Как эмоции мешают нашим инвестициям
Инвесторам свойственно действовать иррационально, утверждает Ричард Талер, один из основоположников поведенческой экономики, которому в этом году присуждена Нобелевская премия. Его эксперименты показывают, что сиюминутные соблазны при принятии решений имеют больший вес, чем долгосрочные цели, отмечает старший партнер группы FinEx Евгений Ковалишин: «Как бы футуристично ни выглядел человек с айфоном в руках, он остается биологическим видом, в котором накоплен генетический опыт миллионов лет эволюции. Опыт, который влияет на процесс принятия решений, – и зачастую мешает делать это правильно». «Понедельник 3 марта 2014 г. я встречал в шорте индекса РТС на 2000 контрактов», – рассказал трейдер, попросивший не раскрывать его имя. Накануне Совет Федерации разрешил президенту вводить войска на территории других государств, и рынок ждал войну. За два часа РТС падал три раза на 5%. «В середине третьего падения я зафиксировал позицию, прибыль исчислялась десятками процентов за одну сессию», – продолжает он. Трейдер решил играть на падение рынка и дальше, сочтя, что при дешевеющей нефти и эскалации конфликта это неизбежно. Но рынок рос и к июню прибавил почти 30%. «Все это время я продолжал бороться за свою позицию, но на самом деле – за свое самомнение, – вспоминает трейдер. – В итоге ушла не только прибыль, потери превысили 50%». Это был «очень жесткий урок на седьмом году работы на рынке, еще год ушел на моральное восстановление». Инвестор без иммунитета Единственный ваш соперник в биржевой торговле – вы сами, утверждает управляющий директор ИК «Норд капитал» Михаил Ханов. По его мнению, никакие внезапные события, будь то Brexit или президентские выборы в США, не нанесут счету такого ущерба, как сам инвестор: «Наибольшие потери бывают именно от эмоций и чрезмерной уверенности в том, что прав именно я, а не рынок». У профессионалов со временем вырабатывается своеобразный иммунитет. Именно этим профессиональный трейдер отличается от большинства людей, для которых «эмоции – это террористы, которые захватывают разум, и дальше человек действует автоматически», говорит директор инвестиционного департамента УК «Атон-менеджмент» Евгений Малыхин. По его словам, хорошо торгует тот, кто научился ставить буфер между эмоциями и действиями. Например, продолжает он, некоторые статистические модели показывают, что рост более вероятен: «Если я боюсь сделать ставку на этот рост, то воспринимаю это как хороший повод, потому что если я испытываю страх, значит, и остальные тоже. Это означает, что трейд может оказаться прибыльным, потому что большинство его не берет». Гораздо труднее тем, кто инвестирует самостоятельно. Эти люди сильнее подвержены рискам эмоционального инвестирования, говорит директор Alfa Capital Wealth Андрей Бабиян. У такого инвестора все может неплохо получаться на виртуальном счете, но, как только он переходит на торговлю реальными деньгами, его действия и эмоции становятся другими. Биржи и инвестирование создают прекрасную почву для импульсивных действий, говорит начальник управления по работе с состоятельными клиентами ИК «Церих кэпитал менеджмент» Андрей Хохрин: биржа так устроена, что всегда есть те, кто пришел с одной целью – воспользоваться вашей слабостью. «Есть клиенты, которых называют рыночными наркоманами, – говорит он. – Они приносят деньги, проигрывают, приносят снова и снова проигрывают». Историческая долгосрочная доходность частных инвестиций в США приблизительно вдвое ниже, чем рост индекса S&P 500, напоминает начальник управления аналитических исследований УК «Уралсиб» Александр Головцов: массовый инвестор теряет примерно половину возможного дохода именно из-за эмоциональной реакции. В 2008 г., поддавшись панике, они избавлялись от российских голубых фишек, теряя до 90% стоимости портфелей, вспоминает начальник тренингового центра «Открытие брокера» Алексей Хохлов. Если посмотреть на котировки того времени, мы увидим «страшную картину»: в декабре 2007 г. акции Сбербанка стоили 101–109 руб., а в октябре 2008 г. – менее 17 руб. «Увидев такое, можно предположить, что Сбербанк приостановил работу, – продолжает Хохлов, – но он продолжал обслуживать клиентов и зарабатывать прибыль для акционеров». В 2012 г. инвесторы покупали на IPO акции Facebook по $38, а через четыре месяца продавали по $18, испугавшись, что компания не сможет монетизировать мобильную рекламу, напоминает гендиректор ИК «Фридом финанс» Тимур Турлов. Но не зря же Уоррен Баффетт говорит, что рынок часто показывает совершенно разные цены за одно и то же состояние бизнеса, продолжает он, потому что важно иметь достаточно длинный горизонт, чтобы дождаться более адекватной оценки. Сейчас акции Facebook стоят $174. Главные враги инвестора Главные эмоции, работающие против инвестора, – жадность, страх и самоуверенность, говорит основатель Velstand Capital Виталий Бутбаев: жадность заставляет нас реагировать на рекламу «заработай на машину на бирже за три