Как помочь Венесуэле

Москва, 23 февраля - "Вести.Экономика" Диагноз экономических проблем Венесуэлы и финансовый рецепт их решения предлагает Сергей Блинов, руководитель группы макроэкономических исследований ПАО КАМАЗ. Сразу оговорюсь, речь пойдёт не о спасении правящего в Венесуэле режима, а о том, как можно было бы достаточно быстро и эффективно решить экономические проблемы Венесуэлы. В конце концов, из-за этих проблем страдают простые люди. Для россиян печальная венесуэльская история интересна ещё и тем, что она очень близка по своему экономическому сюжету к российской истории начала 1990-х, прежде всего - достопамятному 1992 году. Стало общим местом считать, что главная экономическая проблема нынешней Венесуэлы – гиперинфляция. По данным МВФ, в 2018 году она в Венесуэле измерялась миллионами процентов. Но, рассмотрев ситуацию внимательнее, мы увидим, что инфляция – лишь часть более общей проблемы: проблемы сокращения количества денег в венесульской экономике. Звучит парадоксально, если учесть, что количество нулей на денежных купюрах, да и количество самих купюр там стремительно растёт. Сеть пестрит фотографиями с подписями типа «курица за 14 миллионов боливаров». Однако, как будет показано далее, главная проблема Венесуэлы – стремительное сокращение количества реальных денег в экономике. И именно эту проблему властям Венесуэлы надо (и можно) срочно решить. Чем плоха борьба с инфляцией Традиционно предлагаемые и часто навязываемые внешними кредиторами (например, тем же МВФ) попытки «побороть» гиперинфляцию путём «зажима» денежного предложения лишь приведут к ухудшению экономического положения граждан Венесуэлы и полному краху её экономики. Ведь борьба с инфляцией часто ведет к ухудшению социально-экономического положения людей, а вот к желаемому экономическому росту, увы, нет. Есть многочисленные примеры, подтверждающие, что инфляция отнюдь не является проблемой для экономического роста. Высокая цена борьбы с инфляцией Минус первый: высокая социальная цена. Классические (в частности, рекомендуемые в таких случаях Международным валютным фондом) способы борьбы с инфляцией предполагают крайне тяжёлые последствия для экономики и населения. Они включают в себя зажим денежного предложения, сокращение бюджетного дефицита, и, соответственно, социальных программ, что резко ухудшает положение граждан. Страдают и предприятия, что приводит к росту явной или скрытой безработицы. Достаточно взглянуть на последствия именно такого способа борьбы с инфляцией в России с 1992 по 1996 год: полная катастрофа в экономике и социальной сфере. Борьба с инфляцией не ведёт к экономическому росту Минус второй: результат не гарантирован. Российский пример 1992-1996 годов – наглядное свидетельство тому, что меры по борьбе с инфляцией не приводят к экономическому росту. Для борьбы с инфляцией в эти годы использовались жёсткое рационирование (количественное ограничение) кредита, задержки выплат из бюджета, сокращение бюджетного дефицита и другие меры (Полтерович, 1996). В результате, за эти пять лет ВВП России сократился на 37%, в отдельные годы падение ВВП превышало 10% (в 1992 -14%; в 1994 -12%). И постсоветская Россия - не единичный случай. В экономической литературе отмечается, что борьба с инфляцией практически всегда сопровождается кризисными явлениями в экономике: «Тот факт, что антиинфляционные усилия, как правило, ведут к рецессии, является общепризнанным. Именно поэтому правительства стараются тщательно дозировать эти усилия и сделать стабилизационный период как можно более коротким», - делал выводы академик Виктор Полтерович. Высокая и даже гиперинфляция не мешает экономическому росту Вместе с тем, в экономической истории многих стран мы можем найти эпизоды, когда высокая (сотни и даже тысячи процентов в год) инфляция не только не приводит к экономическому спаду, но даже позволяет экономике расти. Вот несколько примеров, взятых из статьи В.Полтеровича (1996): Веймаровская Германия. Гиперинфляция 1920-1924 г.