Фиатизация и дефиатизация

Понятие «дефиатизация» только в последнее время стало появляться в лексиконе банковских специалистов. Если откинуть значение, связанное на жаргоне автоинженеров с производством в СССР по лицензии автомобилей «Фиат», то означать оно может только одно: отказ от фиатной валюты, как правило, в пользу криптовалюты. Вместе с тем в мире есть уголки, где имеет место другой процесс — фиатизации. Это связано с тем, что в двух регионах мира (не включая мест проживания неконтактных народов, о них отдельный разговор) люди до сих пор не прошли стадию перехода от драгоценностей на фиатную валюту при расчете. Фиатизация на Соломоновых островах, провинция Малаита Малаита — самая населенная провинция на Соломоновых островах, соответственно, это самый крупный и населенный остров архипелага. Малаита на Соломонах — примерно как Чечня в России: вроде как есть верховенство государственного законодательства, но местные власти в юридическом смысле творят что хотят. По сравнению с межплеменными земельными конфликтами на острове существование собственной валюты параллельной доллару Соломоновых островов — детские игрушки. Роль местной валюты в провинции выполняют раковины каури: древнее нефиатное платежное средство, от которого жители провинции до сих пор не отказались, несмотря на многочисленные попытки властей ограничить их хождение. На Малаите каури принимаются как в расчетах между физическими лицами, так и в большинстве небольших магазинов. Расплатиться каури в супермаркете уже сложнее. Монетный двор, если так можно выразиться, на острове один — лагуна Лунга-Ланга, где раковины полируются и нанизываются на трехфутовые веревки. Есть и своя официально зарегистрированная регулирующая ассоциация — Solomon Islands Women’s Shell Money Association, объединяющая преимущественно жительниц (обработка каури — женское занятие, тогда как сбор раковин на глубине — мужское) Лунга-Ланга (есть и специалистки с других островов), всего около 300 женщин. Ограниченное хождение нефиатные деньги имеют на ряде других островов архипелага, помимо Малаиты. На островах Гуадалканал и Макира каури применяются в ритуальных целях, чаще всего в качестве выкупа за невесту. Встречаются в качестве ритуальных и более экзотические варианты денег: так, на острове Санта-Крус выкуп за невесту очень редко выплачивается тевау — деньгами в виде птичьих перьев; когда-то такие деньги имели там хождение в качестве платежного средства. Следует упомянуть, что тевау является национальной реликвией Соломоновых островов, расплачиваться ими допускается, но не поощряется. Поэтому в основном все же выкуп на Санта-Крусе выплачивается национальной валютой — долларами Соломоновых островов, реже — австралийскими долларами. В прошлом выкуп выплачивался и другими «платежными единицами» — зубами дельфина, живыми свиньями и т.п. Властям Соломоновых островов по достижению независимости удалось фиатизировать экономику практически везде, кроме Малаиты, известной своими дикими нравами. Основными «валютными биржами», где меняют каури на доллары Соломоновых островов, являются городской рынок Ауки, столицы провинции Малаита, и, внезапно, центральный рынок Хониары, столицы государства, расположенной на другом, значительно более цивилизованном острове. Следует отметить, что, в отличие от Папуа — Новой Гвинеи, на Соломоновых островах в результате принимаемых правительством мер по фиатизации экономики уже не осталось поселений, в которых фиатные деньги не принимают вообще. На Малаите даже в центре острова, в зоне проживания печально известного племени квайо, доллар Соломоновых островов имеет хождение, параллельное с каури. Дальнейшая фиатизация, означающая сведение значения каури только к ритуалам, может натолкнуться на вооруженное сопротивление населения Малаиты. Мир на Соломоновых островах и так хрупкий: за годы независимости они пережили несколько путчей и межплеменных войн. Поэтому, видимо, сложившийся на Малаите статус-кво устраивает правительство в Хониаре. Фиатизация на Папуа — Новой Гвинее, провинция Восточная Новая Британия Папуа — Новая Гвинея (ПНГ) находится по соседству с Соломоновыми островами, однако местные жители в большинстве своем не относятся к австронезийской языковой семье: там масса племен, разговаривающих на непонятных друг другу языках, разных по культуре и т.п. , что и порождает вооруженные межплеменные конфликты. За годы независимости властям в Порт-Морсби удалось отучить большую часть племен использовать нефиатные платежные средства. При этом пришлось пойти на компромисс: национальную валюту назвали «кина» в честь названия каури в австронезийском языке толаи в провинции Восточная Новая Британия. Это, впрочем, не прибавило кине авторитета в глазах толаи: именно в этой провинции фиатные валюты до сих пор не признаются. Наиболее агрессивное сопротивление фиатизация встречает именно у толаи, которые, чтобы не путаться, называют свою валюту «табу», по названию кин, нанизанных на веревку (при всей близости австронезийских языков в меланезийских языках слово «табу» имеет совсем не то известное нам значение, что у полинезийцев; запрет у меланезийцев называется «тамбо», и искать в названии «табу» что-либо сакральное — неправильно). В отличие от Соломоновых островов, Папуа — Новая Гвинея признала табу официальным платежным средством. С 2002 года в Восточной Новой Британии существует валютная биржа, на которой торгуются табу — Balanataman Tabu Exchange, также валюту меняют на местных рынках. Де-факто на Папуа — Новой Гвинее действуют две национальные валюты: одна фиатная, кина, вторая нефиатная, табу. Всего племя толаи насчитывает примерно 120 тыс. человек, но табу, судя по всему, используется и его соседями; возможно, что в Восточной Новой Британии табу ходит среди других племен параллельно с фиатными деньгами. Эти факты не очень хорошо изучены папуасским