Российский газопровод «Северный поток-2» не должен заработать никогда — именно так, похоже, рассуждают в США. Новые санкции против него могут ввести уже в марте, на этот раз наказание обещают потребителям. Европа покупает все больше сжиженного природного газа (СПГ) и защищать проект не готова. Пока запуск «Северного потока-2» перенесен на год, но все выглядит так, что Россия обойдется и без него. Да и в «Газпроме» фактически признали, что новый маршрут уже не нужен. Ситуация может стать чувствительной потерей, но и полезным уроком на будущее. Утонувшие миллиарды — в материале «Ленты.ру».

Я запрещаю вам покупать

Власти США твердо решили уничтожить почти достроенный газопровод «Северный поток-2», идущий по дну Балтийского моря в Германию. Как следует из сообщений источников в Белом доме, новый пакет санкций готов, и принять его по необходимости смогут в марте. Если сведения о будущих ограничительных мерах верны, то удар направят в сторону инвесторов проекта и потенциальных покупателей газа. Традиционно санкции означают блокировку счетов компаний и прекращение транзакций, проходящих через американские платежные системы. Рисковать в подобных случаях европейские компании не осмеливаются. В ЕС в целом старательно исполняют американские требования. Случай российского миллиардера с финским паспортом Бориса Ротенберга показателен: европейские суды готовы ущемлять права своих граждан, к которым нет никаких претензий, если они впали в немилость у США. Поэтому Россия, может быть, и достроит газопровод, но вот поставлять по нему газ будет некому. Партнеры «Газпрома» по «Северному потоку-2» в курсе дела. Например, в немецкой Uniper знают о решимости США в вопросе газопровода и внимательно следят за развитием событий. Официальный Берлин против санкций и хочет решить конфликт дипломатическим путем, но аккуратен в высказываниях. Позволить себе большее могут депутаты бундестага.

«Германия и ЕС не дадут Вашингтону диктовать свою энергетическую политику», — прокомментировал возможные действия Белого дома представитель СДПГ (участник правящей коалиции) по экономическим вопросам Бернд Вестфаль.

Глава австрийской OMV Райнер Зеле на фоне сообщений о намерениях США согласился: политики не могут защитить европейскую экономику от таких экстерриториальных действий. Он призвал Брюссель найти эффективный ответ и выразил надежду, что Вашингтон все же не станет давить дальше. По всей видимости, это все, на что может рассчитывать Москва. Пессимизма добавляют и противоречия в самом Евросоюзе. Против нового маршрута выступают страны Балтии и Польша, а Еврокомиссия заранее ужесточила Третий энергопакет таким образом, чтобы ограничить будущие поставки по «Северному потоку-2». Но даже если в Брюсселе решат пойти на принцип и попытаются отбить американские санкции, то сделать это вряд ли получится. Ведь ранее Европа уже попробовала противостоять давлению США на Иран. Был создан специальный механизм, позволяющий работать с исламской республикой без угрозы угодить под санкции, но желающих воспользоваться им не нашлось.

Забыть про Украину

Проект «Северный поток-2» начался в 2011 году, в момент запуска в эксплуатацию первой нитки первого «Северного потока». Успех позволил говорить о будущем расширении нового маршрута в два раза — до 110 миллиардов кубометров в год. В январе 2015-го на фоне ограничения со стороны ЕС поставок по «Северному потоку» идея подвисла в воздухе, но в июне «Газпром», OMV, голландская Royal Dutch Shell, французская Engie и немецкая E.ON заключили соглашение о строительстве. Маршрут двух газопроводов отличался только точкой входа — Выборг у «Северного потока» и Усть-Луга у «Северного потока-2». По протяженности и пропускной способности они почти идентичны, и оба приходят в немецкий Грайфсвальд. Газ в «Северный поток-2» должен пойти с Южно-Русского месторождения в районе Уренгоя и Бованенковского месторождения на Ямале. В последнем случае пришлось дополнительно протянуть две нитки газопровода Бованенково — Ухта длиной 1,2 тысячи километров и мощностью 115 миллиардов кубометров в год. Одной из главных причин строительства, которую неоднократно озвучивали в «Газпроме», была возможность поставлять газ в обход украинской газотранспортной системы (ГТС). При этом в российской компании категорически отвергали политическую подоплеку такого желания — речь шла об изношенности украинской ГТС и снижении расходов на транзит.