г. В 1922 г. при росте цен более чем в 42 раза производство продукции увеличилось на 11,7%. Спад (относительно небольшой, на 11%) произошел в 1923 г., когда Франция оккупировала Рур и цены за год выросли в 860 млн. раз. Но уже в 1924 году производство опять начало расти, несмотря на то, что с июня 1923 г. по июнь 1924 г. цены увеличились в 60 млн. раз. Аргентина. В 1983 г. темп инфляции составил 344%, прирост ВВП — 2,8%, в 1984 г. — 627% и 2,6%. Перу. Прирост ВВП на 2,6% имел место в 1991 г. при инфляции 410%. Есть и другие примеры, они приведены в статье «Инфляция и экономический рост». Бразилия. В конце 1980-х – начале 1990-х в отдельные годы цены вырастали в 20-30 раз. С 1985 по 1994 год самым «щадящим» с точки зрения инфляции был 1986 год, когда цены выросли «всего» в 2,5 раза (на 147%). Но заметное падение ВВП в Бразилии в 1985-1994 годах наблюдалось лишь один раз: 1990 году, но даже в этот год было относительно небольшим (-3,1%). Более того, при таком разгуле инфляции в отдельные годы рост ВВП превышал 8% (1985, 1986). Вьетнам. На фоне высокой инфляции (в 1988 году она составила более 400%), в 1989 году, во время проведения «шоковой терапии», вместо традиционного для «шоковой терапии» падения во Вьетнаме наблюдался рост ВВП на 7,4%. Россия. После «дефолта» и девальвации 1998 года инфляция резко выросла. На 1 января 1999 года годовой рост цен составлял 86%, а к апрелю того же года превысил 120%. Несмотря на это, в 1999 году рост ВВП составил 6,4% (невиданный с конца 1980-х темп). А затем последовал и рост ВВП 2000-го года – 10% (выше, чем в Китае). Краткий итог: борьба с инфляцией – ложная цель Другими словами, цена (социальная и экономическая) антиинфляционных мер очень высока, а рост экономики в результате этих мер не гарантирован. И наоборот, многочисленные примеры подтверждают, что экономический рост вполне возможен при высокой и даже сверхвысокой инфляции. Поэтому признать главной проблемой экономики Венесуэлы гиперинфляцию и бросить все силы на её подавление – ложный диагноз и ложное направление действий. Как мы увидим дальше, главный вред такого диагноза в том, что в качестве одного из инструментов для борьбы с инфляцией используется … сокращение денежной массы. Ложной является логичная, на первый взгляд, цепь рассуждений: • главная проблема – гиперинфляция, падение стоимости денег, • ценность денег падает, потому что их слишком много, • значит надо уменьшить количество денег. Рассуждать так, значит попасть в ловушку, ведущую к краху экономики. И в эту ловушку, увы, попало огромное количество стран. Правильный рецепт: победить гиперинфляцию, чтобы росло количество реальных денег в экономическом обороте Почему же экономики некоторых стран при разгуле инфляции всё-таки растут, а другие страны, борясь с инфляцией, страдают от экономического спада? Ответ из числа азбучных истин экономики: количество товара, который можно купить на определённую сумму денег, зависит от размера этой суммы и от цены товара. Запишем это соотношение в виде формулы (1) Q=M/P, где Q – количество единиц товара, которое может купить покупатель (или, что одно и то же, может продать этому покупателю продавец); M – количество денег у покупателя; P – цена за единицу товара. (Знатоки наверняка разглядели в этой формуле известное уравнение обмена Фишера в упрощённом виде, для одной транзакции. Упрощение не влияет на дальнейшие выводы). Представим, что у школьника 40 рублей на покупку тетрадей. При цене 2 рубля за тетрадь он сможет купить 20 тетрадей. Но, если цены вырастут (важно для наших дальнейших рассуждений!), скажем, до 4 рублей, то он сможет купить на ту же сумму всего лишь 10 тетрадей. А теперь представьте, что формула описывает экономику целой страны. Q – это количество всех товаров, которые могут приобрести жители этой страны на имеющиеся у них деньги М, а P – это уровень цен на эти товары. Что происходит при росте P, то есть цен? Если сумма денег М не меняется, то жители страны покупают меньше товаров. Соответственно производители производят меньше этих товаров (либо же вылетают в трубу