин заявлял о необходимости новой приватизации в России, как вы относитесь к этой идее?

— Нам прежде всего нужна программа развития частного бизнеса. С ним сейчас много больших недостатков, поэтому нужно в первую очередь сконцентрировать все усилия на том, чтобы дать возможность инвестициям внести вклад в развитие малого, среднего и крупного бизнеса, в сферах, которые нам выгодны. Поэтому прежде, чем что-то приватизировать, надо сначала реализовать огромный потенциал увеличения экономики. С приватизацией мы в своё время наступили на все грабли, на которые только можно было наступить. Приватизация возможна только снизу. Да, сейчас у нас есть огромное количество ГУПов, МУПов, различных государственных организаций на муниципальном, региональном и федеральном уровнях, которые дублируют друг друга и не выполняют никаких функций. А вот газ и нефтяной сектор должны быть оставлены на самый конец. Крупные компании сырьевого сектора должны приватизироваться за счёт увеличения их доли на фондовом рынке. Таким образом они будут, так сказать, более народными акционерными обществами.

— Какие условия будут способствовать созреванию фондового рынка в России?

— Если будет раз в пять больше наших компаний, прошедших листинг на нашей бирже. В этом случае у фондового рынка будет шанс стать активным и развитым. Увеличение числа компаний, прошедших листинг, прежде всего зависит от развития экономики, от того как она растёт и растут инвестиции. От того как быстро эти компании будут созревать до фондового рынка.

— Вы с коллегами несколько раз обращались к властям с различными предложениями о помощи бизнесу в пандемию. Как бы вы оценили действия властей?

— Финансовая поддержка у нас была на уровне малых европейских стран. Мы не дотянули до крупных западных стран, как Германия или США, где особенно большая поддержка была. Тем не менее, в России пошли по прагматичному пути. Самым эффективным были не столько сами меры, вроде льготного кредитования или прямых субсидий, а то, что не было второго локдауна. Власть подошла к этому взвешенно и прагматично — ограничения были в Москве, других регионах, но полного локдауна не было. Мы об этом говорили — о том, что к применению ограничений надо подходить взвешенно. Это позволило экономике выйти на какой-то баланс. Сегодня коронакризиса как такового уже нет. Пандемия ещё может возвращаться. Мутирующую болезнь мы ещё не победили, но того экономического кризиса ни один экономист уже не ждёт. Мы научились адаптироваться и готовы и с точки зрения экономической и с медицинской.

— Почему для «Столыпинского форума» в качестве площадки выбран МГИМО?

— По корпоративным соображениям. Я его заканчивал, кроме того тут ещё и преподаю для предпринимателей.

— Вы предложили быть модератором в ситуации вокруг Natura Siberica. Какие есть подвижки в этой истории? (Компания прекратила производство косметики под собственным брендом и останавливает работу 80 магазинов из-за юридического спора совладельцев — прим. NEWS.ru)

— Да, одна сторона уже ответила, что согласна, от второй стороны пока ответа нет. Мы, конечно, будем всячески содействовать при желании всех участников. Естественно, исключительно на добровольной основе.

— А возможна ли медиация между бизнесом и государством?

— Потенциально — да. Не самая распространённая версия, обычно медиация касается только частного бизнеса. Однако, с учётом тех проблем, которые у нас существуют при взаимодействии с государством, это бы было перспективно. Правда для этого придётся менять законодательство. Тут нельзя не отметить какая у чиновника узкая полоса для манёвра. Я уже как-то говорил, что нам пора вводить институт омбудсмена по защите чиновника. Сегодня число чиновников, оказавшихся под давлением, очень большое, причём обычно это те, которые что-то хотят и развивают. А тех, кто на попе твёрдо сидит, не трогают.

— Какое ваше отношение к строительству мусоросжигательных заводов?

— Это сложный вопрос. Не хочу выступать эмоционально-негативно, надо чётко смотреть на технологии, на то, как они работают в зарубежных странах. Если строить мусоросжигательный завод, то как в Вене, где он стоит прямо в центре города.

— Сообщали, что на самом деле этот завод загрязняет так же сильно, как и любой другой.

— Нет. Это просто неправда.

— Вы в своё время составляли «Лондонский список» беглых бизнесменов, желающих вернуться в Россию, передавали его в Кремль, но с ним вышло не очень, грубо говоря. Вы говорили, что прекращаете работу по нему.

— Нет, там всё нормально. В ближайшие дни приедет ещё один участник списка, он практически уже в пути. Мы обсуждаем это с прокуратурой, которая, в свою очередь, ведёт непростые дискуссии со Следственным комитетом и с МВД и другими следственными органами.

— Не назовёте имя приезжающего бизнесмена?

— Мы всегда об этом сообщаем своевременно.

— Как председатель совета ПАО «Абрау-Дюрсо» расскажите, насколько эффективными в итоге были протекционистские меры, связанные с маркировкой иностранного шампанского?

— Никаких протекционистских мер не было. То что есть — это не протекционизм. Это просто мера технического регулирования, которая была несколько неправильно интерпретирована. Никаких запретов на ввоз шампанского и название его «шампанским» нет. Мы сами — производители шампанского в Европе, в Шампани, и поэтому хорошо понимаем ситуацию. Единственное, надо соответствовать российскому стандарту, где на контуре этикетки надо писать «игристые вина». Все — итальянцы, французы, русские — должны так называться, а на самой этикетке можно писать, что хочешь.