месяца», страх заставляет продавать активы на самом дне. Следствие эмоциональных решений – инвестиционные ошибки. Самая распространенная для начинающего инвестора – паническая распродажа активов при падении рынка, говорит начальник управления продаж и маркетинга УК «Райффайзен капитал» Константин Кирпичев. В этом случае он либо не заработает, либо зафиксирует убыток, либо «попадет на пилу». Этим термином на рынке называют инвесторов, которые, продав «внизу» и снова видя отрастающий график, начинают покупать, но уже выше точки выхода – и так несколько раз. Другая типичная ошибка новичка – принять решение о покупке или продаже актива на основании рыночных новостей, продолжает Кирпичев. Новость – уже отыгранный факт, подчеркивает он, плохая новость часто подводит черту и более опытные инвесторы к этому моменту уже вышли из актива и на следующий день можно увидеть рост. Также опасно полагаться на мнение только одного аналитика, поскольку даже самые гениальные ошибаются, и еще хуже – верить слухам и действовать на основании их. Многие путаются в целях и задачах, пытаясь усидеть на двух стульях, говорит Хохлов. Есть спекуляции, задача которых – купить дешево, а продать дорого. А есть инвестиции, которые призваны сохранить покупательную способность средств на годы. «Немногие в России готовы заниматься инвестированием, у большинства на уме спекулятивный подход, хотя номинально цели заявлены как инвестиционные, – объясняет он, – и тут рынок по полной обеспечит их адреналином и бессонными ночами». Он такой один Самый простой способ избежать ошибок эмоционального инвестирования – передать деньги в профессиональное управление. Большинство не способно проявлять железную волю и игнорировать шум, стимулы и соблазны, создаваемые рынком, СМИ, говорит Бутбаев. Даже профессионалы думают, как снизить риск эмоционального инвестирования, напоминает Хохрин, поэтому инвесткомпании распределяют задачи и ответственность: одни люди пишут стратегию, другие принимают инвестиционное решение, третьи его исполняют. Тем же, кто осмеливается выйти на рынок самостоятельно, стоит продумать стратегию и не позволять эмоциям управлять своими действиями. Важно максимально избирательно относиться к составу портфеля, напоминает Ханов. Консервативному инвестору он советует половину капитала держать в инструментах с низким риском, например в суверенных облигациях, еще 30–40% вложить в более рисковые и лишь остальное – в рисковые продукты. Начальник департамента развития клиентских отношений УК «Капиталъ» Вадим Ярош советует не только диверсифицировать портфель, но также периодически пересматривать соотношение консервативных и агрессивных инструментов. Вложения стоит диверсифицировать по времени, советует Хохрин: «Если у вас есть миллион рублей, разделите его хотя бы на четыре части, первую вложите сейчас, вторую – не ранее чем через месяц и т. д. Вероятность расстройств и потерь снизится в разы». Кирпичев советует честно оценить максимально допустимые потери и никогда не инвестировать заемные: «Если ты человек увлекающийся, лучше открой депозит, купи портфель надежных облигаций». Очень мотивируют реалистичные цели. Если через 10 лет необходима определенная сумма на высшее образование ребенка, это позволит подобрать инструменты с приемлемыми рисками и никакие эмоции не помешают, отмечает Хохлов. Если же такой цели нет, ее стоит придумать. «Банк дает 9%? Поставьте цель – для начала переиграть банк. Получилось? Наращивайте ставку», – отмечает Хохрин, добавляя, что единственный, кому удавалось на протяжении десятилетий удерживать доходность на уровне 20% годовых, – Джордж Сорос. Кому на рынке жить хорошо Ирония в том, что на рынках значительную роль играет случай, отмечает Головцов, поэтому как паника, так и эйфория время от времени могут приносить позитивный эффект. Тот, кто в начале 2014 г. продал российские акции и купил доллары, избежал серьезных убытков в долларовом выражении, а в рублях хорошо заработал. Многим из них просто повезло. Даже превосходный результат, не достигший цели, может сделать инвестора несчастным, делится наблюдениями Кирпичев. Клиенты, пришедшие на рынок в 2009 г. и заработавшие на посткризисном восстановлении, сформировали завышенные ожидания, говорит он, и после феерического 2009 года, когда индекс ММВБ вырос вдвое, результат 2010 г., когда рынок вырос «всего» на 25%, многие сочли провалом. Парадокс: счастливые инвесторы чаще встречаются среди тех, кто потерял, но меньше, чем остальные, добавляет Кирпичев: когда люди видят, что после того, как они продали, рынок продолжает падать. Счастлив не тот, кто много зарабатывает, а тот, кто редко теряет, соглашается Турлов: любые потери мы переживаем сильнее, чем сопоставимые приобретения. Гуру могут делать длинную серию убыточных сделок в поиске той, что перекроет все убытки и принесет большую прибыль, объясняет он, а самостоятельные инвесторы часто предпочитают серию небольших прибыльных сделок – и неизбежно встречают своего черного лебедя.
