Один на всех. К чему привел монополизм завода УГМК на рынке цинка

Миром правит дефицит На глобальном рынке растет дефицит цинка: согласно оценке британской консалтинговой компании World Bureau of Metal Statistics (WBMS), за десять месяцев текущего года он составил 85 тыс. тонн, тогда как в 2018 году на рынке наблюдался излишек металла в количестве 109 тыс. тонн. Причиной нехватки цинка, по всей видимости, является увеличение его потребления, которое с января по октябрь выросло с большим темпом, нежели производство 5,7 % против 3 % соответственно (данных в тоннаже WBMS не публикует). Это в свою очередь привело к снижению запасов цинка на складах по всему миру на 29 тыс. тонн. Дефицит цинка подтверждает и International Lead and Zinc Group, оценившая его в 152 тыс. тонн. Выпуск металла увеличился на 2,1 % до 11,181 млн тонн, спрос на него – на 0,3 % до 11,333 млн тонн. В то же время цена на цинк на London Metal Exchange, начиная с февраля 2018 года, когда она достигла максимума в 3,533 тыс. долларов за 1 тонну, стремилась вниз и лишь в декабре немного подросла. Сейчас она находится вблизи 2,344 тыс. долларов. Нехватка цинка в мире делает экспорт выгодным для Челябинского цинкового завода (ЧЦЗ). Он контролируется УГМК и является монополистом на российском цинковом рынке. Монополист поневоле ЧЦЗ стал монополистом после пожара, произошедшего в октябре 2018 года в электролизном цехе завода «Электроцинк», тоже принадлежащего УГМК. Руководство компании приняло решение не восстанавливать цех. Рабочие были сокращены, предприятие будет законсервировано (уже есть соответствующий проект). До пожара «Электроцинк» и ЧЦЗ более-менее удовлетворяли запросы отечественных потребителей цинка – металлургические комбинаты, выпускающие плоский оцинкованный прокат, заводы по изготовлению конструкций (имеющие ванны для горячего цинкования) и обработке цветных металлов, литейные и химические предприятия. Импорт цинка за девять месяцев 2018 года, по данным сайта УГМК, составил 8,308 тыс. тонн, зато вывоз за границу был равен 25,171 тыс. тонн. Пожар на «Электроцинке» вызвал у снабженцев панические настроения, они принялись искать «свободный» металл, где-только можно, главным образом, в странах Средней Азии. И неудивительно – там работает крупные производители цинка, «Казцинк» и Алмалыкский горно-металлургический комбинат, для которых внутренний рынок России входит в число приоритетных. В результате в январе-сентябре 2019 года ввоз цинка в нашу страну достиг 38,323 тыс. тонн, расширившись на 361 % по сравнению с уровнем аналогичного 2018 года, экспорт рухнул на 73 % до 6,677 тыс. тонн. Импорт нам поможет После закрытия «Электроцинка» ожидалось, что ЧЦЗ будет увеличивать выпуск цинка. Однако он этого делать не стал. «Мощность Челябинского цинкового завода рассчитана на выпуск 200 тыс. тонн товарного цинка в год. В этом году мы произведем 191 тыс. тонн. Оборудование рассчитано на определенную производительность, производственный цикл имеет регламентированную длительность, так что увеличить объем производства не то что на треть, но и на 10-15 % мы не сможем даже при большом желании», – отмечал в декабре 2018 года генеральный директор ЧЦЗ Павел Избрехт (цитируется «Коммерсантъ»). В то же время он не может расширить мощности в силу ограниченности территории. УГМК же не собирается построить новый цинковый завод, о чем ее генеральный директор Андрей Козицын заявил в июле текущего года. «Сейчас дефицит по цинку закрывается Казахстаном, он в составе ЕАЭС, таможенных барьеров нет. Строить новый цинковый завод, который бы решил вопрос дефицита, мы не будем. Потому что огромные затраты, рынок очень сложный, сложно спрогнозировать сроки окупаемости», – сказал он (цитируется РБК). То есть выходит для УГМК предпочтительнее сохранение импорта, нежели полное удовлетворение спроса цинком отечественного производства. Все по закону В принципе, ничего