с излишними товарными запасами). А это означает падение производства или, по-другому, падение ВВП. Посмотрим на формулу (1). Что должно происходить, чтобы продажи товаров (а значит и их производство) непрерывно росли и не снижались? Ответ очевиден: количество денег должно расти быстрее, чем растут цены. И всё! Именно такой «волшебной» формулой пользовались Бразилия, Вьетнам и другие страны в приведённых выше примерах, умудряясь расти при высокой инфляции. Но точно такой же формулой пользовалась и Россия в десятилетие быстрого экономического роста в 1999-2008 годах. А страны, в которых пытались бороться с инфляцией сокращением количества денег, шли по неверному пути, вольно или невольно сокращая спрос на товары (а значит и их производство), тем самым ввергая собственную экономику в кризис. Оба подхода – правильный и ошибочный – отображены на схеме 1. Схема 1. Самая большая ошибка – борьба с ростом цен сжатием денежной массы Источник: расчеты С.Блинова. Обозначения: Q – количество товаров в физических единицах, M – номинальная денежная масса, P – уровень цен. Дробь М/Р в нашей формуле отражает ни что иное, как реальную денежную массу, или денежную массу в реальном выражении. Наращивание количества денег Наращивать количество денег - это первое из двух правильных действий при гиперинфляции. И оно может быть эффективным, даже если при этом продолжится рост цен. Секрет экономического роста при высокой инфляции экономики веймаровской Германии после Первой мировой войны, Бразилии в 1980-х годах, Вьетнама после либерализации цен, России в 1999 году прост. Во всех этих случаях, несмотря на рост цен (Р), количество денег (М) росло ещё быстрее! Говоря проще – денежная масса в этих примерах росла в реальном выражении. Например, во Вьетнаме в 1989 году денежная масса М2 выросла на 213% в реальном выражении (в номинальном – более чем в 5 раз). Именно эта сверхмягкая денежная политика позволила стране в условиях высокой инфляции и «шоковой терапии» расти на 7% в год. Этот же приём ускоренного наращивания денежной массы после инфляционных или девальвационных шоков успешно и многократно использовался в соседней с нами Беларуси. Именно поэтому в предыдущие два десятилетия экономика этой страны росла быстрее других стран СНГ, невзирая на высокую порой инфляцию и периодические девальвации белорусского рубля. Что же сейчас происходит в Венесуэле? Судя по общедоступной информации, власти страны усиленно наращивают денежную массу, видимо, инстинктивно понимая, что попытайся они этот процесс прекратить – крах неминуем. Когда количество нулей на купюрах стало зашкаливать, президент Венесуэлы Николас Мадуро объявил о решительной деноминации, избавившись сразу от пяти нулей на купюрах в августе 2018 года. Правильно ли поступают власти Венесуэлы, наращивая денежную массу? Да, правильно. Успевают ли они увеличивать количество денег быстрее, чем растут цены? А вот здесь есть сомнения. По данным tradingeconomics, цены в 2018 году в Венесуэле выросли на 1,7 млн. процентов или в 17 тысяч раз. Смогли ли власти «печатать» деньги такими же или опережающими темпами? Сомневаюсь. В любом случае, чтобы выйти из спирали гиперинфляции, властям Венесуэлы необходимо стабилизировать цены. Стабилизация цен Стабилизировать цены важно не только для сохранения совокупного спроса внутри страны. Высокая инфляция приводит к такому парадоксальному эффекту, как реальное укрепление местной валюты при номинальном её ослаблении! Это делает крайне неконкурентоспособным и потому невыгодным производство внутри страны. Именно поэтому в России в 1990-х годах даже производство нефти начинало балансировать на грани рентабельности и потому не росло. Но стабилизировать цены за счёт сокращения количества денег (или даже за счёт замедления темпов наращивания их количества) – верный путь к краху. Что же могут сделать венесуэльские власти, чтобы стабилизировать рост цен? Что они реально могут быстро сделать, это вернуть местной валюте привлекательность в глазах населения. Ведь главный порок венесуэльской