В Москве придумали: Арктику будут поднимать зеки и солдаты. Это дешево и сердито

Минюст РФ и ФСИН готовят законопроект, в рамках которого предполагается использовать труд заключенных на стройках в Арктике, сообщил директор службы Александр Калашников в ходе Международного пенитенциарного форума «Преступление, наказание, исправление».

Речь идет о строительстве крупных промышленных объектов, а также при очистке от загрязнений и благоустройстве российской части Арктики. Взамен заключенные получат льготное исчисление срока уголовного наказания в виде принудительных работ.

Предполагается, что это будет добровольный выбор осужденных... Такое возможно. После скандала с пытками в Саратове, где против сотрудников ФСИН завели 12 уголовных дел, выбирая между пыточной шваброй и подневольным трудом «на северах», многие предпочтут последнее.

Тем временем, рабочей группой Совфеда и ФСИН готовится законопроект о выделении пыток в отдельный состав преступления. По словам омбудсмена Татьяны Москальковой, будет ужесточена уголовная ответственность за такие факты. К концу года документ будет внесен в Госдуму.

Усилия государства и НКО по гуманизации ФСИН дают плоды. Абсолютное и относительное (на 100 тысяч населения) число заключенных падает. Однако, успешное использование труда осужденных может привести к незаинтересованности ФСИН в снижении количества заключенных.

- Арктика сейчас находится в фокусе внимания и федерального правительства, и президента. Поэтому все ведомства хотят быть к этому причастны. По-человечески это очень понятно, - говорит директор Центра экономики Севера и Арктики, профессор МГУ Александр Пилясов. - При этом в Арктике по-прежнему наблюдается отток населения. Это объективный процесс. Он не переломлен. Не хватает и квалифицированных и не квалифицированных работников. Например, строителей.

На последней конференции по Арктике в Архангельске говорили, что хотят привлекать и закреплять демобилизованных в регионе солдат, заинтересовывать их краткосрочными контрактами. Например, на три года. И сейчас уже идет работа с Минобороны по привлечению к труду этих «обстрелянных» в районах Крайнего Севера молодых ребят. Кадры требуются и для новых инвестиционных проектов, и в бюджетной сфере, и в городском хозяйстве.

«СП»: - Где конкретно могут трудиться заключенные в Арктике?

- На инвестиционных проектах вряд ли. Это дело стратегическое — компании, наверное, не захотят их привлекать. В учителя, врачи, работники учреждений культуры осужденные, очевидно, не годятся. Есть прямой законодательный запрет осужденным работать в этих сферах. Остается рутинный малоквалифицированный труд на строительстве инфраструктуры, дорог и в городском хозяйстве, где раньше работали гастарбайтеры. Там этот контингент можно контролировать.

Член совета директоров организации «Международная тюремная реформа», к. ю. н. Наталья Хуторская настаивает на необходимости создания для заключенных нормальных условий для жизни.

- Если это будет действительно по желанию, строго добровольно и, конечно, с учетом состояния здоровья, то почему бы и нет? Я не вижу препятствий. Но при этом государством, ФСИН должны быть созданы заключенным человеческие условия для проживания и работы. А не так как когда-то было в нашей истории.

Однако бывший заключенный Руслан Хубаев сомневается, что в реальности все будет гладко.

- Начинание благое. Я бы ему аплодировал, если бы не был уверен, что реализация наверняка будет через <...>, как это у нас обычно бывает. У нас в лагере на Кольском полуострове тем, кто хочет работать и этим скостить свой срок, приходилось покупать спецодежду и инструмент за свой счет.

Предположу, что олигархи, добывающие в Арктике нефть, просто хотят сэкономить на расходах. Люди на вахту за предлагаемые ими гроши не рвутся. Тем не менее, уверен, выстроится очередь из заключенных. Кто не хочет уменьшить срок? Молодых и здоровых за решеткой сидит достаточно.

- В законе сейчас есть три вида работ: обязательные, исправительные и принудительные, - пояснила адвокат Светлана Сидоркина.

Обязательные работы — это то, что заключенный должен делать в колонии: заборы красить, плац мести и т. п. Исправительные работы осужденные обычно проходят по месту своей обычной трудовой деятельности и часть их зарплаты — например 20%, отчисляется в счет государства. А принудительные работы были введены в 2017 году и направлены на гуманизацию наказания и социализацию осужденных.

После появления принудительных работ в нескольких регионах страны были открыты исправительные лагеря, куда направляли тех заключенных (в зависимости от тяжести наказания), кому заменяли лишение свободы принудительными работами.

Сейчас законодатель строит большие планы на то, что осужденные будут работать в Норильске, на БАМе, им будет выплачиваться достойная зарплата и срок наказания будет исчисляться год за полтора, но плюсы этой системы не очевидны.

«СП»: - Каковы же они?

- Для государства есть два плюса. Первый — они будут использовать дешевую рабсилу. Второй - разгрузят лагеря. А вот для самих осужденных я перспективы на улучшение не вижу. В суровых условиях Арктики срок должен идти не год за полтора, а хотя бы год за два. Тогда у них будет интерес к замене срока на работу в таких условиях. И зарплата их должна исчисляться в соответствии с тарифной сеткой для гражданских лиц, с правом на социальные льготы, на досрочную пенсию и т. п.

Те, кто желает работать, может это делать и сейчас - в обычной колонии. Для этого не обязательно уезжать в Арктику. Кроме того, на принудительных работах теряется право на условно-досрочное освобождение. Какой интерес осужденному переходить на суровые условия, если нет четко закрепленных гарантий на «плюшки»? Нужны реальные преимущества. А пока государство им даже право на свидания не может обеспечить - нет комнат. Вряд ли кто-то добровольно на такое пойдет.

Создается впечатление, что государство хочет использовать людей в рамках ГУЛАГа, как в 1930-е годы.

Возможно, так и есть. Юрист Сергей Бабинец не видит стремления государства всерьез решить проблему пыток в системе ФСИН.

- У нас неплохое законодательство. Вопросы, связанные с предотвращением пыток, прописаны в большом количестве законодательных актов. Проблема в том, что это не исполняется.

О том, что нельзя никого пытать, у нас написано в Конституции, в законе о полиции, во Всеобщей декларации прав человека, есть соответствующая европейская конвенция, под которой Россия давно подписалась. Есть, наконец, практика ЕСПЧ, который из года в год устанавливает множество фактов пыток и государство выплачивает жертвам компенсацию. Но ничего не меняется.

Попытка на волне «хайпа», связанного с видеозаписями о пытках в Саратове, внести в Госдуму законопроект ФСИН, чтобы искоренить пытки, выглядит странно. Написать можно что угодно, но для успеха нужна качественная работа с привлечением НКО, которые десятки лет борются с этой проблемой и наработали огромную практику. Иначе, это будет очень односторонне.