«Труба стареет, в результате чего происходят аварии. Думаю, что они еще будут, потому что надо систему поддерживать в нормальном состоянии», — указывал зампред правления «Газпрома» Виталий Маркелов еще в 2014 году.

Эти опасения подтверждали даже в правительстве Украины в период президентства Петра Порошенко. Так, министр энергетики Игорь Насалик, комментируя в 2017 году желание «Нафтогаза» урезать инвестиционную программу, предупреждал, что Украина может вскоре оказаться технически не готова к прокачке российского газа, а это обернется «катастрофой». Тем не менее чем ближе был срок окончания контракта с Украиной, тем чаще с российской стороны звучали намеки, что после ввода в эксплуатацию «Северного потока-2» украинское направление окажется ненужным и транзит либо прекратится, либо снизится до минимума. Так продолжалось до тех пор, пока осенью 2019 года Польша не добилась ограничения поставок по «Северному потоку», а завершение строительства «Северного потока-2» затянулось.

Подкрались незаметно

Управляет работами на газопроводе дочерняя компания «Газпрома» — Nord Stream 2 AG. Зарубежные компании — Engie, OMV, Shell, немецкие Uniper и Wintershall — выступили в качестве инвесторов. Такую форму выбрали из-за того, что Варшава сумела заблокировать создание совместного с европейскими партнерами предприятия. Стоимость проекта оценивали в 9,5 миллиарда евро, из которых на долю России приходилась только половина. В июле 2017 года в США приняли закон CAATSA («О противодействии противникам Америки посредством санкций»). В течение следующих двух лет американские политики неоднократно предупреждали страны ЕС и европейские компании о возможности санкций из-за нового газопровода. В частности, в январе 2019 года посол США в Германии Ричард Гренелл отправил письмо с такой угрозой немецким BASF и Uniper, выступавшим в поддержку проекта. Тем не менее долгое время главной проблемой считалась позиция Дании, которая никак не выдавала разрешение на прокладку трубы в своих водах. Ситуация выглядела абсурдно — компания оценивала экологические последствия тех же действий, которые ранее разрешила в отношении «Северного потока». Более того, проект газопровода из Норвегии в Польшу Baltic Pipe, проходящий в том же районе, получил разрешение раньше. В «Газпроме» отмечали, что если работы так и не одобрят, то проект затянется и обойдется несколько дороже. При этом российская сторона утверждала, что причина задержек со стороны Дании (Германия, Финляндия, Швеция дали согласие на работы в нормальные сроки) в давлении США. Окончательно все документы утвердили в конце октября 2019 года. Начать работы в датских водах стало возможно только спустя месяц, когда истекли все сроки обжалования. В «Газпроме» указывали, что на завершение нужно два месяца, но 21 декабря США объявили о санкциях. Они касались всех компаний, задействованных в строительстве. Швейцарский подрядчик Allseas, суда которого занимались прокладкой труб, немедленно прекратил работы. «Газпрому» быстро пришлось признать, что достраивать газопровод нечем. Единственное судно-трубоукладчик, удовлетворяющее условиям, — купленный в Китае в 2015 году «Академик Черский». Однако он законтрактован для проекта «Сахалин-3», так что перевод его на «Северный поток-2» вызовет задержки в других работах. Строительство нового судна или реконструкция имеющегося растянется на более длительный срок — глава Объединенной судостроительной корпорации (ОСК) Алексей Рахманов говорил о четырех годах. Главное требование Дании — наличие системы динамического позиционирования, позволяющей удерживать корабль в заданной точке в любых условиях. Как вариант, Nord Stream 2 AG может использовать баржи «Фортуна» и «Дефендер» вместе с судами, которые такой системой обладают. Это потребует отдельного разрешения от Датского агентства по охране окружающей среды (Danish Environmental Protection Agency, DEPA). Как показывает практика, в Дании такой вопрос может растянуться на годы. В связи с этим срок запуска «Северного потока-2» перенесен как минимум на год. О конце 2020-го или начале 2021 года говорил, в частности, президент России Владимир Путин. В феврале о планах по завершению работ к концу 2020 года рассказали и в компании, но каким образом — не уточнили.

