Так получилось, что на рубеже десятых и 20-х годов XXI века многие серьезные экономические потрясения в глобальном масштабе оказались так или иначе связаны с Китаем. К настоящему времени значение "мировой фабрики" настолько возросло, что происходящие в КНР события попросту не могут не оказывать влияния на все остальные страны. Изрядно потрепавшая инвесторам и спекулянтам нервы торговая война между США и Китаем стала лишь прологом для последовавшей волны мирового "коронавирусного" экономического спада.
При этом следующим потенциально "взрывоопасным" для мировой экономики сюжетом остается приписывание международным сообществом Китаю причастности к возможному искусственному происхождению COVID-19. Так, предыдущий президент США Дональд Трамп уже выступал с требованием репарации по этому поводу в размере не менее $10 трлн. Хотя сейчас этот сюжет и сдерживается, но вполне можно допустить, что он начнет активно "раскручиваться" несколько позднее. И конечно, финансовые рынки не смогут не отреагировать на подобное. Как? Пока можно только предполагать.
Еще одной тревожной для фондовых рынков темой стала явная тенденция к ужесточению регулирования деятельности высокотехнологичных компаний в Китае. Особенно ярко этот тренд проявляется в отношении представителей "новой экономики", к которым, несомненно, относятся все интернет-бизнесы.
Чего стоит хотя бы штраф в размере $1 млрд за нарушение антимонопольных правил в отношении сервиса доставки еды Meituan. Ранее по подобным основаниям был также оштрафован на $2,8 млрд такой планетарный гигант, как Alibaba. Целый сектор акций китайских компаний, работающих в сфере видеоигр и электронных развлечений, обвалился на фоне недвусмысленной угрозы санкций со стороны правительства за нарушение новых правил в указанной сфере.
Показательным случаем стали и неожиданные проблемы китайского агрегатора такси Didi с кибербезопасностью. Они начались почти сразу после размещения его депозитарных расписок на Нью-Йоркской фондовой бирже. Сначала поползли слухи о возможном делистинге. Позднее в СМИ появилась информация о том, что правительство КНР и вовсе может взять этот бизнес под контроль и назначить новое руководство.
Обнажая зависимость от поставок
Очередной серьезный глобальный кризис вновь обострил проблему поиска новых моделей экономического роста для целого ряда стран, к которым относится и Китай. Неожиданная пандемия указала на то, что отдельные государства не могут полостью полагаться на импорт жизненно значимых товаров из других стран.
Напомним, что весной 2020 года Чехия конфисковала партию медицинских масок и респираторов, следовавшую из Китая в Италию. Примерно в то же время США "изъяли" в Бангкоке партию защитных масок, предназначавшихся для Германии. Подобные факты "современного пиратства" указывают на то, что даже страны, относящиеся к разряду мировых экономических лидеров, находятся в критической зависимости от поставок широкого спектра товаров из Азиатского региона. Очевидно, что это недопустимо для суверенных государств со стратегической точки зрения. Поэтому ситуация начала меняться, и эта тенденция растянется на годы.
Глобальная вспышка коронавируса со всеми попутными экономическими потрясениями очень явно указала на то, что, казалось бы, объективный процесс глобализации дает серьезный сбой. Неожиданно выяснилось, что неизвестный ранее вирус способен довольно просто парализовать работу торговых и промышленных предприятий по всему миру, а также "поставить на паузу" движение грузов между континентами и даже соседними странами. Например, автомобильная промышленность до сих пор испытывает серьезные проблемы с поставками электронных компонентов. Из-за этого крупные автосборочные производства частично простаивают в условиях высокого спроса на конечную продукцию.
Иными словами, наиболее распространенная в мире логистическая концепция поставки "точно в срок" оказалась неприменима к текущим условиям. Причем описанная проблема также связана с перебоями работы заводов по производству электронных чипов в Китае и в соседних странах.
Потеря звания "мировой фабрики"
Рискну предположить, что устоявшаяся за два-три минувших десятилетия роль КНР как мировой фабрики подспудно переживает весьма серьезный кризис. Формальное начало этому процессу было положено еще в начале 2018 года, когда президент США Дональд Трамп развязал торговую войну с Китаем. Вместе с тем Поднебесная уже переросла свою былую роль дешевой производственной площадки. Теперь на эту позицию уже лучше подходят более бедные государства Юго-Восточной Азии.
Если раньше ключевым фактором формирования высокой добавленной стоимости при производстве в КНР в течение четырех минувших десятилетий выступала низкая ценность рабочей силы, то за последние годы с этой точки зрения привлекательнее стали такие соседние страны, как Камбоджа, Лаос или Мьянма. Более того, даже китайские компании стремятся переносить производства на их территорию.
В этом плане современный Китай вполне логично повторяет экономический опыт такой обеспеченной и промышленно развитой страны, как Япония. Но качество и имидж китайских товаров в целом все еще недотягивают до премиальной японской продукции.
Добавим, что стремительное развитие информационных технологий и робототехники вообще способно свести на нет фактор дешевой рабочей силы как преимущества при выборе страны для размещения производства.
