Незавидное наследство. Почему протестует иранская улица?

Июль выдался в Иране жарким. По заявлению экспертов, температура воздуха нынешним летом является самой высокой в стране за последние 50 лет. На фоне этого обострилась одна из самых острых экологических проблем в южных частях страны — дефицит воды. Перебои с водоснабжением в провинции Хузестан стали настолько чувствительной темой, что послужили причиной для протестных акций.

Демонстрации в регионе продолжаются уже две недели подряд. При этом в ходе нескольких акций имели место случаи применения неизвестными огнестрельного оружия, что привело к нескольким жертвам и десяткам раненых. Больше того, протест вышел за рамки одного региона и в поддержку жителей Хузестана выступили люди в отдельных городах провинций Лурестана, Исфахана и Восточного Азербайджана. Параллельно в Тегеране прошла протестная акция относительно перебоев электроэнергии. Это другая традиционная летняя проблема, которая особенно остро встала в нынешнем году.

Пока непохоже, чтобы манифестации в различных городах Ирана были по-настоящему масштабными и охватили всю страну. Однако обе повестки — недостаток водных ресурсов и отключения электричества — напоминают о базовой проблеме, которая лежит в основе нынешней модели государственной политики в Иране (об этом — ниже).

Протестный 2021-й

Локальные протестные акции можно назвать рядовым явлением для Ирана последних лет. Забастовки дальнобойщиков, обманутые вкладчики, вышедшие с листовками к парламенту, — эти и другие протесты не менее одного раза в один-два месяца наблюдались на протяжении почти всего срока правления президента Хасана Роухани. Недолгую передышку предоставил коронавирус — некоторое время иранский народ опасался массовых скоплений людей, и в 2020 году митингов на улицах почти не наблюдалось.

Постепенно острота восприятия пандемии пошла на убыль и страна начала возвращаться к привычному ритму. Отмечу, что цикличность общественных процессов в Иране завязана на свой собственный календарь, согласно которому новый год наступает в конце марта. Вот и в 2021 году иранцы отметили главный праздник, отгуляли почти две недели положенных после него праздников, и начались протесты.

С апреля по май в стране прошли десятки небольших акций. Люди по несколько раз выходили на улицы, протестуя против ирано-китайского соглашения, требуя повысить пенсии, возмущаясь по поводу обвала на иранской фондовой бирже, выступая против ограничений экономической активности на фоне пандемии…

Протесты в целом оставались локальными и малочисленными — акции почти всегда не превышали несколько десятков участников. В большинстве случаев все проходило без прямого вмешательства сил безопасности: люди выходили на улицу с плакатами или без, проводили акции и сами расходились. При этом обращала на себя внимание обширная география — протестующие выступали в крупных городах по всему Ирану.

В начале лета наблюдалось небольшое затишье на фоне президентских выборов, которые прошли 18 июня. Однако население дало властям лишь временную передышку, и уже в конце июня началась массовая забастовка на нефтяных предприятиях в Иране. Протестующие требовали перевести всех временно нанятых работников на постоянные контракты, увеличить минимальную заработную плату до €400 и ввести график работы, который предполагает 20 рабочих дней и десять выходных в месяц.

В июле протестные акции изменили вектор — теперь во главе угла значатся два основных вопроса, которые способны объединить и вывести на улицы большее число людей: нехватка воды и перебои с электричеством.

Субсидии во вред

В целом причина недовольства людей в Иране предельно проста: в стране три года подряд падают реальные доходы населения. Кризис, в свою очередь, вызван односторонним выходом США из ядерной сделки при президенте Дональде Трампе и введением многосторонних экономических санкций против Тегерана. В то же время внешнее давление не столько является базовой причиной, сколько катализатором обострения внутренних проблем, присущих современному Ирану.

Так, кризис водных ресурсов стал следствием попытки построить самодостаточную экономическую модель. Власти страны с 1980-х годов всерьез озаботились продовольственной безопасностью и начали активно строить дамбы для создания систем орошения, копать артезианские колодцы и внедрять в сельское хозяйство культуры, которые требуют больших объемов воды для выращивания. Это дало свои результаты — страна обеспечивает себя основными продуктами. Однако эти же меры на фоне глобального потепления привели к существенному обмелению рек и сокращению уровня грунтовых вод.

Еще большей проблемой является социальная политика Ирана. Фактически главной задачей Исламской революции 1979 года стало построение социального государства. При этом в основе этой концепции стала помощь "мустазефанам" (перс./араб. — "угнетенным") — самым бедным слоям иранского общества. Осуществить эту парадигму призваны многочисленные субсидии, которые сдерживают рост цен на базовые продукты и услуги.

