Кризис новый, мемы старые
Цены на нефть упали, а вместе с ними и курс рубля. В Сети традиционно разгорается костер паники, хотя правительство говорит о контроле над ситуацией. Но пользователи интернета уже назначили основным виновником происходящего главу «Роснефти» Игоря Сечина и напостили несколько десятков разнообразных мемов с его участием. Впрочем, мемы эти во многих случаях уже не новы: некоторые из них вытащены из закромов прошлых кризисов — 2008-го и 2014 года. Эксперты, правда, считают, что нынешняя ситуация и те, уже минувшие финансовые проблемы, имеют мало общего. Daily Storm вместе с экономистами объясняет, что происходит на самом деле и почему не стоит поддаваться панике. Что происходит сейчас и какого поворота ситуации ожидать? Утро 10 марта началось с новостей об обвале котировок на Мосбирже. Открывшаяся после праздников, биржа сразу почувствовала удар от понижения цены на нефть. Тем не менее в течение дня рубль начал потихоньку приходить в себя. К вечеру курс доллара составил около 71 рубля, а евро — около 80 рублей (в день обвала, 9 марта, доллар превышал 74,4 рубля, а евро — 85). Цена на нефть в свою очередь подросла с 35 до 37 с лишним долларов за баррель. Однако говорить о преодолении нового кризиса, конечно, рано. Проректор РАНХиГС, директор Института финансов и устойчивого развития Андрей Марголин поясняет: последствия падения рубля следует рассматривать отдельно в краткосрочной и среднесрочной перспективах. В краткосрочном плане негативных факторов достаточно, и рассчитывать, что рубль тут же пойдет вверх и займет прежнюю позицию, не стоит. «Мировая экономика падает, рвутся торговые цепочки, туристический рынок схлопывается, огромное число людей на карантине... Как в этих условиях можно запускать мотор экономического развития?!» — рассуждает Марголин. Однако в среднесрочной перспективе все куда оптимистичнее. Китай постепенно излечивается от коронавируса, а 18 марта ожидается продолжение переговоров стран ОПЕК+. Проректор РАНХиГС уверен: рано или поздно участники до чего-нибудь договорятся — супернизкие цены на нефть никому не выгодны, даже Саудовской Аравии. Похож ли новый кризис на предыдущие? На фоне снижения цен на нефть и ослабления рубля многие вспомнили о кризисах предыдущих лет. Дефолт 1998-го часто сравнивают с финансовым крахом 2008 года. В этот раз неизбежно сравнение с кризисом 2014 года. В Сети даже решили не выдумывать новые мемы, а позаимствовать шутки шестилетней давности. Однако на деле реальных сходств не так уж много. У всех перечисленных кризисов были свои причины, да и Россия в разные годы была разная. В 1998-м спад цен на нефть был локальной историей, кризис затронул только Россию и часть Азии. Но тогда в стране просто не было средств, чтобы оперативно исправить ситуацию. Кризис 2008 года — мировое явление, он был связан с фундаментальными проблемами на финансовых фондовых рынках США и других стран. В 2008-м правительство, научившись на ошибках прошлого, было готово к экономическому удару: в отсутствии крупных долгов падение стоимости барреля нефти со 140 до 36 долларов не вызвало катастрофы. А ЦБ уберег банки от краха, спешно раздав им госсредства. Кризис 2014-го — вновь локальный, он начался на фоне неконтролируемого наращивания добычи черного золота основными странами экспортерами и продолжился санкциями Запада против России за присоединение Крыма. Санкции действуют до сих пор, от них терпят убытки обе стороны, поэтому мы пожинаем плоды этого кризиса и сейчас. Что касается нынешней ситуации, то она пришла не со стороны фондового рынка и не со стороны фундаментальных факторов, влияющих на экономику. Первой причиной стало непредсказуемое распространение коронавируса и, как следствие, сокращение спроса на нефть со стороны Китая. Затем неожиданно для многих сорвалась сделка стран ОПЕК+. Главные ее участники — РФ и Саудовская Аравия — не сошлись во мнении, нужно ли дополнительно сокращать добычу нефти для поддержания ее цены. Почему власти советуют не переживать? На случай непредвиденного кризиса в стране есть Фонд национального благосостояния (ФНБ), в котором хранятся порядка восьми триллионов рублей. Поэтому можно относительно спокойно смотреть в будущее и даже при цене 25 долларов за баррель выполнять социальные обязательства как минимум в течение шести лет. Как известно, при расчете расходов бюджета в правительстве взяли за ориентир среднегодовую