Законное умолчание: «Аэрофлот» раздаёт миллионы на пиар скрытым подрядчикам

В то время как в Омске продолжалось рассмотрение иска вдовы пилота Дамира Ахметова, которая требует с ПАО «Аэрофлот» компенсацию в 34 млн рублей за смерть мужа во время рейса от сердечной недостаточности — 10 среднегодовых заработков и по 3 млн рублей на каждого члена семьи, главный авиаперевозчик страны, несмотря на вынужденный простой всей отрасли из-за пандемии коронавируса, объявлял крупные и довольно странные закупки в рамках закона № 223-ФЗ «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц». Например, компания тратила десятки миллионов рублей на пиар, информационные системы, техническое оснащение центрального офиса и прочие нужды. NEWS.ru изучил некоторые тендеры «Аэрофлота» и выяснил, что информация об их участниках и победителях закрыта от общественности. Обезличивание у обезличенных Согласно размещённому на сайте госзакупок запросу предложений № 32009004997 от 19 марта 2020 года, «Аэрофлот» собирался потратить 29,9 млн рублей на рекламные нужды, а именно — «оказание комплекса услуг по разработке коммуникационных материалов для продвижения программы „Аэрофлот Бонус“». Из него следует, что победителю предстоит выполнить несколько видов типовых работ за определённую сумму. Например, электронная рассылка оценена в 50 986 рублей (всего их необходимо сделать 184), создание и адаптация интернет-баннера — в 47 355 рублей (всего 350), обновление партнёрского разворота в бортовой журнал — в 43 167 рублей (всего 6), создание лендинга — в 139 613 рублей (всего 12), обновление двусторонней вклейки в бортовой журнал — в 58 497 рублей (всего 6), создание одной полосы печатного макета в бортовой журнал — в 56 479 рублей (всего 24), создание разворота одностороннего печатного макета в бортовой журнал — в 58 839 рублей (всего 6). В примечании говорится, что в соответствующей таблице «указано возможное количество типовых работ (для оценки общей стоимости договора), которые в рамках исполнения договора будут поступать исполнителю на регулярной основе, точный объём определить не представляется возможным». Кроме этого, в документе оговаривается стоимость труда участников этого проекта. Так, креативный директор за один час работы должен получать 3300 рублей, digital-арт-директор — 2681 рубль, арт-директор — 2362 рубля, копирайтер — 1792 рубля, дизайнер — 2088 рублей, корректор — 1094 рубля, переводчик — 1380 рублей, фотограф — 2646 рублей, digital-менеджер по работе с клиентами — 1992 рубля, продюсер — 2288 рублей, менеджер по работе с клиентами — 1720 рублей, HTML-верстальщик — 2410 рублей, программист — 2558 рублей, flash-специалист — 1992 рубля, тестировщик — 2016 рублей, иллюстратор цвета — 1993 рубля, работник с векторными файлами, текстом и вёрсткой — 1587 рублей. Закупочная комиссия по данному лоту собиралась 3, 10, 25 июня, а также 2 июля, но всякий раз заседания откладывались с формулировкой «заявки отсутствуют». Однако в протоколе заседания от 8 июля указано, что на приглашение заказчика откликнулись сразу 12 обезличенных претендентов, причём там же говорится, что зарегистрированы их заявки были с 14 по 18 мая. Один из них (указанный под № 4267) снизил начальную цену до 23,938 млн рублей, но, как следует из протокола, победителем признали участника № 8081, предложившего за свои услуги чуть больше, а именно — 24,65 млн рублей. Как следует из протокола, его выбрали победителем из-за того, что он «предоставил наиболее выгодное предложение по срокам выполнения типовых работ и получил максимальное количество баллов». Комиссия решила заключить с ним рамочный договор сроком до 31 марта 2022 года, но на сегодня о судьбе самого документа ничего не известно. В соответствующем разделе на сайте госзакупок информация отсутствует, как и в графе «отмена протоколов». 