Myśl Polska (Польша): белорусский кризис как поворотная точка
Эпоха доминирования Запада и гегемонии США подошла к концу. Основным фактором, способствовавшим переменам, стало появление «антигегемонического» союза Китая и России, который строится на идее «большого евразийского партнерства». С 2015 года в его рамках происходит синтез Евразийского союза с китайской инициативой «Один пояс, один путь». Делу создания нового справедливого международного порядка служат также Шанхайская организация сотрудничества и БРИКС.
Американцы стараются всеми силами противостоять этим объективным тенденциям, поэтому они развернули войну нового типа, которую называют гибридной или ассиметричной. Такие операции сложно распознать, они не имеют четкого начала и завершения, в них используются разнообразные инструменты от экономико-финансовых, информационных и дипломатических методов до действий в цифровом пространстве, кроме того, в них втягивается все население той или иной страны. Ведущие соперничество державы способы уничтожить друг друга при помощи ядерного оружия, поэтому в конфликте нового типа военные действия ограничиваются до минимума. Третья мировая война в отличие от двух предыдущих впервые имеет глобальный охват, более того, одержать в ней победу можно, не пересекая границ вовлеченных в столкновение государств. Один из вариантов такого противостояния — сетевая война, цель которой состоит в обретении контроля над определенным пространством без применения обычных видов вооружений, а, по мере возможности, вообще без обращения к военной агрессии.
Эту методику описал американский профессор Джин Шарп (Gene Sharp), объяснявший, как устраивать так называемые цветные революции и менять антиамериканские элиты на те, которые будут подчинены Вашингтону. Сейчас мы уже знаем, каковы были цели «фестиваля польской „Солидарности"», чьим символическим завершением стало появление плаката с изображением американского ковбоя, несшего Польше в кобуре план Бальцеровича (принятая в 1989 году стратегия перехода от плановой экономики к рыночной, — прим.пер.), и в целом всех «бархатных революций», в результате которых социалистических руководителей стран Восточного блока сменили сторонники неолиберального капитализма.
Высасывание соков из социалистических стран, в которых более 200 миллионов человек оказались в нищете, продолжалось десять лет, а затем пришло время второй волны «цветных революций». Она включала в себя «революцию роз» в Грузии (2003 год), «пурпурную революцию» в Ираке (2003-2005), «оранжевую» на Украине (2004-2005), «кедровую» в Ливане (2005), «тюльпановую» в Киргизии (2005), «голубую» в Кувейте (2005), провалившуюся «джинсовую» в Белоруссии (2006), «шафранную» в Бирме (2007), также провалившуюся «зеленую» революцию в Иране (2009) и «жасминовую» в Тунисе. Последняя начала так называемую арабскую весну (2011), финалом которой стало уничтожение процветающей Ливии, продвигавшей новую валюту Африканского союза, а поэтому представлявшей опасность для доминирования США.
Также была предпринята неудачная попытка устроить «болотную революцию» в России в 2011 году. Наконец в 2014 повторение революционных событий устроили на Украине, где «революцию достоинства» дополнили запланированным применением насилия. Те же методы использовались в отношении Китая: в 2014 году в Гонконге спровоцировали «революцию зонтов», второе действие которой развернулось в 2019. Пекин, однако, защитил свой суверенитет и обрел еще больше решимости в борьбе за многополярный мир.
За сетевыми войнами всегда скрываются западные неправительственные организации: «Национальный фонд демократии», Агентство США по международному развитию или Институт «Открытое общество», созданный американским финансистом Джорджем Соросом. Кроме того, можно упомянуть «Фридом Хаус», Картеровский центр, Национальный демократический институт по международным вопросам, корпорацию «Вызовы тысячелетия» или «Хьюман Райтс Вотч». Средства иностранным организациям, склонным продвигать американское понимание рынка и демократии, выделаются на основе Закона о поддержке свободы, утвержденного Конгрессом в 1992 году.
В ЕС аналогичную роль играют Европейский фонд за демократию, Европейская инициатива в области укрепления демократии и прав человека (EIDHR) и «Механизм гражданского общества» (CFS). Неправительственные организации занимаются подготовкой «революционных» кадров, оплачивают изготовление пропагандистских материалов, предоставляют советников. В случае Белоруссии оппозиционеров даже непосредственно обучали оборонное ведомство США и Европейский центр по изучению вопросов безопасности имени Джорджа Маршалла (его называют университетом американского империализма).
