Медийный «фронт» политического кризиса в Белоруссии

Особенностью политического кризиса в Белоруссии выступает его колоссальная медиатизированность. Пожалуй, еще никогда в истории не было столь длительных по времени массовых протестов с исключительно виртуальным лидером, роль которого на себя взял находящийся за границей блогер. За это белорусские события уже успели окрестить первой «Telegram-революцией». А как может быть иначе в республике, которая прозвала себя IT-страной?..

Непотопляемая «телега»

Такая ситуация сложилась, потому что у любой общественной активности, особенно если речь идет о массовых мероприятиях с многими тысячами участников, должны быть лидеры и координационные центры. Без них никак не собрать большое количество людей в одном месте и не направить их по одному маршруту, не говоря уже про «зарядить общей идеей». Обычно этим занимаются политики с мегафонами. Но в Белоруссии все потенциальные лидеры, которые могли бы возглавить протесты, были отрезаны от прямого влияния на толпу. Часть находятся в заключении, иная часть выехала за границу.

В таких условиях роль лидера и координатора протестов взял на себя самый популярный белорусский оппозиционный блогер Степан Путило. Он находится в Польше и может оттуда заниматься организацией и координацией протестов, потому что там до него вряд ли дотянется белорусское правосудие, хотя попытки добиться у Варшавы его выдачи уже предпринимались. У блогера еще до президентских выборов 9 августа был Telegram-канал, на который были подписаны несколько сотен тысяч читателей.

Власть осознавала организационный потенциал месенджера, поэтому 9-11 августа пошла на крайние меры — в республике в эти дни «лёг» интернет. Недаром принято считать, что запретами ничего нельзя добиться, и в данном случае это ярко подтвердилось. Мало того, что протестов в эти дни так и не удалось избежать, так еще и существенно вырос интерес к «запретному плоду» — Telegram-каналам. К тому же, белорусы при редких появлениях сети стали массово скачивать программы обхода блокировок, с использованием которых лучшего всего работала как раз «телега».

Всё это привело к тому, что данный месенджер на время стал единственным источником альтернативной информации для жителей республики. И на пике протестов число подписчиков канала Степана Путило выросло с нескольких сотен тысяч до более чем 2 миллионов — он стал самым популярным политическим сообществом в русскоязычном сегменте Telegram.

Оппозиция Tut и там

Популярность протестной «телеги» подкрепляется доминированием оппозиционных СМИ в интернете. Еще до начала кризиса негосударственные информационные порталы — Tut.by и Onliner — с большим отрывом опережали конкурентов. В 2019 году первый охватывал 62% всей аудитории белорусского интернета.С началом политического кризиса популярность данных порталов, как и ряда иных оппозиционных медиа, еще больше возросла, о чем можно судить по стремительному росту аудитории их каналов в том же Telegram и иных источниках.

Контент оппозиционных СМИ и каналов в месенджере очень часто переплетается, при этом они работают на разные аудитории. Из «телеги» информацию черпает в основном молодежь, привыкшая к тезисным, коротким текстам с эмоциональной подачей и видеороликам. В то же время люди среднего и чуть старше среднего возрастов привыкли читать новости в более традиционных и официальных источниках — интернет-СМИ.

Тезисы, которые они продвигают, заключаются в прямой или косвенной поддержке протестующих граждан и оппозиционных политиков. Продвигается позиция, что прошедшие выборы президента были нечестными, в связи с чем недовольным необходимо добиваться справедливости. Причем, данная работа подкрепляется публикацией каких-либо свидетельств наблюдателей, соответствующих аудио- и видеозаписей, что в целом читателями может восприниматься как эксклюзив и сливы — «то, чего не покажут по государственному телевидению».

До политического кризиса все данные медиа так же были сосредоточены, с одной стороны, на необходимости демократизации общественно-политической и информационной сфер жизни. С другой — на национальном возрождении. Причем, порой в некоторых СМИ и каналах доходило в этом плане до русофобии, но после августа эта тема отошла далеко на задний план.

Стоит отметить, что эти источники информации умеют прекрасно работать с современной аудиторией — информация там подается простым языком, налажены механизмы интерактивности и оперативности. Информация с мест происшествий и «хайповые» события там обычно освещаются быстрее, чем в государственных СМИ.

Горизонталь власти

Одними Telegram-каналами и СМИ протестующие не обходятся. Вряд ли они смогли бы организовывать и координировать абсолютно все протестные акции, которые часто проходят стихийно в университетах, школах, больницах и прямо во дворах домов — устраиваемые коллегами или соседями.

