Вице-президент "Полюса" Михаэль Алешин: выиграют поставившие на собственные R&D разработки

Вице-президент по инжинирингу компании "Полюс" Михаэль Алешин в интервью ТАСС рассказал, какие задачи ставит перед собой один из флагманов российского сектора metals & mining, как удается сохранять устойчивость на все более технологичном рынке и какую роль в этом играет современный инжиниринг. Представитель компании также высказался о своем отношении к ESG- и digital-трендам и поделился мнением о том, что делает его сложную сферу привлекательной для молодых специалистов.

В поисках идеальных сценариев

— Как можно сформулировать главную задачу современного инжиниринга?

— Инжиниринг - это умение, собрав огромный массив информации о месторождении, проведя все необходимые исследования и изыскания, переработав бесчисленное количество вариантов отработки, производительности фабрики и горы, конфигураций карьера (если мы решили остановиться на открытых работах), прийти к идеальному сценарию отработки. Устраивающему как недропользователя (и здесь речь в первую очередь идет об экономических показателях, IRR и NPV), так и институциональных инвесторов, регулятора, неправительственные организации, людей, на чью жизнь может непосредственно повлиять реализация проекта.

Разумеется, эта "типовая задача" инжиниринга может быть разбита на подзадачи, особенно если мы имеем дело с реконструкцией или расширением существующего предприятия. Либо, напротив, быть элементом еще более значительной миссии, например разработки долгосрочной производственной стратегии компании, в рамках подготовки которой множество календарных планов различных предприятий увязывается друг с другом.

Таким образом прикладная задача решается наиболее эффективными методами. И если таковых нет, снова и снова возвращаются к месторождению и чертежной доске/лаборатории - до тех пор, пока требуемая технология не найдена на рынке либо не изобретена самостоятельно.

— В каком направлении в настоящее время развивается инжиниринг?

— Характерные тренды инжиниринга в первую очередь вызваны экспоненциальным ростом сложности месторождений, которые мы вынуждены отрабатывать как с точки зрения геологии и геометрии рудных тел, так и с точки зрения сложности переработки. В "Хоббите" Толкина гномы, углубляясь в недра горы Мория, столкнулись с непреодолимыми сложностями и были вынуждены остановить добычу. Современные горняки, понижаясь на 100 и более метров в год, вынуждены очень внимательно относиться к вопросам безопасного проектирования, устойчивости бортов, водоотведения, транспортной схемы.

Технологические вызовы также становятся все сложнее и сложнее: процесс переработки первичных, сульфидных руд Олимпиады (месторождение "Полюса" в Красноярском крае - прим. ТАСС), богатых серой, кальцием и сурьмой, на порядок длиннее и дороже, чем это было 20 лет назад при отработке окисленной части. В вопросе переработки можно отметить, что мы научились достаточно неплохо строить CIL-фабрики с гравитационным и флотационным переделом. И "вдруг" в мире стали стремительно падать темпы восполнения ресурсов легкоперерабатываемых руд, а процент упорных, напротив, уверенно растет. Живой пример этому - наша Олимпиада и Раздолинский рудный узел.

Не стоит забывать также про выбытие технологий, в первую очередь по экологическим соображениям, и необходимость поиска прорывных решений для их замены в технологическом процессе. В ХХ веке мы попрощались с ртутью и обжигом, ему на смену пришло биоокисление и автоклав.

Машина или человек?

— Поражает и уровень автоматизации на современных производствах.

— Вообще, в 70-е годы прошлого века горная индустрия стояла на развилке: вкладываться в роботизацию и автоматизацию или, с ростом сложности отработки, увеличивать количество людей, которые на нас работают.

— Этакий выбор между человеком и машинами.

— Некоторые страны, например Канада и Австралия, сделали выбор в пользу первого пути и стали по максимуму внедрять автоматизацию. ЮАР, другие африканские и латиноамериканские страны, в том числе под давлением регулятора, требовавшего от недропользователя обеспечить максимальную занятость, пошли по второму. И ситуация, которую мы видим сегодня в горнодобывающей отрасли Южной Африки, - это отчасти следствие неправильного выбора, сделанного много лет назад.

Ведь наша индустрия довольна инерционна - нужны десятилетия и большие инвестиции, чтобы сменить вектор развития. Когда в ЮАР сменилась политическая конъюнктура, выросло влияние профсоюзов и дешевой рабочей силы не стало, оказалось, что модель-то не очень конкурентоспособна. В выигрыше остались те, кто выбрал первый путь.

