Синекура для Шаталова
7 марта нефтяная компания «ЛУКОЙЛ» опубликовала официальное сообщение о том, что совет директоров компании, который не менялся с 2017 года, пополнят сразу несколько новых человек. Одним из кандидатов выдвинут Сергей ШАТАЛОВ, много лет курировавший налоговую политику в Минфине в ранге заместителя министра, ключевой автор Налогового кодекса РФ. Это, по меньшей мере, удивительно, поскольку Шаталов – мастодонт Минфина, переживший четырех министров, всегда считался главным оппонентом по многочисленным спорам по параметрам налогообложения ТЭКа . Тогда в коридорах Минфина и не только там, ходила такая поговорка: «Неважно, что сказал Президент, послушаем, что скажет Шаталов, надо его убедить». Как человек «кудринской школы», Шаталов, проповедовал свою идеологию: с помощью льгот нельзя стимулировать экономику. Считал, что налоговый кодекс сформирован и менять его не следует. Именно Шаталов навязал Минфину концепцию фискального фанатизма. А ведь это - краеугольный камень «кудриномики» – создание налоговой системы, которая душит экономику. В свое время известный публицист Александр Привалов назвал этот феномен «бюджетобесией». По утверждениям высокопоставленных чиновников, Шаталов всегда ограничивал любые инициативы Минэкономразвития по налоговым льготам для нефтегазовой сферы. Шаталов же потопил идею льгот для инвестиционных проектов, к которой Президент страны вернулся летом 2015 года на Санкт-Петербургском форуме. Сергей Дмитриевич покинул свою должность в связи с выходом на пенсию в январе 2016 года. И вот неожиданно человек, который всячески сопротивлялся введению послаблений для ТЭК, рассматривается кандидатом в Совет директоров одной из крупнейших нефтяных компаний страны. Однако, такое выдвижение выглядит неожиданным только на первый взгляд. Удивительное дело, но при всей внешней принципиальности Шаталова, тот же «ЛУКОЙЛ» получал от него послабления. Так ещё в 2013 году каспийское месторождение имени Филановского, принадлежащее «ЛУКОЙЛу», получило налоговые льготы, аналогичные тем, что были предоставлены проектам на шельфе Арктики (Печорское, Белое моря). Речь, в том числе, идёт о нулевой экспортной пошлине и снижении налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Также при одобрении Шаталова (поскольку без него это было невозможно) был принят законопроект, согласно которому для всех месторождений «ЛУКОЙЛа» (прежде всего, для месторождения Корчагина) на Каспии была определена нулевая ставка НДПИ на первые 10 млн тонн добытой нефти. В 2015 году объем льготы был увеличен еще на 5 млн тонн. Удивительная покладистость для «грозного борца с коррупцией», верного последователя Кудрина! Кстати, сам драконовский НДПИ решением Госдумы с 1 января 2019 года был заменен на дополнительный доход (НДД) при добыче нефти. Его суть в том, что теперь налог будет взиматься не с объемов добываемой нефти, а с дохода от ее продажи за вычетом экспортной пошлины, сниженного НДПИ, расходов на добычу и транспортировку. То есть после официального ухода на пенсию Шаталова, постепенно «удавка» на шее предпринимателей хотя бы чуть-чуть, но ослабла. Но, как известно, такие люди в «никуда» не уходят. Им всегда уготовано «теплое место». Если бы в Совет директоров крупной нефтяной компании страны вошел бы экс-чиновник, который известен тем, что он всегда лоббировал льготы для тех проектов, которые, по его мнению, имеют серьезные перспективы – это было бы понятно. Но Шаталов по определению не мог лоббировать льготы в связи с тем, что они экономически обоснованы. Он не верил в экономическую обоснованность льгот. Следовательно, лоббизм в данном случае может объясняться лишь циничными соображениями. Тем более, что по словам некоторых людей, знакомых с ситуацией, Шаталов никогда не стеснялся лоббистской деятельности и активно обслуживал табачное лобби. И вот, наконец, получил долгожданную синекуру. То, что экс-чиновнику Минфина досталось хорошее, прямо скажем «хлебное» место, наводит на вполне резонные размышления о том, что должность дана ему в качестве благодарности за прошлые «заслуги». Уравнять налоговые стимулы для каспийского мелководья и арктического шельфа невозможно без надлежащего материального стимула. И награда, в итоге, всегда находит лоббиста.