Зеленая повестка
Другим существенным преимуществом производства в Китае в былое время выступало пренебрежение этой страны экологическими нормами. Но в настоящее время зеленая повестка принимает наднациональный характер. По этой причине Китай планирует достичь углеродной нейтральности к 2060 году и уже сейчас является крупнейшим в мире инвестором в производство энергии из возобновляемых источников. Таким образом, новый "экологический довесок" к экономике КНР объективно понижает ее конкурентоспособность. Сокращение доли угольной генерации электроэнергии будет неизбежно оборачиваться ростом себестоимости производства. Впрочем, это относится не только к Китаю.
Кроме того, Поднебесная для поддержания текущих объемов производства вынуждена импортировать углеводороды, промышленные металлы и многие другие виды сырья по мировым ценам. Этот фактор также вносит свой вклад в ситуацию, при которой производимая в КНР продукция уже не настолько дешева, но при этом все еще недостаточно хороша.
Новые модели экономического роста
Очевидно, что "мировая фабрика" продолжает работать по инерции, которой должно хватить еще на много лет. Но стратегический взгляд на эту ситуацию все же требует нахождения новой модели экономического роста (читай — новых факторов формирования высокой добавленной стоимости в стране). Очевидно, что это не экспорт ресурсов и не превращение в эмитента мировой резервной валюты. У Китая, скорее всего, не получится стать мировым лидером в сфере разработки программного обеспечения, биотехнологий или в индустрии развлечений. Пока что указанный вопрос остается открытым.
Наиболее логичным и лежащим на поверхности решением представляется мне усиление экономической экспансии КНР в менее развитые страны Азии и Африки, а также в Россию. Эта стратегия уже реализуется в рамках китайской инициативы "Один пояс и один путь". Она предполагает создание глобальной транспортной и инвестиционной инфраструктуры, которая должна обеспечить Китаю доступ к природным ресурсам и к рынкам, охватывающим более 60% населения планеты. В целом мегапроект можно оценивать как откровенную попытку "глобализации по-китайски". Однако очередной всемирный экономический кризис и пандемия коронавируса объективно отодвигают его развитие на более поздний срок.
Другой реальной возможностью избежать застоя экономики является ее переориентация на внутреннее потребление. Фактически это уже происходит в течение многих лет. Дополнительным стимулом в пользу этой тенденции послужило начало торговой войны с США в 2018 году. По-видимому, именно с этим связано, казалось бы, бессмысленное "закапывание денег" в не очень нужные инфраструктурные проекты. Например, хорошо известно, что в Китае построено более 15 новых городов, которые остаются незаселенными. На их территории уже много лет пустуют около 60 млн новых квартир и домов.
Объективное повышение уровня жизни в КНР также является шагом в указанном направлении. Кроме того, дополнительный внутренний спрос стимулируется за счет доступных кредитов. Конечно, такая страна, как Китай, с ее спецификой не сможет поддерживать рост экономики только лишь за счет внутреннего потребления. Однако это очень хорошее решение для текущего периода экономических и политических неурядиц в мировом масштабе.
В связи с этим стоит напомнить, что КНР — это до сих пор формально социалистическое государство, остающееся под чутким контролем и руководством Коммунистической партии Китая. С идеологической точки зрения бурное развитие частной инициативы в течение четырех предыдущих десятилетий вполне укладывалось в рамки "социализма с китайской спецификой". Но тезис о том, что "Партия руководит всем" никогда не отменялся. Поэтому неудивительно, что к началу нового десятилетия мы наблюдаем появление нового крена во внутренней политике КНР.
Перенимая опыт СССР
В 2021 году в Китае широко отмечался 100-летний юбилей образования КПК. В связи с этим было объявлено, что партия и страна сумели преодолеть проблему абсолютной бедности. В качестве следующей стратегической цели заявлено достижение состояния "общего процветания".
На предыдущем этапе развития страны партия позволила "некоторым регионам, некоторым людям обогатиться первыми". Теперь же их миссия заключается в том, чтобы помочь увеличить доходы беднейших слоев населения и способствовать расширению численности китайского среднего класса. В практическом плане это означает, что от богатых компаний и от людей с высокими доходами теперь требуется "сильнее отблагодарить общество" и вкладывать средства в различные инициативы, преследующие достижение состояния "общего процветания".
К этой ситуации вполне применима историческая аналогия с введением и последующим сворачиванием Новой экономической политики (НЭП) в СССР в 1920-е годы. В какой-то момент стало казаться, что государство отказалось от политики построения "военного коммунизма". Однако уже в следующем десятилетии в стране наступили намного более суровые времена.
К слову, Дэн Сяопин, выступивший теоретиком и инициатором экономических реформ в Китае, лично наблюдал период "расцвета нэпа" в СССР. Поэтому не стоит исключать, что Китай способен повторить советский опыт и зайти очень далеко на пути реформ, ведущих от текущего состояния к "общему процветанию". Мы уже стали свидетелями тенденции к ущемлению крупного частного капитала в стране.
Однако начавшиеся реформы в Китае не ограничиваются сугубо экономической плоскостью. Показательное "приземление" основателя Alibaba Джека Ма и ряда других китайских миллиардеров происходит одновременно с лимитированием доступа детей к видеоиграм, усилением контроля за казино в Макао и общим ужесточением регулирования в стране. Напомню, что с начала 2021 года в КНР официально узаконена система социального рейтинга граждан.
Пока что все указанные действия привели к тому, что в мировой десятке компаний — лидеров по капитализации не осталось ни одного китайского предприятия.