— То есть выбор сделан в пользу роботов, но получается, что он полезен бизнесу и человеку.

— Сегодня, с учетом падения средних содержаний и роста коэффициента вскрыши, горная индустрия растет качественно. Самосвалы, экскаваторы и фабрики становятся все больше. Некоторые недропользователи переходят на автономную технику, поскольку конкуренция за операторов таких машин очень высока, а автономка, кроме прочего, еще и позволяет значительно улучшить показатели ОТ и ПБ.

Таким образом, вырисовывается несколько драйверов развития. Прилагаются значительные усилия для максимально точной интерпретации ресурсов в недрах. Неизбежный рост сложности отработки и вовлечения в переработку бедных руд требует более высокой эффективности, в том числе за счет роста мощностей, внедрения инновационных технологий, скрупулезного контроля и анализа производственных процессов в горном и фабричном переделе, а также достаточно развитого R&D-направления по наиболее чувствительным для корпорации процессам, причем данный R&D может быть абсолютно разнонаправлен. В центре инноваций BHP или Newmont одновременно ведутся работы по точному позиционированию карьерной техники, внедрению автономных самосвалов и буровых станков, созданию цифрового двойника фабрики, новым методам контроля содержаний в карьере без использования ПАЛ, даже написанию собственного программного обеспечения для геологов, планировщиков и маркшейдеров.

— Каковы были главные причины, ограничивавшие внедрение новых технологий на прежних этапах развития горнодобывающей промышленности?

— Высокая стоимость, доступность технологий в целом. Научно-техническая революция и прогресс IT, качество связи очень сильно влияет на нашу отрасль. Тридцать лет назад было сложно поверить, что маркшейдер будет пользоваться данными со спутников для позиционирования, а сейчас GРS и RTK с их миллиметровой точностью позиционирования - лучший друг любого горняка.

Мощь рабочих станций (как физических, так и облачных, рассчитывающих устойчивость борта Олимпиады) всего лишь 10 лет назад казалась бы немыслимой. Сейчас мы совершаем десятки таких расчетов ежегодно. Рассчитать работу 20 самосвалов под двумя забоями в карьере глубиной в 200 метров можно и вручную, для моделирования работы 100 машин на глубине 600–800 метров лучше использовать специализированный программный продукт, который кто-то должен написать и монетизировать.

Важным фактором внедрения некоторых технологий является ужесточившаяся ESG-повестка. Отказ от обжига упорных руд - один из примеров, как уже было сказано выше. Во-первых, соблюдать требования регуляторов - это наша обязанность. Во-вторых, 10 лет назад использовать на горном предприятии те же солнечные батареи было нереально из-за их высокой стоимости, теперь их устанавливают даже там, где регулятор не требует, потому что в некоторых странах солнечная энергия более эффективна и помогает сокращать затраты, параллельно улучшая имидж компании. Как следствие, количество солнечных электростанций высокой мощности, не тех, что освещают офис, а тех, что вращают барабаны мельниц, постепенно растет.

Самым дорогим и тяжелым оказывается первый шаг. Пионеры зачастую терпят неудачу, а те, кто идет за ними, преуспевают. Тяжело предвидеть научно-технический прогресс, но мы должны ставить амбициозные цели.

— Переход на возобновляемые источники - тоже, можно сказать, выбор в пользу человека.

— Следование требованиям ESG - это вопрос не только соблюдения правовых норм, но и как раз экологии, размышлений о том, какую планету мы оставим потомкам. Видя, как развиваются технологии, учитывая, какие деньги тратятся на декарбонизацию, водородную повестку или использование полностью электрического оборудования, можно сказать, что цели, которые декларируются крупнейшими горнодобывающими компаниями, в первую очередь ноль выбросов к 2050 году, амбициозны, но достижимы.

Однако хотел бы подчеркнуть, что сам я - за сбалансированный подход к ESG. Поскольку зачастую регуляторам или активистам проще оказывать давление на крупных недропользователей, так как такие темы на слуху и будут пользоваться поддержкой СМИ. Однако рядом с большими компаниями, соблюдающим все правила, работают и маленькие, которые зачастую вообще не думают ни о каком ESG и способны нанести значительный вред экологии.

Командная работа

— Вы говорите об амбициозных целях. Какие, например, ставит перед собой возглавляемый вами блок?