цену нефти в 42 доллара, не надеясь на высокие доходы. ФНБ — не единственный источник денег. Помимо него есть золотовалютный резерв, объем которого составляет более 500 миллиардов долларов (примерно столько же — у Саудовской Аравии, но ее бюджет сбалансирован при стоимости нефти 80 долларов). По мнению Андрея Марголина, власти грамотно распоряжаются своими запасами: «Это признают даже недоброжелатели. Зарубежные агентства сохраняют Россию в рейтинге инвестиционного качества. По оценкам начала года, темпы роста российской экономики ускорятся. Удивительно, но заграничные экономисты верят в эффективность национальных проектов даже больше, чем мы». Нужно ли срочно вкладывать деньги куда-либо? «Ой, только не надо скупать технику — это все уже было. Покупали, а потом не знали, куда ее деть. Техника привязана к обменному курсу, она будет дорожать, но люди только потеряют на этом деньги», — советует Андрей Марголин. Что касается, например, ипотеки, то ее нужно брать только в той валюте, в которой работодатель выплачивает зарплату. А для тех, у кого ипотека уже есть, — ставка останется неизменной. Не подорожает и гречка, и другие товары повседневного пользования. Цена может измениться только в части импортных товаров. «Когда съедим все бананы, которые есть на складе, то за новые закупки придется отдать подороже. Переживем мы это как-нибудь», — успокаивает эксперт. Кто может заработать на падении? Падение курса рубля и цены на нефть — это не обязательно только негативные последствия. Кое-кому все же удастся на этом заработать. В первую очередь эксперты называют тех, кто играет на понижение на финансовых рынках и имеют соответствующую стратегию в этом отношении. А с обывательской точки зрения, самая очевидная группа — те, кто в праздничное воскресенье 8 марта купил доллары или евро, а уже 9-го числа продал их за рубли. Не останутся в накладе и экспортеры, которые получают выручку в валюте. Если завтра коронавируса не станет Доцент департамента теоретической экономики НИУ ВШЭ Денис Мельник отмечает: как только эпидемия коронавируса пойдет на спад, это практически сразу позитивно отразится и на финансовой ситуации: «Что мы видим: сложившаяся ситуация существенно снижает спрос людей на те или иные услуги, и это происходит не потому, что у них нет денег. Им просто не дают тратить в силу разных ограничений. И это касается не только людей, но и экономики. Если мы представим, что скоро все пойдет на спад, то мы можем ожидать с высокой степенью вероятности более высоких темпов роста за счет отложенного спроса и отложенных инвестиций. И, кстати говоря, рынки тоже могут рвануть вверх на этом фоне и отыграть то падение, которое они показали». Все ли правильно делает государство? В Сети уже определили, кто больше всех виноват в резком падении стоимости нефти и курса рубля: это главный исполнительный директор ПАО «НК «Роснефть» Игорь Сечин и российская власть в целом. Ведь именно «Роснефть» настаивала на отказе от сделки в ОПЕК, которая принуждала Россию уступать свою долю рынка американским нефтедобытчикам. «У нас принято во всем обвинять правительство. Но вот произошел такой шок — и кто виноват в коронавирусе? Явно не правительство. В Сети, конечно, уже нашли, кого обвинить, но не надо все упрощать — факторов много. ОПЕК тоже не вчера в кризис вошел», — указывает Мельник. Но что самое главное может сделать правительство, столкнувшись с таким «шоком»? «Представьте: у вас есть машина, и на нее упало дерево. Что вы сделаете? Правильно, позвоните в страховую. Вот и правительство «звонит» туда же, только в их случае страховой компанией являются те резервы, которые накопили на черный день», — продолжает эксперт. Есть и второй момент: определенная компенсация падения цен на нефть и роста курса доллара происходит в связи с тем, что фактически растет выручка, получаемая экспортерами в валюте. С нее они платят налоги в рублях. Российский бюджет выполняется в рублях и поэтому, хоть и не полностью, но падение может быть скомпенсировано. И экспорт — это не только нефть. Государство может рассчитывать на такой стабилизирующий механизм. Андрей Марголин добавляет, что те сферы, в которых, возможно, возникнут проблемы, точно не будут брошены на произвол судьбы: «Центральный банк, на самом деле, накопил огромный опыт управления краткосрочной ликвидностью. При необходимости будет оказана поддержка и финансовой системе, и компаниям».
