Как Батурина и Керимов "покоряли" ПИК

Открылись новые подробности одной из крупнейших рейдерских операций конца нулевых 23 июня Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) вынес мало кем замеченное, но в какой-то степени эпохальное решение. Он признал незаконным решение Замоскворецкого суда г. Москвы от 2009 г., который обязывал покойного ныне политика Бориса Немцова выплатить компенсацию бывшему мэру Юрию Лужкову и его жене Елене Батуриной – якобы за клевету. Немцов в своем нашумевшем докладе «Лужков. Итоги» писал, что коррупция пронизывает практически все сферы деятельности исполнительной власти в Москве, а Батурина, благодаря должности мужа, установила контроль над примерно 20% московского рынка недвижимости. Сегодня, 11 лет спустя, трудно найти человека, который усомнился бы в правоте подобных высказываний. А подробности того, как хозяйка «Интеко» «сгребала» под себя все самые перспективные активы и земли, всплывают на свет до сих пор. В частности, мало кто слышал, что группа компаний «ПИК» в 2008-2009 гг. едва не обанкротилась, а затем перешла в руки миллиардера Сулеймана Керимова исключительно стараниями его делового партнёра Елены Батуриной. Мы собрали достаточно свидетельств и документов, подтверждающих эту версию. Масштабы экономического кризиса 2008 года как нельзя лучше иллюстрируют данные о капитализации группы компаний «ПИК» – крупнейшего на тот момент девелопера Москвы. В 2007 году корпорация, сделавшая ставку на строительство массового доступного жилья вышла на IPO, показав впечатляющий результат: инвесторы оценили ПИК в 12,3 млрд долл., и вплоть до осени 2008 года акции держались в «зеленой зоне». «Ведомости» отмечали, что группа вошла в ряд крупнейших строительных компаний мира, таких как индийская Unitech Ltd., японская Sekisui House – и немецкая Hochtief. Однако весной 2009 года, когда владельцем 25% акций ПИКа стал Сулейман Керимов, капитализация группы оценивалась всего в 279 млн долларов – это как если бы за считанные месяцы стоимость бизнеса снизилась почти в 40 раз! Что же произошло с компанией, какое событие нокаутировало ПИК? Ответ на этот вопрос дают документы, которые оказались в нашем распоряжении. 9 октября 2008 г. ЗАО «Первая Ипотечная Компания – Регион» (одна из структур ГК ПИК) приняло участие в открытом конкурсе на право заключения госконтрактов по долевому участию г. Москвы в финансировании проектов строительства ряда жилых домов, и конкурс этот выиграло как единственный участник, чья заявка отвечала условиям тендера. 15 октября 2008 г. на сайте мэрии появилась соответствующая информация. Проще говоря, ПИК получил возможность продать городу часть уже построенного – не виртуального, не проектируемого, а готового к заселению – жилья для нужд очередников. В условиях наступившего кризиса и падения коммерческого спроса для группы, использовавшей, как и все девелоперы, кредитные средства, это было, прямо скажем, спасением. Сумма контрактов, которые должны были быть подписаны до 5 ноября 2008 г., составляла 26,5 млрд. руб (более 1 млрд. долл. по тогдашнему курсу). Однако до подписания дело так и не дошло, процесс забуксовал на этапе оферты. Буквально через неделю после тендера Департамент жилищной политики Москвы внезапно «передумал» и начал направлять в адрес руководства ПИК письма с предложением пересмотреть стоимость контрактов в сторону снижения на 30%. Мотивировали чиновники это тем, что наступил кризис, рынок падает (как будто неделей раньше это было незаметно!), и покупать жилье по «докризисным» ценам город больше не хочет. ПИК пошел навстречу столичным властям, согласившись снизить стоимость пакета контрактов с 26,5 до 19 млрд. руб. – гигантская скидка для любой компании. Но выяснилось, что кому-то этот торг нужен был лишь для того, чтобы выиграть время. Пока обсуждалось снижение цены, начальник правового управлении мэрии Геннадий Пономарёв, видимо, тщательно искал поводы, чтобы вовсе признать недействительным конкурс, состоявшийся 9 октября! Один из тогдашних партнёров ПИК вспоминает, что в компании только потом поняли: задача была не просто платить меньше, задача была – вообще не платить. Вот как он описывает те события: – На нас сначала вышел один из вице-мэров и говорит: «Слушай, там сгущаются тучи, надо как-то поделиться с городом, чтобы город не просто так выкупал у вас, а дать ему какую-то долю [в компании]». Наши в недоумении: «О чем вы говорите? У нас же контракт». Он отвечает: «Я просто решил предупредить, что не всё так просто»… Потом до нас дошли слухи, что Лужков выступал в Вене с речью о том, как правительство Москвы помогает девелоперам выжить во время такого тяжелого кризиса: выделило деньги на покупку жилья, и так далее. Но в кулуарах того же форума к нему подошла Елена Батурина, и