Политолог рассказал, виноват ли TikTok в протестах
«Многие эксперты предполагали, что на улицы 23 января выйдут в основном несовершеннолетние. Такое мнение возникло в первую очередь потому, что сами организаторы широко использовали для анонса акций социальную сеть TikTok, наиболее популярную именно среди школьников. Вероятно, именно эти предположения вызвали серьезную обеспокоенность государства. В результате в дни, предшествующие митингам, сами власти сделали немало для того, чтобы о назначенной дате узнали самые широкие слои населения. С предупреждением о недопустимости участия несовершеннолетних в акциях выступило Министерство просвещения, Генеральная прокуратура потребовала от Роскомнадзора блокировать сайты с призывами к участию в митингах, и даже мэр Москвы Сергей Собянин призвал москвичей не принимать участия в предстоящих протестах. Чиновники на местах также проявляли инициативу, отправляя предостережения в школы, вузы, распространялась информация и через родительские чаты. Редкие протестные мероприятия получают столь широкий анонс от государственных органов, и сложно предположить, что это было сделано намеренно. Закономерным итогом такой рекламы стала достаточно высокая явка на митинги протестно настроенных граждан. Оценки количества участников разнятся, однако можно заметить, что акции 23 января стали одними из самых массовых мероприятий несистемной оппозиции за последние годы. Судя по видеозаписям и свидетельствам очевидцев, несовершеннолетние не составили значительной доли среди участников – возможно, сработали предпринятые властями предупредительные меры, а возможно, готовность школьников выходить на улицы была переоценена изначально. Ядром протеста стали жители мегаполисов в возрасте 20–30 лет. Очевидно, что это та молодежь, которая за последние десять лет выпала из сферы внимания государства,– эксперты отмечают, что в течение десятых годов работа в области молодежной политики оказалась практически свернута. Акции, заявленные как мирный протест, предсказуемо закончились в большинстве городов стычками с полицией и тысячами задержанных. При этом можно отметить, что в разных регионах работа полиции различалась – где-то, как в Екатеринбурге, задержания проводились крайне жестко, а в Чите, например, полиция, наоборот, вовсе покинула место проведения митинга под аплодисменты толпы. Вероятно, различная реакция на протесты объясняется отсутствием единой координации действий со стороны силовых структур – каждый регион действовал в рамках собственных представлений о целесообразности. В целом складывается впечатление, что в части регионов власти не были готовы к сложившейся ситуации и не всегда знали, как реагировать – разгонять, задерживать или просто не допускать провокаций. Вместе с тем события 23 января показали высокую степень озлобленности как со стороны протестующих, так и со стороны противостоящих им силовиков. Это нашло выражение в таких драматических инцидентах, как нападение на инспектора ДПС в Петербурге, атака на машину ФСБ в Москве, грубое задержание ребенка, и ряде других. Наверное, на основании одного дня протестов преждевременно говорить о настоящем расколе в обществе, но как минимум тенденцию к такому расколу нельзя не заметить. Сложно сказать однозначно, удалось ли протестующим добиться своих целей. С одной стороны, вряд ли массовые акции приведут к изменению меры пресечения для Навального. Кроме того, хотя вышедших действительно было существенно больше, чем обычно, но все же массовость протеста явно недотягивает до событий на Болотной в 2012 году. С другой стороны, молодежь из мегаполисов, долгое время остававшаяся за рамками повестки внутриполитического блока, этими митингами заявила о себе как о политической силе. Акции продемонстрировали, что у молодой и пассионарной части общества есть свои политические запросы, которым до сих пор не находилось места в существующей конфигурации системы. Игнорировать этот факт означает вытолкнуть этих людей в несистемное поле, маргинализировать и заложить потенциальную бомбу под фундамент гражданского общества». Фото: ФедералПресс / Полина Зиновьева