— С точки зрения конкретных целей есть ряд амбициозных, в высшей степени нетривиальных задач. В первую очередь это Сухой Лог (месторождение в Иркутской области - прим. ТАСС). Участие в этом невероятном по масштабам проекте - шанс, который выпадает раз в жизни, и большая честь для всех вовлеченных специалистов - как работников "Полюса", так и подрядных организаций.

Работы над BFS ведутся компаниями, рассредоточенными на всех пяти континентах, и с учетом огромного количества часовых поясов требуют значительного мастерства и самоотдачи в организации эффективного взаимодействия. Практически всегда кто-то из участников совещания подключается к звонку глубокой ночью или ранним утром, но профессионализм и гордость от причастности к мегапроекту компенсируют эти неудобства. Важным фактором успеха является сыгранность команды. "Полюс Проект", проектная команда Сухого Лога, иностранные партнеры хорошо знакомы друг с другом по предыдущим проектам. И несмотря на то, что в процессе совещания я слышу французский, индийский, испанский, русский акценты английского, участники всегда находят общий язык и очень эффективны в определении оптимального технического решения.

Еще один важный проект - проработка пятой очереди Олимпиадинского месторождения, откуда, по сути, и пошел "Полюс". Это наша cash cow, успех которой - залог успеха всей компании, реализации проектов роста. Пятая очередь превысит глубину в 900 метров, и это будет один из самых глубоких карьеров на Земле. Технические подходы, которые мы закладываем, достаточно сложны, даже уникальны и требуют от нас значительных интеллектуальных усилий.

— Все "легкое" отработано, а работа на глубине требует другого уровня технологий и вложений?

— А также глубины и детализации проработки. Капитальные затраты на глубокий карьер либо подземный рудник с большой производительностью, особенно с учетом требований ESG, несоизмеримы с теми цифрами, которыми индустрия оперировала 20 лет назад. Даже принимая во внимание инфляцию. Общая доходность, с учетом падения содержаний и роста коэффициента вскрыши, уже не так значительна, экономика не прощает ошибок. Ответственность технических служб, проектантов в данном вопросе невероятно высока.

Кроме этого, мы знаем, что ресурсы Олимпиадинского месторождения, в частности карьера Восточный, продолжаются вглубь и не извлекаются целиком открытыми горными работами. Поэтому параллельно ведем проработку технических решений, позволяющих через 10–12 лет приступить к отработке этих ресурсов подземным способом.

Здесь нам также приходится искать нетривиальные решения. Одним из потенциальных методов отработки глубокой Олимпиады, рассматриваемых в рамках готовящегося ТЭР, является метод блочного обрушения, требующий филигранной точности в оценке геомеханических свойств рудного тела и вмещающих пород. На данный момент этот вид подземной отработки, выбираемый из-за самых низких операционных затрат, является высшим пилотажем среди всех методов подземной отработки, он требует высочайшей квалификации проектировщика.

— Такой же инновационный подход и в случае с Сухим Логом?

— Я думаю, подход можно описать так: не стремимся к инновациям ради инноваций. Все решения проверяются экономикой, целесообразностью, надежностью с учетом специфики и расположения месторождения. Сухой Лог - крупный, но не уникальный объект. В данный момент у "Полюса" нет единичной фабрики, перерабатывающей 33 млн тонн руды в год, однако в мире такие фабрики существуют. Есть и положительные примеры с успешной реализацией, и менее успешные. Здесь приходит на ум тот же Тассиаст компании "Кинросс" в Мавритании.

Разумеется, я стараюсь учиться на чужих ошибках. Да, вполне очевидно, что на Сухом Логе будет применен ряд технологических решений, еще не используемых в России в таких масштабах. Например самый большой в РФ парк горной техники ультра-класса: шесть экскаваторов весом более 1 тыс. тонн, до 70 самосвалов грузоподъемностью 300 тонн на пике добычи горной массы. Это продиктовано положительными особенностями месторождения: выдержанное рудное тело, достигающее мощности 300 метров, не требует значительной селективности при отработке и позволяет использовать ковш объемом до 55 кубометров без критического снижения содержания в подаваемой на фабрику руде. Увеличение типоразмера оборудования и, следовательно, снижение количества техники в карьере положительно влияют на управляемость парка, безопасность, затраты ОГР, численность, выбросы парниковых газов.

В целом в разрезе Сухого Лога вопрос выбросов рассматривается нами достаточно пристально. Именно поэтому кроме обычных дизельных самосвалов прорабатывалась возможность использования дизель-электрических машин на троллее, установленной вдоль главных съездов, а также самосвалов на сжиженном природном газе вместо части дизельного топлива, что позволяет снизить карбоновый след.