Очередным эпизодом войны нового типа, ведущейся ради защиты уже утраченной гегемонии, стали события, начавшиеся в августе 2020 года в Белоруссии. Эту относительно небольшую славянскую страну отличают три качества, которые делают ее уникальной. Во-первых, она выступает единственным образованным на руинах СССР государством, которое сохраняет элементы социализма, обладает своей государственной идеологией и придерживается традиционных моральных ценностей, а при этом не имеет олигархии и сильного имущественного расслоения населения. 43% белорусов работают в государственном секторе экономики, на государственные предприятия приходится 70% промышленной продукции страны. Это 3 тысячи компаний стоимостью в 120-150 миллиардов долларов, среди которых есть относящиеся к числу мировых лидеров заводы, производящие тракторы и грузовые автомобили или азотные и фосфорные удобрения. Продолжают работать приобретшие современную форму колхозы. Белорусская модель экономики опровергает неолиберальную догму о превосходстве частной собственности над коллективной.
Во-вторых, Белоруссия вовлечена в евразийскую интеграцию, прежде всего — в процесс создания союзного государства с РФ, что делает Минск главным союзником Москвы на постсоветском пространстве. Из-за него Запад не может замкнуть вокруг российского государства свой «санитарный кордон». Россияне и белорусы имеют общее пространство безопасности, поэтому в белорусских Ганцевичах Брестской области находится служащая основой системы предупреждения о ракетном нападении на Россию радиолокационная станция, которая может обнаруживать цели в радиусе почти 5 тысяч километров. В свою очередь, в Вилейке Минской области располагается 43-й узел связи ВМФ РФ, который обеспечивает связь с российскими кораблями по всему миру.
И, наконец, в-третьих, Минск поддерживает очень хорошие отношения с Пекином и принимает участие в проекте «Новый шелковый путь». Китай, который считает себя представителем «глобального Юга», может помогать укреплению эффективного суверенитета небольших государств. Так происходит в Белоруссии, которая получает китайские инвестиции и кредиты и благодаря этому сохраняет независимость, балансируя между Западом и Россией.
Рассматривая сложившуюся ситуацию, следует также учесть, что в рамках борьбы с covid-19 Белоруссия не навязывает гражданам санитарного режима, но тем не менее лучше справляется с эпидемией, чем многие западные государства. Жертв коронавируса там в 8 раз меньше, чем в США, и в 12 раз меньше, чем в Бельгии. Показательно, что за выход на протестные акции без масок никого не наказывали. Более того, Лукашенко рассказал, что его пытались подкупить при помощи средств МВФ, который предлагал 950 миллионов долларов за введение локдауна. Белорусский президент задел интересы глобальных фармацевтических корпораций, а заодно поставил под вопрос разумность действий других лидеров, которые подчинились ВОЗ и спровоцировали в своих странах глубокий кризис. Суверенная Белоруссия таким образом настроила против себя сторонников глобализма.
«Цветные революции» всегда проходят примерно по одному и тому же сценарию: вначале оппозиция не признает результаты выборов, потом не только начинаются противоречащие действующему законодательству выступления (протестный потенциал есть везде), но и появляются жертвы, в чем обвиняют государственное руководство. При этом используются элементы перформанса, определенная символика, формирующая восприятие событий общественностью: апельсины, розы, специальные песни, коленопреклонение перед полицией и тому подобное. Следующий этап — это информационно-психологическое, дипломатическое и экономическое давление со стороны стран Запада. Так произошло и на этот раз.
Все началось ночью 9 августа 2020 года, когда были объявлены предварительные результаты президентских выборов. Их подтвердила Центральная избирательная комиссия, объявившая, что Александр Лукашенко получил 80,1% голосов, а кандидатка оппозиции Светлана Тихановская — 10,12%. Начались акции протеста, а потом забастовки. Люди вышли на улицы, заявляя, что выборы проводились нечестно, а объявленный результат не соответствует действительности. Лукашенко в ответ приказал закрыть бастующие государственные предприятия, привел армию в полную боевую готовность и предостерег о возможной активности НАТО вблизи белорусской границы. Общественные выступления приобрели беспрецедентный масштаб и объединили представителей разных социальных групп, что указывает на существование объективных причин для недовольства. Можно указать на три проблемные области.
Во-первых, экономическую. В первом десятилетии XXI века Белоруссия динамично развивалась, но в 2011 она пережила болезненную девальвацию своей валюты. 50% внешнеторгового оборота страны приходилась на Россию, так что белорусская экономика пострадала от проблем восточного соседа, против которого в 2014 году ввели санкции США и Евросоюз. Тем не менее в 2018 году белорусские власти разработали программу общественно-экономического развития до 2035 года, призванную нормализовать инвестиционный климат при помощи привлечения прямых иностранных инвестиций. Годом позже их объем составил 10 006,8 миллионов долларов. 45% этой суммы (4 513 миллионов) обеспечила Россия.
