Первых советских олигархов приговорили к расстрелу

Кто же эти люди, из-за которых был отменен мораторий на смертную казнь за экономические преступления и был расстрелян 21 человек?

Идея бизнеса Зигфрида и Исаака была довольно проста: одеть население СССР в более-менее приличные вещи, с которыми в стране было очень напряженно. В середине 1950-х годов на Аламединской трикотажно-ткацкой фабрике, которая располагалась во Фрунзе (ныне Бишкек) - столице Киргизской ССР - Зигфрид Газенфранц работал в должности мастера цеха. Молодой человек (на тот момент ему было 35 лет) не мог не видеть, что при в общем-то неплохом качестве материала конечная продукция выходит просто чудовищная. И вот как-то в разговоре с приятелем, ровесником Исааком Зингером, мастером ткацкого цеха Фабрики имени 42-й годовщины Октября, у них родилась идея создать собственный пошивочный цех, который выпускал бы хорошую одежду, дефицитный товар вроде женских кофточек, тюлевых штор и детских рейтуз.

Благодаря родственникам Газенфранца, проживавшим в Румынии, предприниматели смогли обзавестись партией чехословацких прядильных станков, собрав все свои накопления и одолжив недостающую сумму у близких. При помощи еще одного компаньона - начальника трикотажного цеха Матвея Гольдмана - установили эти самые станки на территории автобусного парка своей фабрики. Закупили материал, и работа закипела.

ПЕРВАЯ СЕРАЯ ЗАРПЛАТА

Работников подпольщики долго не искали, ими стали труженики самой фабрики, которые оставались на третью смену, хорошо оплачиваемую в виде серой зарплаты. Старались брать людей проверенных, из ближайшего окружения, чтобы исключить утечку информации о нелегальной работе. Цех существовал прямо под носом у начальства, контролирующих органов, их благосклонность и «слепота» щедро оплачивались. Молодым дельцам удалось склонить на свою сторону председателя республиканского Госплана Бекжана Дюшалиева, вскоре он стал крышей цеховиков.

Бизнес процветал. Свой первый миллион (советских рублей!) цеховики заработали за 2,5 года, о чем радостно известил их главный бухгалтер Ефим Абрамович.

Товар у компании был качественный, дефицитный и распространялся через прикормленные торговые точки. Отлаженная схема работала как часы, поэтому производство продолжало расширяться. Компаньоны закупали списанные станки, находили пустующие помещения (например, бывшие армейские склады): дело процветало, увеличивалась прибыль.

НА ШИРОКУЮ НОГУ

Конечно, повышались и риски, ведь количество вовлеченных людей росло - все ли могли держать язык за зубами? Но, похоже, огромные доходы вскружили головы молодым руководителям, и они забыли об осторожности. Вместо того чтобы сидеть тише воды ниже травы, подельники пошли вразнос. Газенфранц первым вышел из тени: мало того, что построил шикарный дом, так еще и купил себе у иностранных дипломатов роллс-ройс! Жена его купалась в роскоши, она не стесняясь таскала на себе россыпи бриллиантов, у семьи даже появилась прислуга.

Не отставал и Зингер. Он тоже приобрел иномарку, к тому же, напрочь забыв об опасности своего бизнеса, чуть ли не каждый вечер проводил в ресторанах, оставляя там сумасшедшие деньги. Еще он любил слетать в Сочи или Юрмалу, где, по слухам, устраивал своим бесчисленным любовницам ванны с шампанским.

Подельники как будто нарочно привлекали к себе внимание. Их подопечные тоже последовали примеру своих начальников - машины, курорты, рестораны… Долгие годы жившие в бедности и серости, они словно выпячивали свое богатство. Объяснить это можно только тем, что деньги в СССР было некуда вкладывать - только прогуливать. Ну и, само собой, складывать капиталы в стеклянные банки и закапывать на дачных участках. Говорят, была у цеховиков идея уехать на ПМЖ в Израиль, для того и копили богатства, но легализовать те суммы, которыми они располагали, в те годы было очень проблематично. Еще эти люди наивно надеялись на то, что ничего особенного им за их деятельность не будет. Ведь они все заработали своим трудом и сообразительностью. У государства они не украли ни копейки.

ВЫСШАЯ МЕРА – ЗА «ЭКОНОМИКУ»

Так прошло несколько лет - сытых и веселых. Но рано или поздно цеховики должны были засыпаться... Взятки взятками, благосклонность правоохранительных органов и высшего руководства республики — это, конечно, прекрасно, но существовала в СССР такая мощнейшая организация, как ОБХСС - отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности. Эту службу боялись как огня, и, надо сказать, было за что. На ее счету множество дел, ставших легендарными.

В январе 1962 года ночью силовики устроили одновременные налеты на дома Газенфранца, Зингера, Абрамовича, Дюшалиева и других граждан, причастных к работе подпольных цехов. Ничего не объясняя близким и едва дав одеться арестованным, силовики увезли их в неизвестном направлении. Родственники даже не поняли, что это было, они бросились жаловаться на самоуправство и на то, что при обысках правоохранители много чего прикарманили. Но это уже было бесполезно. Дальше для арестованных начался полный кошмар. Их пытали, сажали в бочки с ледяной водой, а сверху накрывали решеткой. Абрамовича избили так, что у него открылось внутреннее кровотечение и врачи едва спасли его для суда. Дольше всех держался Дюшалиев, но, когда на его глазах начали избивать жену, он не выдержал и подписал все, что требовалось.

В конце концов состоялся самый незаконный суд того времени. Дело в том, что еще при Сталине отменили расстрел за экономические преступления. А по «трикотажному делу» был приговорен к высшей мере 21 человек. Дело разбирала выездная сессия Верховного суда СССР, а это означало, что приговор невозможно обжаловать, ибо выше ВС инстанции не было. В общем-то, ясно, что процесс был показательным. Руководитель страны Н. Хрущев был в ярости, узнав, сколько денег зарабатывают цеховики.

Так трагично закончили свою жизнь талантливые, в принципе, предприниматели. Они родились не в то время, сегодня их ожидала бы совсем другая судьба.

Алексей Речкин.

Фото: WIKIPEDIA