сказала: «Юра, а давай-ка сливай этот ПИК, не будем им ничего платить». Впрочем, что именно Батурина нашептала Лужкову — доподлинно неизвестно, но бизнесмен Шалва Чигиринский, в то время тесно сотрудничавший с «Интеко», общавшийся с Батуриной и друживший с Лужковым, подтверждает, что идея «сливать» ПИК исходила именно от супруги мэра. Вот как он описал свое видение развития событий: – Я доподлинно знаю, что она эту комбинацию провернула. Елена перед этим долгое время была с мужем в ссоре, они практически не общались. И я думаю, что во многом из-за этого ПИКу удалось выиграть тендер: на Лужкова никто не оказывал давления, а сам Юрий Михайлович к компании относился хорошо. Он говорил, что ПИК – это серьезная системная компания, которая обеспечивает строительство больших объёмов доступного жилья, и ни в коем случае нельзя допустить, чтобы часть городского бюджета не попала к ПИКу. Но Батурина была настроена иначе и заставила его поменять условия и отменить этот конкурс. Здесь необходимо напомнить, что бизнес группы ПИК сформировался в 2002-2003 гг. на основе нескольких домостроительных комбинатов, выкупленных первыми собственниками как раз у «Интеко». Идея изначально инвестировать деньги в эти комбинаты принадлежала не Елене Батуриной, а её брату Виктору, говорит Чигиринский. Именно Виктор Батурин разглядел перспективу в строительстве жилья эконом-класса, а его сестра, напротив, поспешила от ДСК избавиться. Причем под благовидным предлогом: она сказала Лужкову, что как жена мэра не может их держать, поскольку это конфликт интересов. Но вся благопристойность закончилась, как только дела у ПИК в середине нулевых явно рванули в гору. Елену Батурину, по выражению Шалвы Чигиринского, «задушила жадность». – ПИК стал лакомым куском, компанией, у которой была капитализация несколько миллиардов долларов, – говорит Чигиринский. – А Лена [Батурина] уже превратилась к этому времени сама в крупного застройщика, крупного землевладельца в Москве. И ПИК в этой вертикальной интеграции был бы жемчужиной в системе ее «Интеко»… Таким образом, на момент начала кризиса аппетит Батуриной разыгрался не на шутку, а поскольку лишенную госконтракта компанию «свалить» в этих условиях было гораздо проще, рейдерская операция немедленно началась. В ПИК были уверены, что после того, как они снизили цену, город всё-таки подпишет необходимые документы. Параллельно были направлены письма на имя ФАС Игоря Артемьева, вице-премьера Игоря Шувалова. Но ситуация искусственно затягивалась, контракты не подписывались, и компании ничего не оставалось, как обратиться в суд. И вот здесь была провернута одна из классических афер с привлечением административного ресурса, благодаря которым «Интеко» к концу нулевых уже безраздельно хозяйничала на рынке столичной застройки. Когда документы уже были в суде, была назначена дата рассмотрения, в ПИК вдруг позвонил руководитель тендерного комитета, министр Правительства Москвы, и попросил забрать документы из суда, обещая, что правительство уже назавтра заплатит всё, что должно. Звонок поступил за один день до даты рассмотрения, и авторитет звонящего был настолько весом, что компания отозвала иск. Но ни на следующий день, не позже оплаты не произошло. По тем же самым основаниям компания уже не могла подать иск вторично. Продолжение этой истории хорошо известно и не раз описывалось в прессе. Лишившись гарантированного сбыта в условиях кризиса, обремененная огромным кредитом от «Сбербанка» (взятым как раз на постройку муниципального жилья), группа ПИК оказалась на краю банкротства. В марте 2009 г. СМИ сообщили, что 25% ее акций купил Сулейман Керимов, а вся компания тогда уже стоила всего 279 млн долл. Позднее Керимов увеличил свою долю в ПИКе до 47%, а в 2013 г. удачно «вышел в кэш», продав свою долю уже за 600 млн долл. Не исключено, что вся история с ПИК, была затеяна Батуриной ради этого солидного куска «кэша». Но почему публичным бенефициаром выступил Керимов, а не сама Батурина и её «Интеко»? Шалва Чигиринский уверен, что это была их совместная операция. Елене Батуриной в свете широкой огласки истории «подставляться» (и подставлять мужа) было нельзя. А СМИ в то время еще не знали имени швейцарского финансиста Александра Штудхальтера, который одновременно управлял капиталами и Батуриной, и Керимова. – Он был их общим банкиром, – говорит Шалва Чигиринский. – Он, Керимов и Батурина были в близких отношениях. Уже позднее выяснится, что тот же Александр Штудхальтер, который в 2009 году представлял интересы Елены Батуриной в её конфликте с Шалвой Чигиринским относительно доли в Sibir Energy, в конце 2018 был арестован во Франции в рамках скандального дела об уклонении от налогов Сулеймана Керимова. Как говорится, какие еще нужны доказательства?.. Юрий МИХАЙЛОВ.