Численность оленей в арктических регионах продолжает падать

Четыре года назад был разработан проект "Стратегии развития оленеводства до 2030 года", однако в этой непростой животноводческой отрасли ситуация к лучшему до сих пор не изменилась. Поголовье оленей продолжает сокращаться из года в год. На начало 2025 года оно уменьшилось до 1,5 миллиона голов. Для сравнения: в 1992 году оно достигало 2,2 миллиона. В частности, если в 1992 году в Мурманской области количество домашних оленей превышало 82 тысячи голов, то к началу 2025-го оно сократилось до 55-57 тысяч, считает председатель сельхозкооператива "Оленевод" Андрей Рейзвих.

Впрочем, даже точный учет количества оленей до сих пор не налажен. Вот другая статистика федерального Минсельхоза: с 2018 по 2021 год численность оленей снизилась с чуть более 1 миллиона до 837 тысяч голов. В то же время регионы, где существует оленеводство, сообщают иные данные: в 2018 году оленей в России насчитывалось почти 1,6 миллиона, а в 2020-м - 1,4 миллиона, отмечает директор Института агробиотехнологий Коми научного центра Уральского отделения РАН Андрей Юдин. При такой разнице статистических данных трудно судить о том, каковы главные причины тяжелой ситуации в отрасли и как вывести ее из этого состояния. Ясно лишь одно: устойчивая тенденция сокращения оленьего поголовья налицо.

Еще одна острая проблема оленеводства - кадровый голод, существующий в отрасли еще с советских времен. Труд оленевода-кочевника очень тяжел и не идет ни в какое сравнение с трудом обычного жителя обычного северного города или поселка. Та поддержка, которую сегодня оказывают оленеводам регионы и различные фонды, может улучшить жизнь отдельных семей или общин, но в перспективе она не решает проблемы неблагополучия коренных жителей Севера, приводит к росту расходов на социальные программы, иждивенчеству и чревата возникновением конфликтов.

При этом отдельные хозяйства, находясь в одном регионе, стремятся перейти под юрисдикцию более "богатого" субъекта, который оказывает больше помощи оленеводам. Наглядный пример - СПК "Ижемский оленевод" в Республике Коми. В поисках более высоких субсидий на продукцию оно перешло под юрисдикцию Ненецкого АО.?Создан прецедент, когда в соседних хозяйствах условия и оплата труда оленеводов существенно различаются: в НАО - выше, в Коми - существенно ниже. В итоге в одних регионах численность поголовья растет, хотя этот рост является фиктивным, в других - уменьшается.

- Перемены к лучшему с кадрами в северном оленеводстве в ближайшей перспективе пока не просматриваются, - подчеркивает Андрей Юдин. - Оленеводческие хозяйства без государственных субсидий остаются убыточными во всех регионах Севера. Относительное благополучие отдельных хозяйств и регионов, как правило, связано с финансовыми и иными благами, поступающими из бюджетов или нефтегазовых компаний, работающих на пастбищах этих хозяйств.

Отдельная головная боль оленеводов - состояние пастбищ, которые либо пустуют из-за сокращения оленьего поголовья, либо используются хищнически. По расчетам специалистов, например, на восстановление ягельных пастбищ в тундре Ямало-Ненецкого автономного округа, выбитых из-за перевыпаса животных, при полном прекращении выпаса потребуется не менее 50 лет. Причина ситуации в том, что на большинстве пастбищ не проведены научно обоснованные землеустроительные работы, территории не закреплены за оленеводческими хозяйствами. Судя по всему, это вызвано профессиональной безграмотностью работников хозяйств и некомпетентностью управленцев.

Кстати, растущий в тундре ягель не только служит основным кормом для оленей, но и предохраняет или замедляет оттаивание вечной мерзлоты.

Кроме ягеля олени питаются 20-25 видами растений. Однако в России на создание кормовой базы для северного оленеводства не тратится и самой малой части средств, расходуемых ежегодно на заготовку кормов для оседлого животноводства. Хотя очевидно, что от качества кормовой базы напрямую зависит существование оленеводческих хозяйств, их продуктивность и рентабельность.

Многолетний опыт и итоги научных исследований подсказывают способы постепенного решения этих проблем. Например, ученые Коми разработали способ создания в тундре многолетних сеяных лугов, на которых можно было бы выпасать оленей и которые позволили бы восстанавливаться пострадавшим от перевыпаса ягельникам. Такие луга можно закладывать поблизости от поселков и забойных пунктов для нагула и передержки убойного поголовья. При достаточном пастбищном корме, подкормке солью и концентратами за два месяца до убоя олени могут быстро набирать массу, которая составит не 50-55 килограммов, как при обычном содержании, а 70-75 килограммов.

В какой-то мере облегчить жизнь оленеводов может современная техника - например, аэрокосмические средства слежения, беспилотники и технологии искусственного интеллекта, позволяющие вести дистанционный учет поголовья и его геолокацию, управление выпасом стад, поиск отколовшихся оленей, защищать их от хищников. Наконец, давно пора использовать современные материалы при изготовлении нарт, хореев, шестов для строительства чума, яранги, которые позволили бы снизить их вес, повысить прочность и плавучесть, облегчить передвижение нарт за счет снижения веса.

Немалый ущерб оленеводству нанесла коммерциализация ветеринарных услуг, которая при СССР проводилась за счет государства и в обязательном порядке. Сегодня ученые ведут разработку современного препарата, который позволит одновременно защитить животных от личиночной стадии подкожного овода, который поражает практически каждого оленя, и глистного заболевания цистицеркоза, которым страдают 60-70 процентов животных. Но научно-исследовательские работы сегодня финансируются недостаточно, что грозит возвратом, казалось бы, давно изжитых заболеваний, опасных не только для оленя, но и для человека.

Нет сомнений, что существующая стратегия развития оленеводства нуждается в серьезной корректировке. В этой работе должны участвовать опытные оленеводы и специалисты из регионов, отдавшие этой отрасли десятилетия жизни.