криминального в подобной политике нет, каждая компания сама для себя решает, как и куда тратить деньги. Более того, кардинальных изменений в сбытовой политике ЧЦЗ после остановки «Электроцинка», по имеющимся данным, не произошло. Это подтверждают представители заводов, занимающихся горячим цинкованием стальных конструкций. «Ничего не поменялось», – рассказал Дмитрий Аничкин, ведущий менеджер предприятия «Белэнергомаш-БЗЭМ», добавив, что цинк приобретается на ЧЦЗ и у трейдеров. «Мы берем основную массу (цинка – прим. ред.) у ЧЦЗ. Когда произошел коллапс во Владикавказе, мы закупили еще цинка за границей – у Nyrstar в Голландии. Сейчас все выравнялось, поставщик не подводит», – поделился Алексей Снегирев, директор департамента закупок завода «Продмаш» в Самаре. Тем не менее, отечественные потребители цинка оказались в сильной зависимости от ЧЦЗ, ставшего волею судьбы монополистом, – все-таки везти цинк из Челябинска ближе и дешевле, чем из Казахстана или Узбекистана. И, как выяснилось, претензии к ЧЦЗ у них все-таки имеются. «В антимонопольное ведомство в 2018-2019 году поступили жалобы на Челябинский цинковый завод. Как правило, доводы касались порядка удовлетворения заявок потребителей на поставку металлургического цинка. В настоящее время ФАС России не рассматривает дел, возбужденных на основании выявленных признаков нарушения антимонопольного законодательства Челябинским цинковым заводом», – прокомментировали в пресс-службе ФАС России. Что же делать? Наличие большого дефицита цинка на мировом рынке, как было отмечено, делает для ЧЦЗ выгодными поставки на экспорт и нет гарантии, что в 2020 году он не будет увеличивать отгрузки за границу. Поэтому на повестку дня встает вопрос об ограничении вывоза цинка заграницу. Нелишне напомнить, что в России долго действовала экспортная пошлина на него: с 1992 года она составляла 340 экю (валютная единица Европейского Союза до 1998 года) за тонну, с 2003 года она стала равняться 5 % от таможенной стоимости, в 2005-м ее обнулили. Может стоит ее реанимировать? «Просто так вводить экспортную или импортную пошлину не стоит, так можно навредить производителям или потребителям. Прежде чем это делать, необходим анализ ситуации, прогнозирование возможных последствий такой меры для рынка. Однако полностью исключать такую меру нельзя, возможно, что к ней ещё могут вернуться, всё будет зависеть от того, как развивается рынок», – указывает Анатолий Вакуленко, аналитик «Финама». Сходной позиции придерживается финансовый аналитик «БКС Премьер» Сергей Дейнека: «Вопрос введения экспортных пошлин стоит рассматривать только как крайнюю меру». «Цинк – стратегический продукт для рынка России и в моем понимании в первую очередь им должны быть обеспечены игроки внутри России, а потом уже все остальные, – считает Алексей Снегирев. – Не обязательно устанавливать пошлину, можно ввести квоты, объемы, которые надо обязательно отдавать на внутренний рынок». По его словам, при расчете цены на цинк на ЧЦЗ берут среднее значение стоимости металла на Лондонской бирже металлов за истекшие пять рабочих дней умножают на курс доллара, НДС и региональную премию. Следовательно, цены на цинк для российских потребителей зависят от котировок цен в Великобритании и динамики курса доллара: их повышение будет заставлять цинк в России дорожать, даже если заказы на цинкование конструкций будут уменьшаться. Кстати, согласно стратегии развития цветной металлургии, утвержденной в мае 2014 года Министерством промышленности и торговли России, в 2020 году ввоз цинка в нашу страну не должен превысить 15-25 тыс. тонн с перспективой снижения до 10-20 тыс. тонн в 2030-м. Наверное, про импортозамещение на цинковом рынке можно теперь забыть… Пресс-службой ЧЦЗ на запрос «ФедералПресс» по поводу его сбытовой политики и планах производства на 2020 год на момент публикации статьи комментариев предоставлено не было. Фото: pxhere.com