«Я наступал на все возможные грабли»: инвесторы поделились опытом первых шагов в инвестировании

Алексей Гирин, генеральный партнер Starta Ventures: Первые инвестиции я сделал в возрасте 27-28 лет. Это были не совсем венчурные инвестиции, но все равно технологические. Я инвестировал в переработку пластиковых бутылок, в нетканный материал. Также я инвестировал в переработку древесины и сорбенты для сбора нефти с поверхности и так далее. На переработке бутылок удалось сразу же с первой операции сделать бизнес прибыльным, но, соответственно, я там был просто таким инвестором и в чем-то участником процесса, но не основным игроком. Но контроль над своей инвестицией я в какой-то момент потерял, с сорбентами просто не получилось, небольшие деньги были потеряны. В 30-32 начал погружаться в венчурный мир, и, собственно говоря, где-то с 30-33 начал заниматься венчурными инвестициями. Игорь Лутц, сооснователь и партнер the Untitled Ventures: Я начал инвестировать довольно поздно, работая топ-менеджером в большой международной компании, когда уже мог себе позволить достаточно комфортно потратить на венчурные проекты небольшую часть своих годовых бонусов. Для меня это была хорошая возможность на деле разобраться в трендах развития и заглянуть в будущее тех отраслей, которыми я занимался, — маркетинга, медиа, ритейла. Надо понимать, что венчурные инвестиции связаны с высокими рисками. Рекомендуется вкладывать в подобные инструменты не более 10% вашего капитала. Я бы рекомендовал начинать инвестировать в венчурные проекты, только когда у вас уже накоплен достаточный капитал, который позволяет инвестировать с принятием высоких рисков без значимого ущерба для вашего благосостояния. Особенно в проекты на ранней стадии. Я — человек увлекающийся, и мне интересно все новое и инновационное. Самое сложное было отключить эмоции и научиться смотреть на проекты трезвым взглядом. Хорошо, когда у вас в команде есть партнеры и эксперты с отличной от вас точкой зрения и подходом к выбору и оценке проектов. Денис Белоглазов, венчурный инвестор, участник венчурного сообщества AltaClub: Денис Белоглазов Начал инвестировать в 42 года с больших сумм, чем инвестирую сейчас. Причина уменьшения чека — увеличение количества инвестиций, соинвестирование, пришло понимание длительности горизонта инвестирования. За неполных 4 года значительных (выходов) доходов не было, а списания, конечно, были. Как правило, венчурный инвестор, судя по моей практике, сначала учится и получает убытки в виде списанных инвестиций, а успешные инвестиции начинают приносить доход с 5-7 года. Дмитрий Смирнов, управляющий партнер Flint Capital: Я начал инвестировать поздно. Где-то около 30 лет. Это были стартапы в области мобильного контента и e-commerce. Никаких знаний не было: ни про стратегии, ни про бизнес-модели, ни про то, как подбирать персонал. Поэтому я наступал на все возможные грабли, а потом возвращался и наступал на те же самые грабли повторно. Герман Каплун, директор по стратегическому развитию TMT Investments: Я начинал инвестировать в 26 лет. Инвестировал примерно $25 тысяч. Самое сложное было научиться диверсификации. Иногда что-то кажется невероятно заманчивым, обладающим бесконечным взрывным ростом. Даже если это выглядит так, то надо понимать, что у абсолютно любого проекта рано или поздно бывает полоса проблем. И продать его акции в этот момент за справедливую оценку будет почти невозможно. А деньги оказываются срочно нужны вам почему-то именно в этот момент. И приходится продавать по любой цене. Диверсификация защищает от этого. Даже в кризис величина проблем у разных компаний сильно отличается. Если нужны деньги, то продаете то, что упало меньше. Дмитрий Сутормин, управляющий партнер и основатель YellowRockets: Я начал инвестировать в 2009 году, тогда мне было 34 года. Первая сумма, которую я вложил, — 5 млн рублей. По тому курсу это $160-170 тысяч. Сложного ничего не было, как говорится, «слабоумие и отвага». И это, как оказалось через 8 лет, была хорошая инвестиция. Михаил Гаврилов, частный инвестор, предприниматель, вице-президент «Банка Санкт-Петербург»: Михаил Гаврилов Я начал инвестировать в 30 лет с нескольких сотен тысяч рублей. Сейчас у меня 12 компаний в портфеле. Самое сложное было и есть на ранних этапах — разглядеть талантливых людей. Принимая решение об инвестициях, я отталкиваюсь от фаундеров, а не от тем, отраслей, бизнес-моделей. Я вкладываю средства только в тех, кого лично знаю уже какое-то время. Сергей Топоров, партнер Leta Capital: Мы считаем системную деятельность Leta Capital как фирмы венчурного капитала с 2012 года. Мне на тот момент было 23 года, исполнилось 24. В 2012 мы сделали три сделки со средним чеком около $1 млн. Сложнее всего тогда было понять, в каком направлении двигаться, как работать с рисками и побороть желание раскладывать налево и направо. Я лично все еще придерживаюсь довольно оппортунистических взглядов, пытаясь разобраться: есть ли большой потенциал в той или иной истории, и что компания должна сделать, и как должен повести себя рынок, чтобы получилось оправдать венчурные ожидания, а не найти сто причин, почему у нее вообще ничего не получится. Сейчас, конечно, препятствий на пути видится гораздо больше. А тогда казалось, что взлетит абсолютно все, нужно лишь чуть-чуть топлива налить. Сергей Дашков, сооснователь компании «СДС-Фудс»: Первая корпоративная инвестиция, которой я управлял вместе с коллегами, случилась в далеком 1993 году, мне было 24 года. Тогда я вложил $7 тысяч, по тем временам это были большие деньги. Первая самостоятельная бизнес-ангельская инвестиция состоялась в 2016 году. Игорь Калошин, исполнительный директор клуба Angelsdeck, партнер венчурного бутика Smarthub.vc: Игорь Калошин Я начал инвестировать в 40 лет, мой первый чек составил $60 тысяч. Самое сложное для меня было понять, как договариваться с основателями об условиях структурирования, что важно и критично, где важно отстоять позицию, а где уступить. Только сейчас я понимаю, что важнее было задать вопрос: "А надо ли инвестировать?" Тогда глаза горели как у влюбленного: "Я нашел тот священный грааль". Александр Румянцев, венчурный инвестор: Меня всегда интересовала инвестиционная деятельность. Например, в детстве я любил играть в монополию, одна из любимых книг — «Финансист». Это роман американского писателя Теодора Драйзера. Первый инвестиционный счет открыл примерно в 2010 году, он был на фондовом рынке. Пробовал торговать на валютном и международном рынке — суммы были небольшие, не более 10% от месячного дохода. Быстро понял, что нужно учиться, и в 2012 году получил статус квалифицированного инвестора через получение аттестата ФСФР серии 1.0. А в 2015 году решил сосредоточиться на венчурном рынке России. На мой взгляд, самое сложное на венчурном рынке — это заработать хорошую репутацию и создать качественную воронку стартапов. Для этого я инвестировал в проект «Венчурный акселератор» и позднее стал в нем директором. Фото: Unsplash