валюты (как и любой валюты в период гиперинфляции) – невозможность использовать её для сбережений. Просто представьте человека, который хранил в боливарах свои накопления целый год. Эти накопления, если верить доступным данным по инфляции, обесценились бы за 2018-й год в 17 тысяч раз! Неудивительно, что венесуэльцы в лучших советских традициях сметают любые товары с полок магазинов. Для решения этой проблемы властям Венесуэлы необходимо выполнить два предварительных условия: 1. Обеспечить свободный курс боливара к доллару США или к любой другой устойчивой валюте (например, евро). Этот свободный курс власти Венесуэлы должны сами реально признавать. 2. Обеспечить официальные и правдивые данные по инфляции. Другими словами, любой человек должен иметь возможность из газет или интернета ежедневно узнавать курс доллара и еженедельно и/или ежемесячно – официальные данные по инфляции. Если будут выполнены эти два условия, то далее власти смогут прибегнуть к выпуску специальных сберегательных инструментов – государственных облигаций - защищённых от обесценивания. Я предложил бы на первом этапе обойтись всего лишь двумя типами облигаций. Первая облигация должна быть аналогом доллара, беспроцентной, с несколькими разными сроками погашения (через полгода, год, два, три года). Приобрести такую облигацию за боливары должен иметь возможность любой желающий. А погашаться она должна тоже боливарами, но уже по курсу доллара на момент погашения. Если курс доллара вырастет, то держатель облигации ничего не потеряет – он получит столько боливаров, сколько на момент погашения будет стоить доллар. Образно говоря, стоимость облигации будет «индексироваться» в соответствии с изменением курса доллара. Вторая облигация – тоже защитный инструмент, но уже от инфляции (близкий аналог американских inflation protected – защищённых от инфляции ценных бумаг TIPS). Стоимость этой - тоже беспроцентной - облигации должна индексироваться в соответствии с ростом цен. Например, если цены за год выросли в 27 тысяч раз, то человек, купивший в начале года такую облигацию с погашением через год, получит в конце года сумму в 27 тысяч раз большую, чем потратил при покупке. Фактически продажа человеку такой облигации будет равносильна обещанию такого процента по вкладу, который будет полностью компенсировать рост цен. Важный момент: оба вида облигаций должны свободно обращаться, то есть, их владельцы должны иметь возможность продавать их по рыночным ценам. А власти Венесуэлы, во избежание обесценивания своих государственных облигаций, должны иметь возможность проводить своеобразные денежные интервенции по скупке этих облигаций. Ставки центрального банка При очень высокой инфляции одна из проблем стабилизации – это отрицательные реальные процентные ставки. Например, так было в России в 1992-1995 годах. При том, что номинально ставки были очень высоки, более 200% годовых, реально они были отрицательными (иногда ниже минус 80%) из-за высокой инфляции (график 1). График 1. Отрицательные ставки центрального банка – одна из причин высокой инфляции Источник: [URLEXTERNAL=https://www.vestifinance.ru/articles/106787]«Зачем Центробанку повышать ключевую ставку» Центральному банку Венесуэлы стоит повышать ставку рефинансирования, постепенно выводя её в область положительных реальных ставок. Заключение Есть ещё некоторые нюансы, которые властям Венесуэлы необходимо учитывать по мере финансовой стабилизации. Приведу лишь один из них: если стабилизировать финансовую систему по предложенной выше схеме, довольно скоро и резко проявится тенденция укрепления боливара по отношению к иностранным валютам, тем же доллару и евро. И будет грубой ошибкой допустить это укрепление. Но вот саму тенденцию к укреплению местной валюты ЦБ Венесуэлы может и должен использовать для резкого наращивания реальной денежной массы в стране и, соответственно, стимулирования экономического роста. Что же касается сроков, то при реализации указанных выше условий и мер стабилизация цен произойдёт в считанные два-три месяца.