13 апреля в публичном доступе появилось извещение № 32009075160, согласно которому «Аэрофлот» объявил о запросе предложений на техподдержку системы видео-конференц-связи в офисе компании на Арбате. Стартовая цена составляла 14,4 млн рублей. За эти деньги необходимо выполнять работы до 7 июля 2023 года в рабочие дни с 09:00 до 18:00 за вычетом обеденного перерыва. Руководитель проекта должен иметь высшее техническое образование и опыт работы в IT-сфере не менее пяти лет. Инженер по обслуживанию видео-конференц-связи обязан также иметь высшее техническое образование, трёхлетний опыт в IT, причём на прежнем месте работы должен быть в такой же должности. Кроме того, у него должны иметься сертификаты Cisco уровня CCNP Routing and Switching и/или CCNP Collaboration. Помимо них в проекте должны участвовать инженер первой линии техподдержки с высшим образованием и двухлетним опытом в IT, а также «специалист по организации процессов технической поддержки в соответствии с рекомендациями ITIL» с трёхлетним стажем и дипломом об окончании технического вуза. Как следует из протокола от 3 июня, всего в отборе участвовали две компании. Одна снизила цену контракта до 11,6 млн рублей, но победителем признана организация, которая почти не изменила начальную стоимость (14,353 млн). 24 апреля «Аэрофлот» опубликовал запрос предложений № 32009109575 на 23 млн рублей. В такую сумму компания оценила «консультационную поддержку по приведению информационной системы „ЕПР“ и смежных информационных систем в соответствие требованиям по информационной безопасности». На конкурс были приглашены три участника, один из них снизил цену до 20,56 млн рублей, но победителем, согласно протоколу от 2 июля, оказалась организация, которая взялась выполнить указанные работы за 21,34 млн рублей. Ей предстоит выполнить поставленные заказчиком задачи в течение 110 дней с момента подписания контракта. 29 июня из-за отсутствия финансов, а также в связи с «непредвиденным изменением потребности в продукции, в том числе изменением производственных и иных программ», закупочная комиссия отказалась от заключения договора по объявленному ещё 5 марта извещению № 32008957595. Это был запрос предложений на «доработку информационных систем с целью обработки изменений в расписании» до конца 2020 года. Начальная цена работ составляла 61,364 млн рублей, но по состоянию на 8 апреля в процедуре изъявили желание участвовать два нераскрываемых «Аэрофлотом» участника. Один из них снизил первоначальную цену до 61,36 млн рублей, а второй, признанный победителем, до 60,626 млн рублей. 5 июля «Аэрофлот» разместил тендер № 32009217450 на «уничтожение/обезличивание персональных данных клиентов и персональных данных участников Программы корпоративной лояльности (в части Siebel CRM)». За начальную сумму в 24,3 млн рублей победитель должен выполнить эти работы до 30 сентября 2021 года. На закрытую процедуру отбора пригласили трёх претендентов, не указанных в документах. Один из них снизил цену вопроса до 23,85 млн рублей, другой — до 24,15 млн рублей. Но, как следует из протокола закупочной комиссии от 22 июля, победителем стал третий участник, уменьшивший начальную стоимость меньше, чем его конкуренты — всего на 180 рублей. Такой выбор участники комиссии сделали, якобы опираясь на опыт компании, не сравнимый с остальными претендентами. Как и в предыдущих случаях, на сайте госзакупок нет данных о заключённом контракте и об отмене итогового протокола. Стратегическая конфиденциальность Судьба нескольких похожих закупок «Аэрофлота» в рамках 223-ФЗ известна. Так, за три дня до решения кабмина закрыть границы РФ на время пандемии коронавируса, а именно — 25 марта, авиакомпания разместила на сайте госзакупок запрос предложений № 32009028531 на «обновление визуализации и логики выбора мест на сайте и в мобильном приложении». Начальная цена, которую авиаперевозчик предложил за данные работы, составляла чуть более 49 млн рублей. По состоянию на 22 апреля для участия в процедуре подали заявки два участника (название этих организаций в документах не раскрывается): один оценил свою работу в 48,852 млн рублей, второй, объявленный победителем, в 48,655 млн рублей. Однако 23 июля закупочная комиссия отказалась от заключения договора с победителем из-за отсутствия финансирования. Ещё один тендер, на 10,192 млн рублей (№ 32009010823), был объявлен 20 марта: на «оказание услуг по размещению рекламных баннеров на поиске в "Яндексе" в 2020 году». Согласно медиаплану, победителю необходимо было с апреля по декабрь разместить в «Яндекс.