Железная схватка: цены на сталь раскалились добела
Мировой рынок стали избыточен. На мощностях в 2,3 млрд. тонн в год производится всего 1,7 млрд. тонн. Таким образом, «классическими» экономическими законами объяснить рост цен в три раза до уровня $1800-1900 за тонну горячекатаной стали невозможно. Попробуем разобраться в феномене.
Около $500-600 за тонну — таков «исторический» уровень цен, наблюдавшийся последнее десятилетие. Всем всего хватало, и потребителям, и производителям. Избыточные заводы были законсервированы, собственно, они и нынче простаивают.
«Загрузка мировых мощностей по производству стали — около 80–82%» — озвучивал недавно ситуацию на рынке владелец «Северстали» Алексей Мордашов.
Иностранцы того же мнения. В британском аналитическом агентстве IHS Markit считают, что недостатка мощностей нет. А вот иная аналитика как «за бугром», так и у нас, хромает. То есть вещает откровенную чушь. Но отнюдь не потому, что все такие глупые.
В 2019-2020 году цены на сталь падали. Ничего удивительного — потребление снижалось. Так, за прошлый год оно, по самым оптимистичным данным, упало где-то на 7%, хотя есть и более жёсткие оценки. Причина проста — остановка ряда производств в период обострения COVID-истерии. Спрос не восстановился до сих пор и перспектив для этого нет никаких.
Более того, дикий рост цен в этом году только усугубил ситуацию. Подорожавшая сталь на корню убила многие крупные проекты, прежде всего инфраструктурные. И у большого бизнеса, и у властей всего мира возникли проблемы с финансированием строек, многие их которых либо законсервированы, либо вовсе отложены до лучших времён. И, несмотря на бравурные аналитические отчёты явно «заказного» характера, дальше будет ещё хуже.
Неужели металлурги решили самостоятельно срубить сук, на котором сами же и сидят? Отрасль давно не лихорадило, но и каких-то волнующих перспектив тоже не было. Об этом говорит, в том числе, отсутствие масштабных инвестиций и инноваций. Новые технологии имеются, но их внедрение пока никому не нужно — всем и так было хорошо. И сталеварам, и покупателям их продукции.
Всё дело в том, что к уровню цен на свой товар компании-производители стали не имеют никакого отношения. Стоимость металла формируется на бирже, вот только собственно реальным металлом там не торгуют. Спекулянты «гоняют воздух», то есть покупают-продают контракты, давно уже имеющие более чем опосредованное отношение к товарному рынку.
Начиналось это когда-то очень даже прогрессивно. Фьючерсный контракт закрепляет цену покупки (продажи) товара на определённую дату. То есть у потребителя металла есть уверенность, что он его получит, когда ему нужно. Можно планировать бизнес. Аналогично — у производителя стали, который озабочен тем, чтобы на складах ничего не залёживалось. Опцион — практически то же самое, только, в отличие от фьючерса, он даёт возможность (но не является строгим обязательством!) купить либо продать партию стали на ту или иную дату. Тоже хорошо, даже лучше — больше возможностей.
Вот только уже давно эти срочные контракты не предусматривают поставку товара и встречные платежи за него. На дату закрытия контракта стороны — биржевые дельцы — лишь обмениваются маржой, отталкиваясь от текущего курса актива. Кто «купил» дороже этой котировки — проиграл. Наоборот — выиграл.
Рынок фьючерсных контрактов по объёму крутящихся там средств в десятки раз превышает обороты торговли реальной сталью. Именно так, на бирже, в зависимости от того, в какие спекулятивные позиции — покупку или продажу — вложено больше денег, определяется цена на металл. Есть таковой в природе или нет при этом никого не волнует.
Совершенно очевидно, что «быки» (спекулянты, играющие на повышение биржевых курсов) искусственно задрали цены на сталь до совершенно неразумных значений. Что же касается денег, то они — не проблема. Основные игроки мировых бирж являются собственниками Федеральной резервной системы (ФРС) США — негосударственного эмитента долларов. Сколько надо, столько и «напечатают», то есть создадут в виде записей на электронных счетах. Это не проблема.