Эти и другие решения, в частности, учитывающие строительство в условиях вечной мерзлоты, наличие линз льда в зоне фундаментов, сложности логистики и так далее, разрабатываются в рамках подготовки BFS под управлением проектной команды и представителей моего блока - Антона Антипова и Павла Шевеленко. Весьма значительный вклад в эту работу вносит "Полюс Проект». Важность наличия корпоративного проектного института в наших условиях сложно переоценить.

Корпоративная наука как ключевой фактор

— Почему для "Полюса" важно иметь в структуре проектный институт, а не привлекать сторонних подрядчиков? И иметь свой Исследовательский центр, отвечающий за научно-техническое обеспечение деятельности.

— К сожалению, по ряду причин в Российской Федерации осталось очень мало внешних подрядчиков-проектировщиков, которых можно со спокойной душой занять на сколько-нибудь значимых работах. С другой стороны, мой опыт показывает, что привлечение западных компаний оправдывает себя сторицей при работе над большим гринфилд-проектом, но недостаточно эффективно, если речь идет о локальном изменении или расширении: погружение в детали действующего производства займет больше времени, чем, собственно, проектирование. Работа с регулятором, подготовка документов для получения разрешительной документации - еще более специфическая задача, наивно думать, что она может быть решена из Торонто или Перта.

Поэтому вполне естественно, что наличие собственного института, хорошо осведомленного о состоянии дел на предприятиях, готового оперативно мобилизоваться и выполнить работу качественно и в срок - огромное конкурентное преимущество, которое я как руководитель блока совместно с Александром Поляковым, харизматичным лидером "Полюс Проекта", обязан поддерживать и в будущем.

Другим положительным фактором, имеющим первостепенное значение для компании, является преемственность технических решений на всех этапах проектирования - от пред-TЭО до рабочей документации. Это позволяет контролировать затраты и проектировать, а потом и строить в единой философии.

Хочу отметить, что даже в условиях жесточайшей конкуренции за кадры "Полюс Проект" продолжает развиваться в области ключевых компетенций. Одно из свидетельств тому - награда на международном конкурсе по BIM-проектированию, ежегодно проводимом компанией Bentlеy. Работа, сделанная для Благодатненской ЗИФ-5, заслужила первую премию среди 30 горных проектов, представленных лучшими проектировщиками мира.

Я не случайно упомянул кадровый голод. Задача привлечения и в какой-то степени подготовки качественных инжиниринговых кадров является ключевой для моего подразделения, включая "Полюс Проект" и Исследовательский центр. В рамках решения этой проблемы мы напряженно ищем достойных специалистов на рынке труда, ведем диалог с профильными вузами, активный поиск квалифицированных специалистов за рубежом. Я частый гость и в СФУ, и в Санкт-Петербургском горном. Наша цель не только состоявшиеся специалисты, но и ребята, показавшие, что могут быстро учиться, овладевать новыми навыками, с огнем в глазах, любопытные, нацеленные на результат. Если человек подходит нам по духу, готов стать частью команды и быть с "Полюсом" 5–6 лет, мы сами предоставим обучение, которое сделает молодого специалиста востребованным на глобальном рынке труда.

— Миссия того же офиса "Полюс Проекта" в Петербурге - привлечение кадров?

— Именно. В данный момент происходит "перезагрузка" офиса "Полюс Проекта" в Санкт-Петербурге. Он значительно расширяется с учетом требований Сухого Лога, доукомплектовывается профильными специалистами, растет качественно. Костяк филиала составляют наши сотрудники из Красноярска, принявшие решение перебраться в европейскую часть России, однако наибольшее число специалистов - а через два года в этом офисе будет 140 человек - мы планируем нанять непосредственно в Санкт Петербурге. Во главе нового филиала встал Сергей Васин - опытный инженер и управленец, прошедший отличную школу в головном офисе "Полюс Проекта" в Красноярске. Символично, что офис будет расположен в одном из самых современных бизнес-центров Северной Пальмиры, нашими соседями по зданию станут "Яндекс" и департамент "Новых горных проектов".

— Какое преимущество дает компании собственный Исследовательский центр?