Так, в Иране одна из самых низких цен на бензин в мире (около 12 центов за литр), электроэнергия бесплатно предоставляется религиозным учреждениям, а остальные платят символическую цену. Обеспечение граждан и сельскохозяйственных производителей водой субсидируется и ничем не ограничено. Кроме того, правительство выделяет деньги на поддержание цен на основные продукты, включая курицу и хлеб.

В какой-то степени все это помогает бороться с бедностью. Однако такая политика также ведет к максимально расточительному и нерациональному использованию ресурсов. При этом на поддержание этой модели львиная доля бюджетных расходов тратится. По словам вице-президента электропромышленного синдиката Ирана Пайама Багери, Исламская Республика является единственной страной в мире, которая только на субсидии энергетического сектора расходует около 20% от своего ВВП — порядка $100 млрд в год. Есть еще государственные субсидии и в других областях экономики.

Наглядно эта проблема проявилась в этом году на примере перебоев электричества. Низкие цены и отсутствие регулирования приводит к тому, что потребление электроэнергии растет год от года. Формально возможности Ирана должны с запасом покрывать запросы общества, но изношенная инфраструктура не позволяет индустрии работать на полную мощность.

Больше того, производство электроэнергии стало глубоко убыточным. Так, власти повышают тарифы для населения на 7%, притом что общая инфляция в стране в год составляет около 40%. Дефицит для производителей должно компенсировать государство, но из-за общих проблем в экономике выплаты оказываются неполными и зачастую с задержками. В итоге для обслуживающих компаний, половина из которых приходится на негосударственный сектор, нет ни средств, ни стимулов инвестировать в инфраструктуру и наращивать производство в летнее время.

Решить проблему можно было бы за счет повышения тарифов до уровня инфляции. Но власти не идут на это, опасаясь роста цен и недовольства общества. При этом если санкции США будут сняты, то дефицит в этом секторе можно будет покрыть за счет нефтедолларов. Однако это стало бы лишь временной затычкой, не решающей базовую проблему индустрии.

Незавидное наследие

Проблема субсидий является одной из самых острых для Исламской Республики. Можно сказать, что этот вопрос лишает Иран будущего. Средства, которые можно было бы инвестировать в развитие страны, уходят на предельно неэффективную социальную политику. Субсидии не только не решают проблемы, но и создают опасные дисбалансы, размеры которых ширятся и поражают воображение.

Важно, что власти страны хорошо осведомлены об этой ситуации. Еще в 2010 году был принят и одобрен Меджлисом (парламентом) долгосрочный план, который предполагал постепенную отмену субсидий в энергетическом секторе. Вместо этого предполагалось ввести систему адресной помощи нуждающимся слоям населения. Цены на бензин и электричество должны были формироваться на рыночных основаниях.

Однако этот план на деле не был реализован. Проблема субсидий в том, что их просто ввести, но сложно отменить. Повышение цен на базовые товары и услуги всегда вызывает недовольство общества. Насколько это серьезная задача, говорит опыт повышения цен на бензин в ноябре 2019 года. Тогда это вызвало масштабные протесты с поджогами банков и заправок в стране, которые не утихали около недели и привели к гибели нескольких сотен человек.

При этом сохранение цен на базовом уровне с учетом инфляции с каждым годом требует все больших и больших расходов. Как в "Зазеркалье", чтобы стоять на месте, надо все быстрее бежать. Правда, население страны в текущей ситуации будет недовольно в любом случае — рост цен вызывает возмущение, но сохранение прежних цен обостряет проблемы, которые также могут вывести людей на улицы.

Весь этот клубок накопившихся за многие годы противоречий нынешний президент Ирана передает следующему главе государства — консерватору Эбрахиму Раиси. И пусть противники последнего сетуют на то, что он выиграл на не вполне конкурентных выборах без реальных альтернативных кандидатов. Победа в данном случае дает ему достаточно спорный приз.

Инаугурация Раиси запланирована на 5 августа. После этого именно он будет нести ответственность за большинство процессов, происходящих в стране. Не исключено, что вступать в должность новый глава правительства будет на фоне продолжающихся протестных акций. При этом все больше сомнений вызывают переговоры по возвращению США к ядерной сделке. Иными словами, Раиси будет вынужден поднимать вопрос о проведении болезненных преобразований в экономике и социальной политике. И не исключено, что эту и без того непростую задачу ему придется решать в условиях сохраняющихся санкций.