Поворотный пункт

Минувший год стал для российской компании во многом знаковым, но заставившим резко изменить стратегию на европейском рынке. Из положительных моментов выделяется завершение двух мегапроектов — газопроводов «Турецкий поток» в Турцию и Южную Европу и «Сила Сибири» в Китай. Также под занавес года заключен новый транзитный договор с Украиной на пять лет. Соглашение сняло все взаимные претензии, что позволило избежать угрозы ареста активов и вернуться на европейский рынок заимствований. Кроме того, весной «Газпром» и АО «РусГазДобыча» согласовали конфигурацию крупного комплекса по переработке этансодержащего газа и производству СПГ в районе Усть-Луги. Он, в том числе, позволит компании выйти на рынок СПГ в Европе, где сейчас активно работает российский «Новатэк». Однако имелись и серьезные минусы, главный из которых — экспансия СПГ на рынок ЕС. Европейские компании в 2019 году закупили почти в два раза больше жидкого газа, чем годом ранее — 110 миллиардов кубометров после регазификации, согласно подсчетам EIA (подразделение Минэнерго США), и 106 миллиардов кубометров, по данным ICIS (международная аналитическая компания). На фоне замедления экономики в Азии и ввода в эксплуатацию новых СПГ-проектов по всему миру стоимость жидкого газа резко упала. Конкуренция заставила «Газпром» резко сокращать цены, но это не помогло поставить в Европу планируемые 200 миллиардов кубометров года по итогам года. Результат оказался бы еще хуже, но «Газпром» по максимуму наполнил подземные газохранилища в Европе и даже продавал газ сам себе. Впрочем, улучшив таким образом статистику в 2019 году, в начале 2020-го компания закономерно провалилась — снижение составило около 20 процентов. Одновременно в начале 2020 года впервые поставки СПГ в Европу сравнялись по объему с поставками трубопроводного газа. Чтобы не упустить потребителей, «Газпром» начал продавать рекордную долю газа (16,5 процента в январе 2020 года) на спотовом рынке через свою электронную торговую платформу (ЭТП). В перспективе торговле «Газпрома» с Европой угрожают еще два фактора. Это уже упоминавшийся газопровод Baltic Pipe из Норвегии в Польшу, после запуска которого Варшава хочет отказаться от контракта с «Газпромом», и поставки израильского газа. Частично он пойдет в виде СПГ с заводов в Египте (африканская страна использует и свои месторождения), а частично — через проектируемый Восточно-Средиземноморский газопровод (EastMed).

Пойдем любым путем

На этом фоне необходимость достраивать «Северный поток-2» в срочном порядке становится менее очевидной. В настоящее время у «Газпрома» есть четыре маршрута поставок в Европу — «Северный поток» (пиковая мощность 60 миллиардов кубометров в год), «Турецкий поток» (будет 31,5 миллиарда кубометров после запуска второй нитки), газопровод «Ямал — Европа», идущий через Белоруссию (33 миллиарда кубометров) и «Голубой поток» (16 миллиардов кубометров). В общей сложности получается около 140 миллиардов кубометров. С учетом уже подписанного контракта с Украиной (65 миллиардов кубометров в 2020 году и 40 миллиардов в следующие четыре года), за который в любом случае придется заплатить, поставки в Европу гарантированы на ближайшие пять лет. За это время должен заработать и завод «Газпрома» в Усть-Луге — дополнительно 13 миллионов тонн СПГ (почти 20 миллиардов кубометров после регазификации). В России принято утверждать, что потребность Европы в газе увеличивается, а потому в перспективе ей потребуется больше топлива, в том числе российского. Так, в пресс-службе Nord Stream 2 в ответ на запрос «Ленты.ру» напомнили — потребление природного газа в регионе в последние пять лет растет на три процента в год. С учетом скорого истощения Гронингенского газового месторождения в Нидерландах дефицит газа в Европе к середине 2030-х годов или даже раньше компания оценивает в 120 миллиардов кубометров. Представитель оператора при этом не указал, насколько «Газпром» хочет увеличить продажу газа именно через трубопроводы. Также Nord Stream 2 отказался отвечать на вопросы о размере потерь из-за простоя проекта и комментировать свои действия, если недостроенный газопровод все же останется на дне моря. К настоящему времени Европа действительно наращивает потребление газа, и доля российских поставок увеличивается — в 2019-м она превысила 47 процентов. Вот только произошло это с помощью российского СПГ от «Новатэка» — доля «Газпрома» сократилась с 45 процентов в 2018-м до 42,5 процента. Для России такая ситуация с учетом амбициозных планов нарастить экспорт СПГ выглядит перспективной. К 2026-2027 годам производство должно превысить 80 миллионов тонн, а к 2035-му, как указал Путин, — 120-140 миллионов тонн (министр энергетики Александр Новак в феврале привел более скромные цифры — 80-120 миллионов тонн к 2035 году). Российские заводы СПГ находятся недалеко от Европы, и поставки туда выглядят выгодными для всех сторон. Доход от продажи газа складывается из двух факторов — объем и стоимость за тысячу кубометров. Трубопроводный газ при поставках на расстояние менее четырех тысяч километров, в том числе из России в Европу, выгоднее СПГ. Это означает, что теоретически Россия при наличии достаточного количества мощностей способна продавать газ настолько дешево, что поставщикам СПГ ради конкуренции придется торговать себе в убыток. Но демпинг может привести к печальным последствиям — потере доходов от газовой отрасли в целом и проблемам в отношениях с европейскими странами.