Директе» два рекламных баннера, которые за этот период нужно было показать 1 596 109 раз и 3 655 511 раз соответственно. На конкурс пригласили 10 претендентов (также лишь пронумерованных в документах), один из которых снизил цену до 6,788 млн рублей. Но, как следует из протокола от 8 июля, закупочная комиссия решила отказаться от заключения контракта «ввиду непредвиденного изменения потребности в услугах/работах». В середине июня АО «Аэромар», учреждённое «Аэрофлотом» и британской компанией Lsg Sky Chefs Uk Limited, обнародовало извещение № 32009241733 об электронном конкурсе на отбор поставщика «готового кошерного специального питания для пассажиров всех классов обслуживания на рейсах ПАО „Аэрофлот“». В технических требованиях указано, что «предлагаемый к поставке товар должен иметь знак кошера главного раввина России на каждом рационе, сертификат кошерности, который продлевается ежегодно». Начальная цена вопроса составила 359,787 млн рублей. Информация об участниках и победителях конкурса на сайте госзакупок не раскрывается. В проекте договора от 27 июля указано, что его условия «конфиденциальны и не подлежат разглашению». Стороны принимают все необходимые меры для того, чтобы их сотрудники, агенты, правопреемники без предварительного согласия другой стороны не информировали третьих лиц об условиях договора и приложений к нему, — говорится в документе. Судя по всему, на конкурс к указанному крайнему сроку 2 июля никто не заявился, в результате заказчик продлил срок подачи заявок до 5 августа. Почти все описанные выше закупки «Аэрофлота» проходили в форме «приглашения, адресованного неопределённому кругу лиц, выступить с предложениями по закупочной процедуре». Какие конкретно участники приглашались компанией и какие из них стали победителями, узнать невозможно согласно нормам закона. Некоторые тонкости разъяснила NEWS.ru доктор юридических наук из Института законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ Ольга Беляева. По её словам, анонимность участников торгов соответствует законодательству и мировым практикам, а также «может быть даже своего рода антикоррупционной мерой по ряду причин». {{expert-quote-6212}} Author: Ольга Беляева [ профессор РАН, главный научный сотрудник, завкафедрой частноправовых дисциплин Института законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ ] Во-первых, в некоторых случаях должностные лица заказчика могут не знать, кому принадлежат заявки, потому что всё под номерами. В итоге выбор победителя становится более объективным. Если заказчик и его «фаворит» хотят сговориться, они сговорятся, но такая мера в определённой степени затрудняет возможности сговора. Во-вторых, это защита от недобросовестных подрядчиков. Мы не можем исключать возможности сговора между самими участниками закупки. По словам Беляевой, это много лет существующая и довольно распространённая схема — «лучше быть контрагентами, чем конкурентами». Когда речь идёт о дорогостоящей закупке, понятно, что все будут дышать друг другу в спину и какие-то разрывы могут быть минимальные по цене, особенно в запросах предложений по совокупности каких-то технических моментов. Участники могут сговориться между собой, например для того, чтобы одного назначить фаворитом, а другие к нему пойдут на субподряд. Или придумают ещё какую-то схему. То есть заказчик хочет получить лучшего, настоящего победителя, а участники разыгрывают свою карту, отмечает профессор РАН. В-третьих, заинтересованность участников торгов в их анонимности может быть связана с тем, чтобы не произошёл передел рынка в связи с тем или иным конкретным запросом предложений. У нас много рынков, которые принято называть ненасыщенными или низкоконкурентными, и некоторые закупки могут давать определённый негативный отклик, — отмечает Беляева. Она напоминает, что в 223-ФЗ прописана норма, которая разрешает заказчику закрыть и обезличить информацию об участниках закупки. Это связано с защитой интересов заказчиков и подрядчиков. Может быть, это и можно