Минфином, известно только то, что, по крайней мере, некоторые представители одного племени фиатные деньги не признают — ни кину, ни австралийский доллар, ни какие-либо еще валюты, хотя многие представители племени уже живут в бивалютной экономической среде. Только в последнее время Минфин страны занялся попытками фиатизации провинции, агитируя ее жителей обменивать табу на кины по устоявшемуся курсу: 4 кины — 1 табу. Была проведена работа по исследованию объема нефиатной валюты у населения: выяснилось, что только на полуострове Газель оборот табу составляет $2,3 млн. Полный оборот в провинции неизвестен. Налицо обеднение прибрежных вод провинции ресурсом раковин Nassariidae, используемых для табу, из-за чего раковины импортируются из соседних провинций или даже с Малаиты (Соломоновы острова). В прессе ПНГ налицо изменение отношения к обороту табу: если раньше это рассматривалось как экзотика, то в последнее время можно даже встретить определение false money, хотя юридически это совсем не так, и вожди племени запросто могут подать в суд на журналистов за поклеп. Случай фальшивомонетничества действительно имел место: немецкие моряки пытались купить кокосы и другую сельскохозяйственную продукцию за табу, сделанные в Гамбурге из пластика, закончилось это уголовным делом. Пока правительство ПНГ только делает намеки о том, что толаи и другим жителям «несовременной» провинции желательно было бы применять в расчетах кину. Можно прогнозировать, что ситуация будет развиваться по примеру Соломоновых островов, с той лишь разницей, что каури на Соломоновых островах никогда не являлось легальным платежным средством, торгуемым на бирже. Как и на Соломоновых островах, правительство ПНГ боится, что его слишком радикальные действия в регионах могут привести к сепаратизму и бунту. Негативный опыт уже был — гражданская война в автономном регионе Бугенвилль, когда пришлось звать на помощь Австралию. Вероятнее всего, правительство Папуа — Новой Гвинеи будет принимать меры для того, чтобы низвести роль табу к выплате выкупа за невесту и иным церемониям, при этом курс обмена табу на кины вырастет, благо, что есть валютная биржа, где курс табу установлен свободным, хотя и многие годы держится на одном уровне. Зимбабве: попытка дефиатизации Зимбабве — одна из стран с рекордным разрушением национальной валютной системы. Сначала из-за ошибок в экономической политике президента Роберта Мугабе страна столкнулась с гиперинфляцией, из-за которой решено было просто отказаться от национальной валюты и заменить ее долларом США. После отставки Мугабе появились голоса о том, что нужно отказаться от доллара США как национальной валюты в пользу биткоина. Однако в этом году была выпущена новая национальная валюта — доллар Зимбабве. Тем не менее возможное введение биткоина в качестве национальной валюты теоретически допускается властями, поскольку страна нуждается в стабильной валюте, которая могла бы противостоять черному рынку и коррупции. Значительная часть населения страны рассчитывается между собой биткоинами, особенно остро встал вопрос о переходе на криптовалюту тогда, когда банки ограничили единовременный вывод средств 300 зимбабвийскими долларами, что соответствует $20 или мешку зерна. Подавляющее большинство сделок еще со времен гиперинфляции совершается через мобильные платформы, что подготовило почву для дефиатизации экономики. Венесуэла: дефиатизация в перспективе Как известно, на волне гиперинфляции Венесуэла ввела национальную криптовалюту «Эль Петро». Эта криптовалюта якобы обеспечена нефтью. Однако это не помешало властям Венесуэлы провести деноминацию национальной валюты — боливара. Ясно, что если бы власти реально имели намерения дефиатизировать экономику, боливар бы просто упразднили, а не стали его деноминировать. Тем не менее среди населения наблюдаются процессы дефиатизации, главным образом с целью обойти государственный контроль за деньгами. Однако используются с этой целью не «Эль Петро», находящееся под контролем государства, а биткоин и эфириум. По состоянию на середину этого года на руках у венесуэльцев одних только биткоинов находилось на сумму 120 млрд боливаров, тогда как в середине 2018 года это количество было равно почти нулю. При таких темпах инфляции и дефиатизации общества можно ждать, что скоро государство примет как данность то, что его граждане предпочитают расплачиваться криптовалютой, и сделает ее законным платежным средством. Маршалловы острова: путь к криптореформе Пока из всех стран, эмитировавших свои собственные национальные криптовалюты, ближе всего к дефиатизации подобрались Маршалловы острова, маленькое островное государство в Тихом океане с населением около 75 тыс. человек. В этом году там приступили на официальном уровне к созданию национальной валюты на основе блокчейна, маршалльского соверена. В отличие, например, от венесуэльского «Эль Петро», маршалльский соверен будет являться официальным платежным средством на территории страны, при этом не являясь фиатной валютой. Как только это произойдет, в Океании станет уже не одна страна, где нефиатная валюта имеет официальный статус, а две, плюс еще Соломоновы острова, где каури имеют широкий оборот, хотя это не задокументировано в законодательстве. Маршалловы острова — маленькое государство, которое криптоэнтузиасты всего мира могут использовать как полигон для подобного рода государственных стартапов. Техническое обеспечение маршалльского стартапа берет на себя израильский стартап Neema. Процесс, который сейчас происходит на валютном рынке Маршалловых островов, можно считать принципиально новым явлением в мировой экономике. В отличие от нефиатных денег Соломонов и ПНГ, которые являются драгоценностями и которые можно потрогать руками, обеспечение нефиатной национальной валюты Маршалловых островов руками не потрогаешь — это блокчейн. Автор: Роман Мамчиц