— Исследовательский центр - наш флагман по вопросам технологий переработки, лаборатория, в которой мы определяем оптимальный метод извлечения полезного компонента из руды, подбираем параметры, которые обеспечивают наиболее высокий процент извлечения, проводим моделирование технологических процессов. Для работников Исследовательского центра особенно важен творческий подход к задачам, которые ставит производство, максимально широкий кругозор, отличное понимание современных возможностей переработки, энтузиазм. Кроме этого, необходимо понимать требования и ограничения, существующие на действующих предприятиях, а также процессы проектирования, чтобы эффективно встраивать предлагаемые решения в существующую цепочку. С недавних пор это подразделение компании возглавляет Алена Стародубцева, отличный, кстати, пример гендерного равенства, хочу пожелать ей успехов на этой интересной, творческой должности!

В целом портфель работ Исследовательского центра очень значителен и разнообразен. Тем не менее особо отмечу работу по пилотной переработке руд Сухого Лога, подбору технологии флотации для Наталки (месторождение в Магаданской области – прим. ТАСС), исследования, относящиеся к процессу кучного выщелачивания, и, разумеется, тему биоокисления для Олимпиады.

Как и в случае с "Полюс Проектом", наличие собственного исследовательского подразделения является важным конкурентным преимуществом для компании. Как уже упоминалось ранее, сложность месторождений со временем лишь растет, снижается среднее содержание, усложняется минералогический состав. В этих условиях постоянное сопровождение производства является абсолютно необходимым условием стабилизации извлечения на максимально возможном уровне. Часть месторождений, в частности Куранах (в Якутии – прим. ТАСС) с его глинистыми рудами, демонстрирующими хорошее извлечение при переработке методом кучного выщелачивания, является практически уникальной, и для нее просто не существует всеобъемлющей внешней экспертизы, сравнимой по качеству с базой знаний, уже накопленной специалистами Исследовательского центра.

Возможность стоять у истоков

— Кажется, мы с вами уделили недостаточно внимания диджитализации…

— Несмотря на огромное количество успешных примеров цифровой трансформации в различных отраслях, горная отрасль развивается в этом направлении медленнее других. При этом каких-то специфических технологических ограничений, возможно, кроме БВР, не существует. Дело прежде всего в парадигме нашего мышления: очень сложно доверить компьютеру право принятия ключевых решений. Уже сегодня горные предприятия используют различные системы диспетчеризации и управления производственными процессами, формируя огромный поток различных данных, однако итоговое решение принимает человек, анализируя при этом не более 1% этих данных в реальном времени.

Некоторые игроки это поняли и скорректировали вектор своего развития на изучение и внедрение искусственного интеллекта в бизнес-процессы. Так, бразильская горнодобывающая компания Vale, одна из крупнейших в мире, создала Центр искусственного интеллекта AI Center для разработки инициатив, связанных с использованием нейросетей и машинного обучения для дальнейшего внедрения в производственные процессы.

При этом крайне важно отметить: нейросеть - это не просто модная тенденция, ее внедрение носит весьма прагматичный характер. Внедрение искусственного интеллекта в управление промышленным транспортом может повысить производительность горнотранспортного комплекса; внедрение в процессы обогащения и производства готовой продукции - снизить затраты на реагенты и другие расходные материалы, повысить извлечение и снизить потери; внедрение в процессы ТОиР - снизить затраты на содержание оборудования и внеплановые простои за счет предиктивной аналитики. Все это в конечном итоге способствует росту капитализации.

Говоря о цифровой трансформации, нельзя не думать о безопасности труда - предмете наибольшего внимания в компании. Благодаря интернету вещей создаются умные системы диагностики, управления, контроля работы оборудования, мониторинга и предиктивной аналитики, которые дают возможность избавить человека от необходимости присутствия в потенциально опасных условиях либо исключить создание таких условий.

Сегодня в части цифровой трансформации мы находимся в начале пути, особенно в сравнении с крупнейшими транснациональными компаниями, однако рассматриваем это не как отставание, а как возможность развития.

— Что, наверное, может как раз и привлекать в вашу сферу новых людей, если вернуться к кадровым вопросам. А в целом что вызывает интерес у тех, кто решил связать себя с инжинирингом в горнодобывающем деле?

— Масштаб задач, слаженная командная игра, возможность стоять у истоков знаковых проектов.

— Что интересно лично вам?

- Как управленцу мне интересна настройка взаимодействия между многочисленными участниками сложного процесса создания качественного ТЭО, усиление компетенций, встраивание новых технологий и принципов в существующую цепочку либо создание чего-то совершенно нового. Как инженеру мне очень приятно приехать на ГОК, который я проектировал десять лет назад, и увидеть предложенные технические решения реализованными в металле и скале, узнать, что проект "выстрелил", принес прибыль компании, создал рабочие места, послужил экономическому развитию региона.