Дмитрий Белоусов предлагает ради роста экономики «легализовать» скрытую безработицу

Такие неожиданные выводы сделали в Центре макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП). По мнению автора исследования — руководителя направления «Макроэкономика» ЦМАКП Дмитрия Белоусова, задачи по росту производительности труда и сохранению рабочих мест противоречат друг другу. «Из-за искусственного, и обусловленного понятными социальными причинами, сдерживания высвобождения занятых в России производительность труда в два — два с половиной раза отстает от уровня наиболее развитых и в полтора — от уровня менее развитых стран», — цитируют экономиста «Ведомости». Единственный путь для ускорения экономического развития автор исследования видит в том, что власти должны не препятствовать увольнениям, а снять «социальные ограничения» на труд — дать тем, кто остался без работы, возможность переобучения, предоставить им дешевое жилье, обеспечить финансовый запас прочности и, возможно, переезд к новому месту работы. Справка «Фингазеты» По данным Росстата, который опирается на методику Международной организации труда (МОТ), по итогам первого полугодия, на которое пришелся пик первой волны коронавируса, официальными безработными в России признаны 4,6 миллиона граждан, что составляет 6,2% от числа всех трудоспособных граждан страны. Стоит уточнить, что, согласно критериям МОТ, безработными считаются лишь те, кто одновременно не имеет доходного занятия, занимается поиском работы в течение последних четырех недель и готов приступить к работе в течение недели. При отсутствии у гражданина хотя бы одного из этих критериев статистика уже не относит человека к безработным. В то же время, по оценке международной аудиторско-консалтинговой сети FinExpertiza, реальное число безработных в нашей стране к концу июня уже превысило 9,3 миллиона человек, что составляет 12,1% экономически активного населения. Таким образом, скрытая безработица к концу первого полугодия достигла 6,1%. Как уточняет генеральный директор платформы Rocketwork Анастасия Ускова, к скрытой безработице относится ситуация, когда человек числится в компании лишь формально, но не работает и не получает заработную плату или работает, но зарплату не получает. К тому же официальные показатели Росстата не учитывают неполную занятость — мелкие подработки, краткосрочные контракты. «Объективной оценке ситуации мешает и относительная непрозрачность рынка труда. На многих предприятиях до сих пор выдают зарплату в конвертах. Особенно часто “всерую” работают в сфере услуг, пострадавшей из-за пандемии сильнее остальных. Проблемы, связанные с некачественной оценкой реального положения вещей на рынке труда также объективно оценить сложно. Но логично предположить, что разработка эффективной политики по восстановлению экономики после кризиса, без представления о реальном положении вещей на рынке труда, вряд ли возможна», — полагает эксперт. Действительно, трудовое законодательство в нашей стране выстроено таким образом, чтобы максимально защитить права работников, соглашается председатель правления кредитно-потребительского кооператива (КПК) «Обновление» Михаил Дорофеев. «Вместе с ориентацией чиновников на местах на решение социальных вопросов и спецификой взаимоотношений бизнеса с властью это способствует невысокой мотивации руководителей компаний к увольнению персонала. Зачастую в ход идет сокращение премиальной части зарплат, рабочей недели/часов, уход в неоплачиваемые отпуска. Все это способствует поддержанию уровня безработицы на относительно низких уровнях в сравнении с другими странами, где этот показатель в период пандемии испытал более драматичные колебания, нежели в России. Обратной стороной этой медали является консервация текущей структуры экономики, в которой у компаний при прочих равных условиях остается меньше возможностей для модернизации, перехода на более современные практики ведения бизнеса, что как итог отражается в динамике производительности труда» Впрочем, к сожалению, нередко само государство создает этому определенные барьеры. Так, в частности, многие компании, которые планируют воспользоваться налоговыми стимулами и отнести расходы на НИОКР с коэффициентом 1,5 в расчете налогооблагаемой прибыли, могут столкнуться с повышенным интересом Федеральной налоговой службы (ФНС), которая может это счесть способом ухода от налогов. «Отчасти в низкой производительности труда “виноваты” большая территория страны и низкая мобильность граждан, которые вынуждены продолжать работу на предприятиях в моногородах, поддержка которых с точки зрения бизнеса выглядит неочевидной. Растет доля госсектора экономики, который в меньшей степени, чем бизнес, стремится к повышению эффективности», — полагает эксперт. Вот и Дмитрий Белоусов убежден, что России необходим специальный комплекс мероприятий по профессиональному переобучению: «К сожалению, такого национального проекта сейчас нет. Одновременно необходим территориальный маневр рабочей силы». В ЦМАКП считают, что подстроить уже имеющиеся производства под новые задачи не всегда реально. «Рост эффективности выпуска устаревшей продукции не компенсирует потерь из-за архаичной структуры экономики. Лучшее производство мотыг не компенсирует отсутствия экскаваторов», — говорит Дмитрий Белоусов, отмечая, что рост производительности труда станет основой для повышения реальной заработной платы и, соответственно, потребительского спроса. Опрошенные «Финансовой газетой» эксперты согласны: в условиях буксующей экономики действительно необходимо наращивать объемы производства, искать новые пути реализации производимой продукции. Без повышения темпов производства и производительности труда достичь этого невозможно. «На бумаге правительством уже применяется целый комплекс мер: тут вам и финансовое стимулирование предприятий, и создание системы подготовки и переподготовки кадров, и снижение административных барьеров и регуляторной нагрузки, и экспортная поддержка. Но на деле ощутимого эффекта пока не наблюдается», — отмечает Анастасия Ускова. Что и говорить, согласно отчету Организации экономического сотрудничества, производительность труда в России существенно отстает от европейской и американской — порядка 27 долларов от ВВП в час, в то время как в Америке эта цифра почти втрое больше. При этом работают россияне чуть ли не больше всех — 1974 часов в год. Во Франции, для сравнения, этот показатель около 1182 часов. «Ощутимый толчок к реальному повышению производительности труда может дать достойная заработная плата. Она же во многом определяет спрос на внутреннем рынке, повышение которого положительно сказывается на экономике страны. Но опять же, без модернизации производств и снижения регуляторной нагрузки на бизнес представить такое сложно», — указывает генеральный директор платформы Rocketwork. В свою очередь, Михаил Дорофеев убежден: повышение личных доходов граждан без улучшения динамики производительности труда в долгосрочной перспективе невозможно. «Пример тому — начавшаяся болезненная перестройка экономики с 2013‒2014 годов после начала сокращения потока “нефтяных долларов”. Теперь в условиях сокращения зависимости экономики от мировых тенденций на рынках сырья необходимо наращивать инвестиции и повышать производительность труда. Пока же прогнозы не очень оптимистичны: по оценкам МВФ, ВВП на душу населения России в этом году вырастет с 9,97 тысячи долларов до 12,97 тысячи долларов. И это при том, что семь лет назад, в 2013-м, этот показатель составлял 15,93 тысячи долларов», — подчеркивает председатель правления КПК «Обновление».