Второе место занимала Великобритания, которая в 2019 году инвестировала в белорусскую экономику 1 801 миллионов долларов (18%). На третьем был Кипр (7,6%). Польша и Австрия инвестировали в Белоруссии по 440 миллионов долларов в год. В действительности 80% белорусского импорта и экспорта было связано с дешевыми российскими энергоресурсами и российским рынком сбыта. Главным источником кредитов (их объем составляет около 8 миллиардов долларов) тоже выступала Россия. Рецессия в Белоруссии началась уже до начала пандемии. Правда, в мировом масштабе это явление не уникально, достаточно вспомнить о 40 миллионах безработных, появившихся в последнее время в США.
Вторая проблемная область связана с геополитикой. Лукашенко с 2014 года вел игру с державами, стремясь избежать украинского сценария. На Украине победила «демократия», «революция достоинства» и Запад, но ее жители обеднели и были вынуждены искать работу по всей Европе. ВВП на душу населения там значительно ниже, чем в Белоруссии. Успехом белорусского президента стало создание минского формата, в рамках которого лидеры Германии, Франции, России и Украины обсуждали пути выхода из украинского кризиса. Ведя свою игру за мир в Белоруссии, он даже сопротивлялся Москве и отметал некоторые ее предложения об интеграции, возобновлял работу посольства США или покупал американскую нефть. Лукашенко также пытался наладить диалог с Польшей, не признавал присоединение Крыма к России и поддерживал отношения с Киевом.
Сейчас цель этой игры становится понятной: это была тактика выжидания, подготовка к активному этапу защиты суверенитета. Из числа причин оспаривания результатов белорусских выборов следует сразу же исключить аргументы об «отсутствии демократии и нарушении прав человека», поскольку, во-первых, политическая система в геополитике не имеет значения, а, во-вторых, Запад использует их как инструмент экспансии. При этом ему не мешает фундаменталистская Саудовская Аравия, перевороты в Венесуэле или Египте и нарушение демократических процедур в Польше и в особенности во Франции.
И третий аспект: на масштаб протестных акций повлияли изменения в обществе. В Белоруссии появились несколько олигархов (Александр Луценко, Андрей Клямко, Виктор Кислый), а также группа миллионеров, составляющая 0,1% от всего населения и идентифицирующая себя с траснациональными бизнес-элитами. Движущей силой белорусских протестов стал, однако, новый креативный класс: специалисты по информационным технологиям. В эту группу входит примерно 120 тысяч человек, преимущественно мужчин. ИТ-сфера, которая начала развиваться благодаря Лукашенко, обеспечивает стране 5% экономического роста. Новый класс, живущий в новом виртуальном мире цифр, хорошо зарабатывает, но хочет новой эстетики, государства нового образца. Действовавший президент их идеалам не соответствовал.
Таким образом мы можем говорить о синдроме блудного сына. К ползучей революции хипстеров подключаются обеспеченные работой американизированные космополиты, которые, по сути, не интересуются политикой. В других государствах потенциал бунта вырастал на почве социальных проблем и экономической депривации, но в Белоруссии он появился в совершенно иной ситуации, что тоже указывает на уникальность белорусской модели.
Появление упомянутого поколения стало в том числе результатом цивилизационных перемен. В нашу жизнь пришли динамичные фильмы, быстрые машины, мелькающие кадры рекламных роликов, спортивный ритм, гонка за мамоной, и как следствие — переизбыток импульсов, неумение сконцентрироваться, опираться на логику, правду и рациональный диалог. Созданная 26 лет назад политическая система, державшаяся на одном человеке, перестала соответствовать указанной психосоциальной динамике. Таков, пользуясь выражением Гегеля, дух времени.
В западных системах эти социальные группы обслуживает, как ее назвал Тадеуш Клементович (Tadeusz Klementewicz), «теле-меле демократия», которую отличают искусственные политические споры, использование в маркетинговых целях мировоззренческих различий и создание пиарщиками повестки дня. И здесь мы подходим к непреодолимому противоречию: люди, которые считают главной ценностью личное благо (идеологическим выражением этой идеи выступает слово «свобода»), хотят задавать направление политики, призванной служить благу общему.
Продолжение в следующем номере