Поэтому параллельно мобилизационному большому источнику информации появились сотни (если не тысячи) более мелких, локализованных сообществ и чатов. С их помощью протестующие организовывают свои акции в рамках города, района и даже двора, помогают друг другу, координируются для взаимопомощи, например, для коллективных передач заключённым товарищам и т.д.

Это можно сравнить с коммуникацией людей в коллективах и сообществах: корпоративные, родительские, кооперативные, семейные чаты.Такая горизонтальная сеть взаимодействия делает протестную активность фактически неуязвимой перед правоохранителями. Действия активистов в разных местах, не подчиняющиеся единому центру, сложно предугадать. К тому же, нет явных и публичных лидеров — в каждом дворе или районе они свои собственные, которые формируются стихийно.

«От белорусского информбюро…»

В руках у государства, которое стремится оппонировать вышеуказанным медиа, находятся довольно серьезные инструменты — телевидение, газеты, а также ряд интернет-порталов и Telegram-каналов. Но пока всё говорит о том, что они так и не использованы во весь потенциал.

В интернете количество их подписчиков заметно уступает конкурентам. Для государственных медиа во «Всемирной паутине» характерны официозность и некоторая «кондовость» в подаче информации. Там часто срезают острые углы и игнорируют «хайповые» темы, которые интересуют белорусское общество. Наверное, чтобы «не нагнетать».

Таким же скучным до текущего кризиса было и белорусское государственное телевидение. Сегодня там работают над ошибками — материалы становятся острее, широко стали освещаться темы протестов и политического противоборства. Но статистика показывает, что это не вызвало рост интереса со стороны белорусов.

Мало того, что телевидение в наш век и так сдает свои позиции интернету, так исследования говорят о том, что этой осенью в республике этот процесс еще сильнее ускорился. По данным Sociolytic, из тех белорусов, кто хотя бы иногда смотрел госканалы, 13% стали смотреть их реже, чаще — только 6%. Телевидение и газеты остаются основным источников информации лишь для самой старшей категории населения.

Касательно контента, госмедийщики продвигают тезис о том, что смена власти обязательно принесет с собой дестабилизацию, войну, хаос и внешнее управление. В пример приводится непривлекательная картина Белоруссии 1990-х годов до прихода Лукашенко к власти.

Протестующие выставляются либо проплаченными со стороны внешних сил, либо несознательными гражданами, подвергшимися манипуляциям «кукловодов», под которыми опять же понимаются внешние, враждебные Белоруссии силы.

Данные формы работы и тезисы в целом напоминают о временах Холодной войны, их схожесть с политинформацией вряд ли способно вызывать большой интерес у белорусской аудитории, которая довольно образованная и искушенная в информационном плане.

Российские медиа

Благодаря русскому языку общения белорусы имеют не только свое локальное информационное пространство, но и довольно сильно интегрированы в российское. В связи с этим, российские СМИ в республике также довольно популярны и влиятельны.

Либеральные оппозиционные медиа всецело поддержали протестующих — их контент по белорусской тематике очень похож с белорусскими оппозиционными Telegram-каналами и СМИ.

Что касается федеральных изданий, особенно аналитических телепрограмм, там господствует довольно противоречивое отношение к официальному Минску — от его поддержки перед угрозой «прозападного майдана» до обвинений во всем происходящем. Единственный консенсус, который можно проследить в российских госмедиа по белорусскому кризису — неприятие Светланы Тихановской и политиков из Координационного совета за их связь с Западом.

Но других лидеров протестов в Белоруссии нет. Поэтому и для госмедиа России, и для официальной позиции Москвы характерна неопределенность. Поддержать протестующих они не могут в силу геополитики, поэтому там де-факто сделали аккуратную ставку на поддержку власти, хоть периодически там выражается и недовольство её курсом.

Но проблема не только в позиционировании. В российских медиа также нет ничего оригинального, чего белорусы не могли бы увидеть в своих оппозиционных или государственных СМИ. Хотя сегодня у них есть отличный шанс использовать свои площадки для выработки более конкретной и альтернативной позиции по Белоруссии, не примыкая ни к одной из сторон тамошнего конфликта.

Пока же текущая ситуация в российском информационном пространстве вряд ли способствует популяризации местных медиа в Белоруссии на фоне политического кризиса.