Повторяется ли «черный август»: путч, ваучеризация, дефолт, доллар по сотке

Удивительный месяц август: что не годовщина, то «черная». 14 августа 1992 года с подачи молодого и энергичного главы Росимущеста Анатолия Чубайса страна узнала волшебное слово «ваучер», равный по стоимости, как на голубом глазу утверждал рыжий малый, двум престижным авто «Волга». А 17 августа 1998 года грянул дефолт, резкое обесценивание рубля, крах множества банков, включая самые крупные. И не поверите — за ширмой и этого события маячила тень «железного Толика». Есть ли смысловые совпадения тех событий с нынешними неурядицами? И чему научили нас уроки прошлых лет?

Мальчики в розовых штанишках

Такое уничижительное определение молодых реформаторов появилось не сразу. А лишь после того, как выявились, что рука свободного рынка на фоне отпущенных цен, отсутствия налогового законодательства и социальных гарантий населению — отнюдь не инструмент всеобщего процветания. И первая наша буржуазная ценная бумага — «ваучер» — также представляла собой ничего волшебного, а лишь дала старт бессистемной приватизации, не приносившей ни копейки в бюджет, приведшей к уничтожению целых отраслей промышленности, которые сочли нерентабельными, к установлению контроля западных спецслужб над рядом наших стратегических предприятий. Да и корни нашего вопиющего социального неравенства оттуда же.

И глубоко символично, что наспех начатые реформы девяностых, целью которых, по словам Чубайса, было создание слоя собственников, способных противостоять коммунистическому реваншу, привели, в конце концов, спустя семь лет к августовскому дефолту. По-прежнему не имея стабильной налоговой системы, проведя приватизацию за гроши залоговых аукционов, сталкиваясь с очередным падением цен на углеводороды, правительство Виктора Черномырдина, ядро которого составляли младореформаторы, было вынуждено создавать фактически пирамиду ГКО (краткосрочных гособлигаций) для покрытия бюджетных расходов. В результате государство оказалось неспособным обслуживать этот долг. Причем формально ответственность за объявление дефолта нес свеженазначенный премьер Сергей Кириенко, который в этой ситуации был, что называется, ни сном ни духом. Характерно, что буквально накануне дефолта президент Ельцин был готов дать руку на отсечение в доказательство того, что ничего страшного не случится. Но рука осталась при нем, а государственное банкротство состоялось. Естественно, что в близких к тогдашней власти кругах в дефолте не сомневались и с чистой совестью сбросили ГКО заранее, вернув все вложенное с процентами. Государственное МММ ударило в основном по мелким вкладчикам и банкам. В течение нескольких дней стоимость доллара подскочила с 6 рублей до 21, а продавали его уже по 28 целковых.

За что Примакову поставили памятник

Созданное под давлением левых правительство Примакова-Маслякова удержало страну на грани пропасти. Вступило в переговоры с иностранными кредиторами, убедив их в том, что лучше получить немного, чем вообще ничего. Внешние долги были реструктуризированы. Рост доллара ударил по импорту. В результате наши производители получили «баллон с кислородом». Нашлись средства для их поддержания. Средства некоторых монополий типа «Газпрома» были возвращены в страну, что позволило выплатить пенсии и социальные пособия. Чуть позже стали создаваться страховочные фонды, в которые по введенному бюджетному правилу направлялись нефтегазовые доходы, полученные выше определенной цифры их стоимости. Такие запасы позволили без особых проблем пережить кризис 2008 года. Но в целом бюджетное правило, связанное с именем министра финансов Алексея Кудрина, критиковали за отток потенциальных инвестиций и фактическую поддержку западных экономик. Замороженные в западных банках после начала СВО наши миллиарды госсредств — эхо той политики.

Загадка плавающего рубля

И вот опять резкое падение курса рубля. Диагноз не нов: сокращение валютной выручки от продажи углеводородов, санкционные трудности внешней торговли и удорожание растущего параллельного импорта, получаемого чрез третьи страны, в которых и оседает дополнительная маржа. Ухудшение платежного баланса...

Правда, слабый рубль — хорошее подспорье российскому экспорту, который укрепляет таким образом свою конкурентоспособность. Да и внутри страны дорожает импорт, а значит, наши производители берут реванш. Другое дело, что падает уровень жизни среднего россиянина, который спешит потратить оставшиеся рубли на товары длительного использования, пока их стоимость не подскочила. В результате возникает потребительский бум, который обычно сменяется длительной потребительской депрессией.

Рецепт стабилизации валютного курса не нов и проверен временем: подъем Центробанком кредитной ставки, ведущий к сокращению рублей в обороте и торможению инфляции. И в идеале — полное возвращение валютной выручки в страну, что сделать часто затруднительно без ярко выраженной политической воли. Но рост процентных ставок тормозит экономический рост.

Посмотрим, что по такому поводу напишет новоявленный экономист Чубайс из Глазго. Во всяком случае фраза Ельцина «Во всем виноват Чубайс!» пока не устарела.