«Не окупится вообще никогда»: что будет с «Силой Сибири»

Газопровод «Сила Сибири», который строят в исключительно тяжелых климатических условиях ради поставок газа в Китай – грандиозный по своему размаху проект, который будет практически невозможно окупить и тем более получить от него прибыль. Более того, и китайские партнеры не слишком заинтересованы в поставках российских углеводородов. Почему прогнозы мрачны, «Газете.Ru» рассказал партнер и старший аналитик консалтинговой компании RusEnergy Михаил Крутихин.

- Недавний саммит G20 показал, что дружба и партнерство России и Китая продолжают крепнуть. Но каковы именно перспективные направления сотрудничества в области энергетики? Насколько Пекин заинтересован в поставках российского газа через «Силу Сибири»?

- Потребление газа в Китае растет, но я еще года 2 тому назад в Китае беседовал об этом проекте с чиновниками из правительства, и они мне сказали, что это запасной вариант. Они ориентируются на импорт сниженного природного газа, помимо трубы их в Средней Азии. И если доставка сниженного природного газа морем столкнется с проблемами военно-политического характера, доставлять будет трудно, то они рассчитывают на то, что будут получать газ из России. То есть этот проект не является основным источником получения газа для китайцев, и он очень далек от приоритетов Китая.

- Взглянем на ситуацию с другой стороны. Насколько это сложный проект для России, какова его рентабельность и сроки окупаемости?

- Еще в 2017 году министр энергетики (Александр Новак – прим.ред), выступая в Госдуме, сказал, что это не коммерческий проект. То есть он не окупится вообще никогда. Понятно? У меня есть расчеты «Газпрома», которые показывают, что этот проект не окупится и до 2048 года. Там просто во всех графиках стоит «не окупается» по чистому дисконтированному доходу. То есть это не окупаемый проект. У него две цели. Первая цель – это, конечно, надувать щеки и говорить, что мы открыли еще один экспортный маршрут для газа в сторону Азии. Это первое. И второе – дать заработать тому, кто его строит, то есть подрядчикам. Ну а других заданий к нему я не вижу.

- А в чем состоит трудность со строительством «Силы Сибири»? Дело в сложных климатических условиях, при которых его предстоит строить и эксплуатировать, или в его протяженности, или в чем-то еще?

- Это длинный газопровод, и объявлено, что по нему пойдет 38 млрд кубометров газа в год. Одно месторождение, которое сейчас разрабатывается и будет давать для него газ - это Чаяндинское месторождение, Чаянда в Якутии. Но дать больше 25 млрд кубометров газа в год оно не в состоянии. Чтобы выйти на цифру в 38 млрд кубометров в Китай, нужно добывать 42 млрд кубометров, поскольку там не чистый метан, там еще много-много всяких примесей. Это значит, что нужно подсоединять к нему еще небольшое месторождение Ковыкта в Иркутской области. Это еще 800 км газопровода между ним и Чаяндой. Это раз. Потом, если мы, как в газпромовских расчетах написано, прямо сейчас будем одновременно разрабатывать два этих месторождения, и плюс к этому еще строить всю длину, соединяющую эти месторождения с границей газопровода, то на уровень в 38 млрд кубометров в Китай мы выйдем примерно к 2028 году.

- То есть в 2019 году этот показатель недостижим?

- Совершенно. В 2019 году мощность, скорее всего, будет меньше 4 млрд кубометров. Для того, чтобы поднять мощность до 8 млрд кубометров, потребуется ждать где-то до 2022-2023 года. И пока не готов амурский газоперерабатывающий завод, это будет так называемый «жирный газ». То есть в Китай пойдет не только метан, но и ценные компоненты для газохимии. Этан, бутан, пропан – все это там будет. И гелий тоже. Все туда пойдет. Потому что завод еще готов не будет.

- И то есть получается, Китай будет покупать этот «жирный газ» по низкой цене?

- И все это сырье вместе с ним, да. Какое-то время они будут все это получать, пока завод не подготовят. Пока из 6 запланированных линий там строится 2 линии. Будут ли они построены на заводе, когда будут построены, пока неясно. То есть проект это вообще не коммерческий.

- То есть газоперерабатывающие мощности еще вообще не готовы и будут готовы неизвестно когда?

- Да, они еще строятся. Возможно, в 2022 году будет что-то готово, 2 первые линии из 6. И плюс к этому там надо еще строить газохимическое предприятие. Это уже не «Газпром», а «Сибур» строит.

- И это тоже не быстро?

- Да, это тоже не быстро, но оно необходимо, чтобы каким-то образом утилизировать все это сырье. Поэтому то, что говорят, что: «Сразу раз, и он там будет 38 млрд давать» - ничего подобного, конечно. Никакие 38 млрд кубометров в Китай не пойдет еще долго-долго-долго.

- Все обстоит не так просто и с разработкой самих месторождений? В чем заключается сложность?

- Вы затронули важную и больную тему. Дело в том, что в Чаяндинском месторождении есть значительные запасы нефти, так называемая «нефтяная оторочка». И по всем правилам, и техническим и экономическим, надо сначала разработать нефть, потому что если отбирать оттуда газ, то упадет давление, и нефть мы оттуда никогда больше не возьмем. По правилам так поступать нельзя. Но «Газпром» заверяет, что он научился делать под землей как бы заслон между нефтью и газом, и отбирать их отдельно без потери давления. По моим данным, это не соответствует действительности. Так сделать нельзя. То есть большая часть нефти там конечно пропадет.

- То есть эта технологии пока нигде не была опробована? Она будет применяться только здесь?

- Есть некоторые технологии, когда углеводороды находятся на разных горизонтах, и одной скважиной, некоторыми заслонами можно каким-то образом все это даже делать, и несколькими скважинами. Но это по высоте. То есть по горизонтали вы никакой забор не построите между нефтью и газом. То есть это такая проблема, которую они решить, я думаю, не могут. И здесь налицо некий обман.

- А с Ковыктинским месторождением тоже есть какие-то трудности?

- С Ковыктинским месторождением есть трудности геологического характера. Но, в принципе, оно легче, чем Чаяндинское. Но его еще надо соединить с трубой длиной в 800 км.

- То есть тут сложности в расстоянии в том числе?

- Да. Сложности в наличии гелия, который надо изымать. Это технически дорогое удовольствие.