Председатель Нацбанка Казахстана: Криптовалюта это не деньги

Данияр Акишев объяснил, почему в Казахстане их планируют запретить, пока в России спорят, как аккуратно ввести цифровые активы в легальное поле, а в Белоруссии даже создали "цифровой оазис". Криптовалюты не вписались в общий рынок Данияр Талгатович, есть ли у центробанков ЕАЭС что-то общее в их позициях по криптовалютам? Данияр Акишев: У нас есть четкое общее понимание: это не деньги, не мера стоимости, их нельзя использовать для платежей. Криптовалюта - это высокорисковый инструмент, который в основном служит для спекуляций, получения быстрого дохода. Все руководители центральных банков отметили, что криптовалюты представляют угрозу с точки зрения противодействия отмыванию преступных доходов, так как к ним неприменимы отработанные механизмы контроля. Если мы увидим, что какие-то организации превращают криптовалюты в инструмент отмывания, наши действия должны быть жесткими, - такой консенсус есть. Пристально изучив международный опыт, мы увидели, что до сих пор многое остается неясным, прежде всего с точки зрения огромнейших рисков для граждан. Трансграничный характер криптовалют означает достаточно усеченную возможность государства их регулировать. Поэтому Национальный банк Казахстана нацелен на то, чтобы прямо запретить покупать криптовалюту за национальную валюту, запретить биржи криптовалют, любые формы ICO и майнинг. В Армении уже введены жесткие ограничения. В России, если я правильно понимаю, по этим вопросам мнения разделились, и дискуссия продолжается. Единственной страной ЕАЭС, решившийся ввести все операции с криптовалютами в правовое поле, является Беларусь, которая в этом плане, наверное, рассчитывает на большие рынки вокруг, в первую очередь российский. Иначе говоря, вряд ли в ЕАЭС сложится общий подход к цифровым активам. Данияр Акишев: Я думаю, что об этом можно будет сказать через год-два, пока же мы просто находимся на разных этапах восприятия этого явления. Мы были бы очень рады, например, если опыт Беларуси окажется исключительно позитивным, но сейчас, наоборот, видим очень большие риски в криптовалютах, до конца еще адекватно никем не оцененные. В любом случае очевидно, что если завтра вдруг будут потеряны активы частных инвесторов на бирже криптовалют, деятельность которой признана государством, то, скорее всего, этому же государству придется за это отвечать. Почему бы не разрешить хотя бы ICO на контролируемых площадках, как планируют в России? Данияр Акишев: Мы сознательно выбрали такой консервативный подход. Есть и еще более жесткий подход - прямо признать криптовалюту, допустим, воздухом. Ведь нельзя купить воздух над Москвой-рекой. Точнее, можно, если вы найдете группу людей, которая признает, что этот воздух - ваш, но, с точки зрения государства, эта сделка ничтожна, права на этот воздух ничем не гарантированы. Евразийскому "ЦБ" ищут полномочия Странам ЕАЭС предстоит определиться с полномочиями евразийского финансового регулятора. В договоре о ЕАЭС о них ничего не сказано. Так что центральные банки пяти стран готовы передать из своего ведения на наднациональный уровень? Данияр Акишев: Это зависит от того, каким мы видим общий финансовый рынок. Нельзя отдельно обсудить наднациональный орган, а потом думать о том, что мы будем делать с интеграцией на финрынке, только наоборот. У стран ЕАЭС очень разные по размеру и характеру экономики, отсюда разные представления об общем рынке: кто-то думает об экспансии, кто-то о привлечении игроков из соседних стран. В первую очередь мы сделали общие наброски решений по банковскому сектору, в каждой из наших стран это ключевой сегмент финансового рынка. В договоре о ЕАЭС говорится, что мы будем двигаться к взаимному признанию лицензий, но мы пока обсуждаем подход упрощенного входа на рынки друг друга. Допустим, российский банк при определенных условиях сможет очень быстро и просто, проще, чем организация из какой-то третьей страны, получить лицензию на работу в Казахстане. Дополнительные условия - это, например, хороший рейтинг? Данияр Акишев: Это открытое поле для обсуждения. Зачем это Казахстану? Российские банки уже у вас работают. Данияр Акишев: У нас есть три российских банка, один из которых входит в первую пятерку по размеру активов и имеет достаточно большое значение в экономике. И банки Казахстана через дочерние организации присутствуют на российском рынке. Но, тем не менее, мы должны думать о среде, о возможных решениях других банков. Думаю, если условия входа упростить, интерес будет огромный со стороны и российских, и казахстанских банков. Тем более взаимная торговля имеет значительный потенциал. Все это еще мы обсудим и друг с другом, и с Евразийской экономической комиссией. Этот подход может быть скорректирован с учетом каких-то нововведений, рекомендаций финансовой G20 по лучшим практикам. Со страховым рынком проще, потому что согласно обязательствам перед ВТО и Россия и Казахстан должны практически одновременно разрешить работу филиалов иностранных страховых организаций. По рынку ценных бумаг, коллективных инвестиций о чем-то договорились? Данияр Акишев: К этому мы пока только подходим, обозначаем ключевые развилки. Возможно, смысл состоит не в институциональном присутствии на фондовых рынках друг друга, а во взаимном допуске наших организаций на биржи, это имеет гораздо большее значение для потребителей финансовых услуг. Центральные банки России и Казахстана наладят обмен данными о хакерских атаках и недобросовестных банкирах Если исходить из этих принципов интеграции на рынках