Инфляция последней надежды
Часть аналитиков говорили о такой перспективе давно, другие, напротив, долгое время не желали обсуждать ее всерьез. Они помнили, как пострадала репутация пророков инфляции, среди которых были и нобелевские лауреаты по экономике, когда ФРС впервые приступала к количественному смягчению. Это только сейчас его воспринимают как что-то безвредное: «Балансы центробанков выросли многократно, но посмотрите на инфляцию – ее почти нет».
Теперь есть. Индекс потребительских цен в США вырос на 0,8% м/м и на 4,2% г/г. Последний показатель – максимум с сентября 2008 года, отметившегося банкротством Lehman Brothers и знаменитым фондовым обвалом. Выглядит символично, хотя это просто совпадение, да и цены тогда уже снижались. А вот сама цифра 4,2% – другое дело.
В прошлый раз за календарный год (с января по декабрь) американская инфляция была выше в 1990-м (6,11%). В годовом исчислении, как это происходит и сейчас, такое бывало чаще. Но и подобные случаи за 30 лет по пальцам можно пересчитать. Эти цифры бывали редким выбросом и как нормальные могли бы восприниматься лишь где-то в 1980-х годах.
Вот здесь-то статистика и преподнесла по-настоящему символичные данные. Базовый индекс потребительских цен в США (он не учитывает ряд волатильных компонентов) повысился на 0,9% м/м и на 3% г/г. Это максимальный годовой уровень за четверть века, но, что важнее, это еще и наибольшие темпы прироста за месяц с 1982 года.
То был год, когда легендарный председатель ФРС Пол Волкер смог наконец победить стагфляцию, а на фондовых биржах стартовал один из величайших «бычьих» рынков в истории. Собственно, глядя с высоты птичьего полета, можно сказать, что он продолжался до последнего времени: на фоне 40 лет роста акций годы «медвежьих» рынков просто теряются. Инвесторы в начале 2000-х (или, например, в 2008 году) с этим не согласились бы, но что такое их переживания в сравнении с картиной роста Индекса DJIA с 800 до 35 000 пунктов.
На фоне биткоина это может казаться не слишком впечатляющим, но ведь даже на старте этого подъема американский фондовый рынок имел очень и очень серьезную капитализацию. А главное, рос не он один – это был серьезный попутный ветер для мировой экономики. И подул он именно в 1982 году, когда сверхжесткая денежно-кредитная политика позволила обуздать инфляцию.
Сейчас ситуация выглядит зеркально. Сверхмягкая политика и возвращение инфляции.
Не так давно (но еще до обнародования последней статистики) председатель ФРС Джером Пауэлл обронил, что даже в случае чего-то подобного инфляции 1970-х у регулятора найдутся методы. Кто-то комментировал это в стиле «так вот к чему они готовятся», кто-то счел это достойной демонстрацией уверенности. Тем более представители регулятора говорят о твердой вере в то, что всплеск цен – явление временное. Именно об этом сообщил, например, сразу же после выхода данных об инфляции член совета управляющих ФРС Ричард Кларида.
Хотя «на этот раз все будет по-другому» – довольно рискованный взгляд на вещи. Руководство ФРС в 1960-х годах тоже ведь было убеждено, что овладело магическим жезлом, позволяющим поддерживать приемлемую занятость, экономический рост и умеренную инфляцию. Но рынки, впрочем, и не верят в самоуверенность регулятора. Именно поэтому акции начали падать сразу после появления данных о росте цен. Связано это было лишь с опасениями, что ужесточение денежно-кредитной политики начнется раньше ожидавшегося. И когда мнение о том, что ФРС будет еще долго выжидать, достаточно распространилось, рост возобновился. Ему не смогли помешать даже последовавшие данные по промышленной инфляции, хотя они и были удручающими – 0,6% м/м и 6,2% г/г.
Самого по себе роста потребительских или промышленных цен инвесторы не боятся: распространено мнение, что для акций это даже хорошо. Вот только на деле это не так, растущая инфляция при регуляторе, не желающем или не имеющем возможности с ней бороться, – не лучшая перспектива. Именно на таком фоне американские акции с середины 1960-х до начала 1980-х болтались примерно на одном уровне, дешевея в реальном выражении.
Цифры той инфляции нам вполне знакомы – большую часть времени она находилась в диапазоне 4–6%, периодически взлетая до 12–13%, в этом веке еще не видели. Последних значений мы в американской статистике, правда, еще не видели. И есть надежда, что все-таки не увидим. Ведь и то, что уже имеется, сопровождается ростом цен на мировых товарных рынках и ускорением инфляции в развивающихся странах.
Совсем закрыться от подобного не смогла даже такая «герметичная» экономика, как СССР, свидетельством чему были повышения цен на кофе и шоколад в 1970-х. Но не все так плохо. В нашей стране тогда просто не было бирж. В 1990-х ветераны американского срочного рынка не зря с ностальгией вспоминали те мощные тренды. Кого-то они сделают миллионером и теперь.