Не очень-то и хотелось

Российские газопроводы в обход Украины много лет вызывают подозрение в Европе и США. По сути, главным союзником проектов является Германия — с помощью «Северных потоков» она собиралась стать главным газовым хабом Европы. Однако поддержки главной экономике Европы очевидно не хватает. Усилиями Еврокомиссии и США сначала был остановлен проект газопровода «Южный поток» («Турецкий поток» по мощности почти в два раза меньше), а затем с помощью европейских судов Польша сумела ограничить поставки по газопроводу OPAL — сухопутному продолжению «Северного потока». Политические причины такого неприятия лежат на поверхности: лишение Украины денег за транзит газа и разрушенная ГТС усилят нестабильность в республике. Киеву потребуется больше займов и другой финансовой помощи (искать ее будут в США и Европе, больше негде), а трудовая миграция только увеличится. У Евросоюза достаточно внутренних проблем, чтобы тратить дополнительные усилия на почти 40-миллионную страну. Эти обстоятельства накладываются на взаимное недоверие России и Европы, продолжающееся строительство терминалов по регазификации в ЕС и низкие цены на СПГ. Последние на фоне слабых темпов роста мировой экономики и ввода в эксплуатацию новых проектов вряд ли вырастут до максимумов прошлых лет. У США отдельный интерес — поиск рынков, куда продавать собственный СПГ (дешевый российский газ снижает доход американских компаний), и дополнительное давление на Россию. Ущерб от остановки «Северного потока-2» выглядит серьезным только на первый взгляд. Во-первых, Россия потратила всего пять миллиардов долларов, а остальное — проблемы европейских партнеров. К примеру, столько же «Газпром» потерял на судебном конфликте с «Нафтогазом» (2,918 миллиарда «Газпром» отдал перед подписанием контракта, а остальное — стоимость поставок на Украину, за которые так никто и не заплатил). Тогда в Москве адекватно признали: продолжать конфликт себе дороже. Ситуация с «Северным потоком-2» складывается похожим образом. У России есть возможность поддерживать поставки трубопроводного газа в Европу, а параллельно переводить регион на свой СПГ. Его сложнее обложить санкциями, и, по оценкам аналитиков, он будет дешевле американского. Амбициозный план развития российской Арктики предусматривает значительные затраты в области СПГ-проектов. Рынки сбыта в таком случае желательно иметь под рукой, и Европа — один из самых очевидных вариантов, близкий географически и платежеспособный. Деньги нужны для развития инфраструктуры, строительства газовозов и ледоколов. Реализация всех планов выведет Россию в лидеры рынка СПГ — и это выглядит куда более важной задачей, чем любой ценой достроить газопровод в Европу, который, как оказалось, легко «похоронить».