Санкционные ухищрения: сможет ли Еврокомиссия заблокировать «заднюю дверь» для российской нефти
ЕС больше не хочет покупать топливо, даже если оно формально прошло переработку за пределами России. Как заявила председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, цель — «не допустить попадания российской сырой нефти в блок через заднюю дверь». За подробным анализом этой темы RuNews24.ru обратился к преподавателю РЭУ им. Плеханова Юлии Шайхразеевой.
«Проблема в том, что эта дверь не просто приоткрыта — она давно стала основным маршрутом обхода нефтяного эмбарго. По данным аналитической компании Kpler, в первом квартале 2025 года Индия и Турция ежедневно закупали около 1,8 млн баррелей российской нефти. В это же время ЕС импортировал около 450 тыс. баррелей нефтепродуктов в день — только из этих двух стран», — рассказала Юлия Шайхразеева.
Иными словами, система санкций дала сбой. Российская нефть первоначально направляется в крупные перерабатывающие центры, такие как в Индии и Турции. Там она перерабатывается в продукты, такие как дизельное топливо, мазут или керосин, и затем возвращается на европейский рынок как импорт нейтрального происхождения.
«Несмотря на то, что формальные запреты соблюдаются, фактически, система продолжает поддерживать российскую нефтяную экономику, против которой и были направлены санкции», — считает эксперт.
Теперь ЕС планирует закрыть эту лазейку. Однако возникает практическая проблема: как определить, откуда происходит топливо? На данный момент в отрасли отсутствует универсальная система, позволяющая отслеживать путь углеводородов от месторождения до бензобака. Технически невозможно отличить дизельное топливо из российской нефти от дизеля из других источников. Единственным возможным методом контроля остается документальный: декларации происхождения, контракты, накладные.
Для экономики России новый виток санкционного давления может стать серьезным вызовом. По оценкам Центра развития Высшей школы экономики, в 2024 году около 40% экспорта российской нефти использовало подобные обходные схемы через третьи страны. Потеря этого канала поставок может привести к годовым убыткам в валютной выручке на уровне $20–25 млрд. Уже сейчас, по данным Минфина, доля нефтегазовых доходов в бюджете России сократилась с 42% в 2022 году до 30% в первом квартале 2025 года. Усиление санкционного давления может ускорить это снижение.
Рынок, безусловно, приспособился к изменениям. В 2023–2025 годах Индийские нефтеперерабатывающие мощности достигли рекордных уровней. На этом фоне экспорт нефтепродуктов в Европу увеличился более чем вдвое. Возникло целое пространство, где «переработка» стала больше юридическим, нежели технологическим процессом.
Реализация самозапрета может поставить под удар энергетическую стабильность ЕС. Более строгие меры контроля потребуют новых соглашений с третьими странами, введения системы сертификации и, возможно, цифрового отслеживания сырья на базе блокчейн или ИИ. Но даже эти меры вряд ли обеспечат стопроцентную прозрачность в отрасли, где на каждое правило найдётся обходной маршрут.
Таким образом, Еврокомиссия стоит перед выбором: ужесточить контроль ценой роста цен и сокращения поставок — или закрыть глаза на «заднюю дверь» в обмен на топливо, пусть и с сомнительным происхождением.