Зачем это делается — тоже вполне понятно. Вместо виртуальных долларов, с которыми уже не всё хорошо — их напечатано слишком много — владельцы ФРС собираются в очередной раз устроить передел собственности. Уже в мировом масштабе.
В так называемую «Великую депрессию» к их рукам «прилипло» около 90% американской промышленности. И львиная доля земельных угодий. Всё было сделано просто и гениально: после Первой мировой войны подконтрольные ФРС банки раздавали американцам кредиты — много и недорого. С «плавающий» процентной ставкой, то есть её можно было в любой момент изменить. Но людей приучили, что она всегда крайне низкая. Промышленность и сельское хозяйство активно развивались. И в один «прекрасный» момент — произошло это в октябре 1929 года — из обращения была выведена значительная доля денег с одновременным подъёмом ставок по кредитам. Разорились все — и заводы, и фермы.
Именно тогда, в годы «Великой депрессии» сменила собственников General Motors, да и прочие американские компании, а фермеров согнали с земель. Что такое «дефарминг» в США помнят до сих пор. Равно как и призывы великого конструктора и предпринимателя Генри Форда устроить в стране один большой погромчик. От голода и действий организованных банкирами банд гангстеров в Штатах по различным оценкам погибло от восьми до 12 млн. человек.
«По данным American Federation of Labor, в 1932 г. полностью занятыми остались всего 10% рабочих … Почти все в России, благодаря заботам Сванидзе, знают о двух миллионах переселённых коммунистами кулаках («спецпереселенцев») обеспеченных, заметим, в местах переселения либо землёй, либо работой. Но мало кто знает при этом о пяти миллионах американских фермеров (около миллиона семей) ровно в это же время согнанных банками с земель за долги, но не обеспеченных правительством США ни землёй, ни работой, ни социальной помощью, ни пенсией по старости — ничем», — пишет историк Борис Борисов.
Сейчас повторяется нечто подобное, но уже в глобальном масштабе. Помимо металлов внезапно стали дорожать иные товары, в том числе продовольствие, что при явной избыточности мирового сельского хозяйства выгладит просто чудовищно. Банковские «быки» ввергают планету в экономический ад. На развалинах разорившихся компаний и корпораций они планируют устроить тотальный передел собственности и прибрать к рукам основные сырьевые активы.
Сопротивление уже идёт. Так, в Китае правительство активно регулирует внутренние цены на металл, которые там коренным образом отличаются от стоимости стали, что отправляется на внешний рынок. Да и экспорт прижали — в мае сего года были отменены все льготы по поставкам за рубеж.
«Китай — очень закрытая страна, несмотря на то, что туда может приехать каждый. Мне так и не удалось узнать, почём мои китайские контрагенты получают сталь. Просто было интересно. Но цены на продукцию из неё поднялись довольно умеренно, не сравнить с тем, что творится в России», — рассказывает предприниматель Игорь Королёв.
Стоит отметить, что в настоящий момент чёрная металлургия Поднебесной в основном сидит на привозном сырье. Его везут из Австралии и не только. Руда тоже подорожала, однако её вклад в себестоимость стали составляет всего около 30%. Резервы для сдерживания цен есть. При необходимости КНР может перейти и на своё сырьё. Оно менее качественное, но месторождений хватает. Подвижки в этом направлении уже начались, а учитывая то, что Китай производит более половины стали в мире, грядёт битва.
Российским металлургическим компаниям легче — все они имеют собственную качественную ресурсную база: и по руде, и по энергоносителям. Однако при этом их ценовая политика, в особенности, на внутреннем рынке, носит явно деструктивный характер. При низкой рублевой себестоимости, которая не изменилась, цены поднялись в разы. И в чьих именно интересах действуют металлурги даже не приходится сомневаться. Все их средства хранятся в зарубежных банках, в любой момент их там могут арестовать под любым благовидным предлогом. «Олигархи» управляемы — и пляшут под иностранную дудку. Посему начавшиеся около полугода назад разговоры о необходимости национализации российской чёрной металлургии — вполне здравая идея.