банковских услуг, страхования и ценных бумаг, какими должны быть полномочия евразийского регулятора? Данияр Акишев: Скорее всего на первом этапе он сконцентрируется на изучении лучших практик и обмене информацией, например, о недобросовестном поведении на рынках пяти стран. То есть будет вести общие черные списки? Данияр Акишев: Да, единый реестр. К этому мы готовы, но решение пока не принято. Конечно, речь не идет о простом сборе всех списков, нужна гармонизация требований к деловой репутации. Надо отдать должное Банку России, он взял на себя работу по оценке нормативно-правовой среды финансовых рынков пяти стран, чтобы детально описать, в чем наше регулирование различается. У нас даже определения финансовых институтов разные: в России, например, кредитное учреждение, в Казахстане это прямо называется банк. Если где-то различия не только в терминологии, но и в содержании, то мы должны понимать, к какому знаменателю правильнее прийти. Общий финансовый рынок построить будет даже посложнее общего рынка газа? Данияр Акишев: С этим сегментом сложнее всего. Во-первых, мы имеем уже состоявшиеся большие финансовые рынки. Во-вторых, если мы допускаем на них друг друга, то должны четко понимать, как при этом будут защищены права потребителей. Черные списки хакеров и банкиров станут общими До создания евразийского регулятора планируете обмениваться с Банком России информацией по черным спискам? Данияр Акишев: Мы сейчас близимся к подписанию договора о сотрудничестве и обмене информацией в сфере надзора за финансовыми рынками - у нас был подобный документ, но он касался только банков, и мы хотим его расширить. Планируем информировать друг друга о недобросовестных практиках и о лицах с испорченной деловой репутацией, конечно, с учетом национальных законодательств по защите информации и банковской тайне. Планировалось, что центробанки пяти стран подпишут соглашение об обмене информацией о киберугрозах. Это произошло? Данияр Акишев: Мы обсудили вопрос подписания меморандума в этой области сразу на пять стран ЕАЭС, но поскольку степень подготовленности каждой из них разная, решили пока активизировать двустороннее сотрудничество. Сейчас мы работаем над текстом Соглашения о взаимодействии в области кибербезопасности с Банком России. Мы считаем, что Банк России в этом направлении впереди, он сформировал эффективный институт по защите финансового рынка от кибермошенников - ФинЦЕРТ, похожее подразделение создано в Национальном банке Казахстана, это Управление информационных угроз и кибербезопасности. И мы признательны российским коллегам за готовность делиться наработками. Обмен будет строиться на форматах сообщений, которые внедряет Банк России? Данияр Акишев: Думаю, да. Киберпреступность не признает никаких границ, и было бы правильно создавать единую среду информационной безопасности, включая форматы сообщений. Финансовые технологии Нацбанк Казахстана открыл продажу облигаций на блокчейне Данияр Талгатович, обсуждаете ли вы сотрудничество с Банком России по финансовым технологиям, гармонизацию стандартов? Данияр Акишев: Все-таки сначала должны состояться национальные проекты, над которыми работают наши страны. Мы обмениваемся опытом, например, последнее заседание совета по валютной политике началось с того, что я показал мобильное приложение, через которое Национальный банк Казахстана на днях начал продавать свои ценные бумаги (ноты) населению. Для этого нам пришлось соединить много-много разных бизнес-процессов на единой платформе, мы сделали ее на блокчейне. Как видите, консервативное отношение к криптовалютам не означает, что мы так же относимся к технологиям, которые лежат в их основе. Это хороший опыт для нас, он интересен и другим странам. Так, Банк России делает удаленную идентификацию на биометрии, мы применили электронно-цифровую подпись, но мы сталкиваемся с одинаковыми подводными камнями, требования по антиотмывочному законодательству одни и те же, все работаем под FATF. Кстати, удаленная идентификация потребовала от нас больше всего усилий, еще много времени мы потратили на сертификацию, безопасность, отказоустойчивость. Как вы относитесь к финансовым технологиям, которые прямо затрагивают интересы банков? Данияр Акишев: Они изменят базовый финансовый рынок, институциональную среду. Насколько быстро банки будут готовы модернизироваться, зависит их успех в будущем. С банками мы обсуждаем много других новаций. Во-первых, система моментальных платежей. В этом заинтересованы в первую очередь средние банки, крупные игроки более консервативны, у них и так клиентов хватает, и любое движение к снижению комиссий им не очень интересно. Кроме того, моментальные платежи несут высокие риски для ликвидности банков. Мы понимаем эти вызовы, но все равно будем стараться хотя бы идти в ногу со временем, чтобы не обнаружить завтра, что мы опоздали на годы и будем за это расплачиваться высокими издержками. При этом мы не стоим за развитие финансовых технологий во что бы то ни стало. Под этим знаменем иногда скрываются достаточно узкие интересы отдельных игроков. Например, многие финтех-решения внедряются именно в онлайн-кредитовании, но при этом эффективная ставка доходит до 700 процентов годовых. Это точно не та цена, которую мы должны за платить за финтех. Рынок онлайн-кредитования в Казахстане, по сути, трансграничен, его очень тяжело администрировать, поэтому мы предложили ограничить эффективную ставку по займам до зарплаты уровнем в 100 процентов. У нас это сейчас широко обсуждается, но я, честно говоря, не вижу предмета для дискуссий.