квалифицировать как коррупционную составляющую, но, с другой стороны, что очень важно, общественный контроль по 223-ФЗ не предусмотрен. Общественность, может быть, хочет много чего знать, но заказчик имеет право на обезличивание — соответствующая поправка есть в четвёртой статье данного закона. Главное, для чего действует этот закон, это удовлетворение потребностей заказчиков в товарах, работах и услугах надлежащего качества, а потом уже прозрачность процедур, коррупционный фактор, конкуренция и всё остальное, — утверждает Беляева. Также юрист обращает внимание на политический нюанс, напоминая, что «по 223-ФЗ работают ключевые компании российской экономики, в том числе сырьевые, а также исполнители гособоронзаказа». Большинство из них подпадают под санкции, которые грозят и их контрагентам в случае если будет раскрыта информация о них. И чтобы защитить данные сделки, в закон внесли норму о возможности обезличивания победителя. Общественность-то хочет всё знать, но открытость информации в данном случае — это ещё и удар с Запада по нашим компаниям и их ключевым контрагентам, — считает Беляева. По её словам, сегодня нет необходимости менять нормы, прописанные в 223-ФЗ, «потому что это регулирование, под которое подпадает множество коммерческих компаний, должно быть очень гибким». Надо понимать, что закон о закупках является компонентом гражданского законодательства, а Гражданский кодекс говорит нам о свободе договора, осуществления прав, о защите собственности. Любое ограничение прав должно иметь очень серьёзное обоснование, поэтому если всё больше и больше регулировать, закручивать гайки, усиливать императивное регулирование, то это граничит с посягательством на свободу. Это же не госзакупки, где деньги бюджетные. В случае с 223-ФЗ должно быть очень тонкое регулирование, — резюмирует Беляева. Как полагает вице-президент Союза добросовестных поставщиков, специалист по госзакупкам Евгений Ландо, 223-ФЗ — это «очень и очень общий закон, можно сказать, щадящий». Главная мысль этого документа заключается в том, что подпадающие под него компании с госучастием «обязаны закупаться по составленным ими же самими положениям». {{expert-quote-6214}} Author: Евгений Ландо [ эксперт по госзаказу, бизнесмен, общественный деятель ] В таких положениях может быть предусмотрен любой тип закупок, и только положение регламентирует, публикует заказчик сведения или нет. Так как 223-ФЗ не регламентирует напрямую, как заказчик должен раскрывать участников процедур, они и не раскрываются в большинстве случаев. Оно и понятно — больше бумажной волокиты и вопросов. Однако стоит заметить, что некоторые заказчики публикуют сведения об участниках. Таким образом, делаем вывод, что участники могут не раскрываться в случаях, когда это не предусмотрено положением, а это происходит практически всегда. Как общественный деятель и юрист он считает, что ему было бы гораздо удобнее выявлять неэффективные закупки, если бы они публиковались так же открыто, как и закупки по федеральному закону № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд». В целом считаю 223-ФЗ эффективным для проведения закупок и получения качественного результата, однако и мне хотелось бы больше прозрачности, открытости, гласности и возможностей для оказания влияния на завышенные требования, излишнюю детализацию. А предпринимателям всё это необходимо для анализа конкурентной среды, — добавил Ландо. Чтобы выяснить, по каким критериям «Аэрофлот» обезличивает своих контрагентов и почему предпочитает закрытое приглашение участников закупок другим способам их отбора, NEWS.ru направил перевозчику запрос. Но оперативно на него ответить в авиакомпании не смогли. В сентябре 2019 года заместитель гендиректора «Аэрофлота» Владимир Александров заявил, что компания «предлагает создать первую в России глобальную стратегию транснационального антикоррупционного комплаенса для всего российского бизнеса». Менее чем через месяц после этого его задержали сотрудники ФСБ по подозрению в мошенничестве с закупками. По версии следствия, менеджер имеет отношение к хищению около 250 млн рублей через систему закупок.